Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Образование

Творчество

Смерть поэта

Творчество

Могила А. В. Кольцова

Памятники А. В. Кольцову

Адреса в Воронеже

Адреса в Санкт-Петербурге

Биография

Семья

Алексей Васильевич Кольцов родился в Воронеже в семье Василия Петровича Кольцова (1775-1852) - скупщика и торговца скотом (прасола), слывшего во всей округе честным партнёром и строгим домохозяином. Человек крутого нрава, страстный и увлекающийся, отец поэта, не ограничиваясь прасольством, арендовал земли для посева хлебов, скупал леса под сруб, торговал дровами, занимался скотоводством.

Мать Алексея была доброй, но не образованной, не владея даже грамотой. В семье сверстников не имел: сестра была намного старше, а брат и другие сёстры сильно моложе.

Образование

С 9 лет Кольцов постигал грамоту на дому, проявив такие способности, что в 1820 году смог поступить в двухклассное уездное училище, минуя приходское. Виссарион Белинский об уровне его образования писал следующее:

Не знаем, каким образом был он переведён во второй класс, и вообще чему он научился в этом училище, потому что как ни коротко мы знали Кольцова лично, но не заметили в нём никаких признаков элементарного образования.

После года и четырёх месяцев (второй класс) в училище, Алексей был забран отцом. Василий Петрович считал, что этого образования сыну вполне хватит, чтобы стать его помощником. Работа Алексея заключалась в перегоне и продаже скота.

В училище Алексей полюбил чтение, первые прочитанные им книги были сказками, например про Бову, про Еруслана Лазаревича. Эти книги он покупал на полученные на лакомства и игрушки от родителей деньги. Позже Алексей стал читать различные романы, которые брал у своего товарища - Варгина, так же являвшегося сыном купца. Особенно будущему поэту нравились произведения «Тысяча и одна ночь» и «Кадм и Гармония» Хераскова. После смерти в 1824 году Варгина Алексей Кольцов получил в наследство его библиотеку - около 70 томов. В 1825 году увлёкся стихотворениями И. И. Дмитриева, особенно «Ермаком».

Творчество

В 1825 году, в 16 лет, он написал своё первое стихотворение - «Три видения», которое впоследствии уничтожил. Стихотворение было написано в подражание любимого поэта Кольцова, Ивана Дмитриева.

Первым наставником Кольцова в поэтическом творчестве был воронежский книгопродавец Дмитрий Кашкин, давший юноше возможность бесплатно пользоваться книгами из своей библиотеки. Кашкин был прямым, умным и честным, за что его любила молодёжь города. Книжная лавка Кашкина была для них своего рода клубом. Кашкин интересовался русской литературой, много читал и сам писал стихи. По-видимому ему Кольцов показывал свои первые опыты. В течение 5 лет Кольцов пользовался безвозмездно его библиотекой.

Где-то в юности, будущий поэт пережил глубокую драму - он был разлучен с крепостной девушкой, на которой хотел жениться. Это отразилось, в частности, в его стихах «Песня» (1827), «Ты не пой, соловей» (1832) и ряде других.

В 1827 году познакомился с семинаристом Андреем Сребрянским, ставшим впоследствии его близким другом и наставником. Именно Сребрянский привил Кольцову интерес к философии.

Первые публикации у молодого поэта были анонимными - 4 стихотворения в 1830 году. Под своим именем Алексей Кольцов опубликовал стихи в 1831 году, когда Н. В. Станкевич, известный поэт, публицист и мыслитель, с которым Кольцов познакомился в 1830 году, опубликовал его стихи с коротким предисловием в «Литературной газете». В 1835 году - выход первого и единственного при жизни поэта сборника «Стихотворения Алексея Кольцова». По делам отца путешествовал в Санкт-Петербург и Москву, где благодаря Станкевичу познакомился с В. Г. Белинским, который оказал на него большое влияние, с Жуковским, Вяземским, Владимиром Одоевским и Пушкиным, который опубликовал в своём журнале «Современник» стихотворение Кольцова «Урожай».

После выхода стихотворений «Молодая жница», «Пора любви» и «Последний поцелуй» Кольцовым заинтересовался Михаил Салтыков-Щедрин. Он называл главной особенностью этих стихов «жгучее чувство личности».

Разъезжая по торговым делам отца, Кольцов встречался с различными людьми, собирал народный фольклор. Его лирика воспевала простых крестьян, их труд и их жизнь. Многие стихотворения стали словами на музыку М. А. Балакирева, А. С. Даргомыжского, М. П. Мусоргского, Н. А. Римского-Корсакова и многих других.

Смерть поэта

• У Алексея Кольцова нередко происходили ссоры с отцом (особенно в последние годы жизни); последний негативно относился к литературному творчеству сына.
• В результате депрессии и длительной чахотки Кольцов умер в возрасте тридцати трёх лет в 1842 году.
• В. Г. Белинский писал:

• Поэт был Похоронен на Митрофаньевском кладбище в Воронеже.

В 1846 году известный русский актёр эпохи романтизма, П. С. Мочалов, знавший А. В. Кольцова, опубликовал в журнале «Репертуар и Пантеон» свои стихи:

Пришёл я, низко
поклонился
С глубоким вздохом
и слезой
Взглянул на крест
и помолился
Души твоей за упокой.
Так здесь Кольцова
схоронили, -
С тобой высокие мечты.
Но верь - не все тебя
забыли -
Бояна русского, и ты
Остался жить в сердцах
людей
Прекрасной песнею твоей.

Творчество

Ранние поэтические опыты Алексей Кольцова представляют подражания стихотворениям Дмитриева, Жуковского, Пушкина, Козлова, Хераскова и других поэтов; в этих произведениях поэт только ещё нащупывает собственную художественную манеру. Но и среди них уже налицо такие стихотворения, в которых нельзя не видеть будущего творца песен. С другой стороны, попытки писать в духе книжной поэзии наблюдаются у Кольцова до самой смерти, вперемежку с песнями, да и среди последних некоторые ближе к книжным формам, чем к той специфической манере, в которой можно видеть особенности кольцовского стиля. Другой жанр Кольцова - думы, которые по форме схожи с его песнями, а по содержанию представляют своеобразную поэтическую философию. Познакомившись мельком с философскими спорами столичных друзей, главным образом в кружке Белинского, Кольцов пытается уяснить себе в думах мировые проблемы.

Критика

• В 1856 году в пятом выпуске журнала «Современнике» была опубликована статья Н. Г. Чернышевского, посвящённая творчеству А. В. Кольцова
• Согласно литературному критику Ю. И. Айхенвальду

Память

Могила А. В. Кольцова

Могила А. В. Кольцова сохраняется в Литературном некрополе недалеко от Воронежского цирка. На надгробии ошибочно приведена дата смерти Алексея Васильевича. На самом деле он умер не 19, а 29 октября.

Памятники А. В. Кольцову

В Кольцовском сквере в 1868 году установлен бюст поэта. Памятник поэту установлен также на Советской площади Воронежа.

Воронежский государственный академический театр драмы имени А. В. Кольцова

В 1959 году Указом Президиума Верховного Совета РСФСР Воронежскому государственному драматическому театру было присвоено имя Алексея Васильевича Кольцова. За год до этого главный режиссер театра Фирс Ефимович Шишигин поставил спектакль «Алексей Кольцов» по одноимённой повести В. А. Кораблинова. Премьера состоялась в мае 1958 года. Воронежский писатель и журналист Валентин Ющенко писал в то время:

19 июня 1958 года в рамках Декады профессионального и самодеятельного искусства Воронежской области в Москве спектакль «Алексей Кольцов» был показан на сцене театра имени Вл. Маяковского. Многие актёры после этого были награждены почётными званиями.

В настоящее время в старом здании театра заканчивается ремонт.

В филателии, нумизматике, сигиллатии и др.

• Именем А. В. Кольцова также названы сквер, гимназия, библиотека и улица в Воронеже.
• В 1959 году вышел советский историко-биографический художественный фильм «Песня о Кольцове».
• В 1997 году на экраны вышел фильм «На заре туманной юности», посвящённый Алексею Кольцову.
• Воронежская кондитерская фабрика выпускает конфеты «Песни Кольцова» с 1958 года. До сих пор они имели только фруктово-желейную начинку. В последнее время было проведено исследование развития рынка, в результате которого специалисты компании разработали новый вкус для конфет данной марки. Теперь можно будет приобрести и попробовать «Песни Кольцова» не только с желе, но и с орехами.
• К 200-летию со дня рождения А. В. Кольцова Банк России выпустил серебряную монету достоинством 2 рубля.
• В 2011 году к 425-летию Воронежа Почта России выпустила конверт с изображением памятника поэту в Кольцовском сквере.

Адреса

Адреса в Воронеже

• Ул. Большая Стрелецкая, 53 - предположительно на этом месте стоял дом, в котором родился Алексей Васильевич. В 1984 году во время празднования 175-летия со дня рождения поэта на стене дома была повешена мемориальная доска со следующим содержанием:

• Ильинский храм - храм, в котором был крещён Алексей Васильевич. Метрическая запись гласит:

• Девиченская ул. (ныне ул. Сакко и Ванцети), 72 - на этом месте находилось уездное училище, в котором учился А. В. Кольцов. Сейчас здесь построен один из корпусов Воронежской технологической академии.
• Ул. Большая дворянская (ныне проспект Революции), 22 - бывшая резиденция воронежских губернаторов, на стене которой висит мемориальная доска:

• Ул. Большая дворянская (ныне проспект Революции), 46 - дом, в котором жил А. В. Кольцов. На стене дома висит мемориальная доска с ошибочным содержанием:

Адреса в Санкт-Петербурге

1840 год - квартира В. Г. Белинского в доходном доме Алексеева - В. О., 6-я линия, д. 53.

Алексей Васильевич Кольцов (1809 - 1842) - выдающийся русский поэт пушкинской эпохи. Среди его произведений наиболее известны: «О, не кажи улыбки страстной!», «Измена суженой», «А.П. Сребрянскому», «Вторая песня Лихача Кудрявича» и многие другие.

Биография Алексея Васильевича Кольцова

Жизнь и творческий путь известного поэта интересны и познавательны.

Семья

Родился Алексей Васильевич 15 октября 1809. Отец будущего поэта был скупщиком и торговцем. Слыл человеком грамотным и строгим домохозяином. Мать же, напротив, была по характеру доброй, но абсолютно необразованной: не умела ни читать, ни писать. В семье Кольцовых было много детей, но сверстников Алексея не было: братья и сестры были либо значительно старше, либо существенно младше.

Краткая биография Алексея Васильевича Кольцова сведений о его семье практически не содержит: информации об этом почти никакой не осталось. Известно только то, что отец довольно сурово воспитывал детей: не позволял шалостей и был требователен даже в мелочах. На учебе детей сильно не настаивал, однако базовыми умениями чтения и письма обладали все. Сведений, сколько было детей у Кольцовых, как они жили, не сохранилось.

Обучение

Из биографии Алексея Васильевича Кольцова узнаем, что обучение грамоте (на дому) мальчик с девяти лет начал. Учеба давалась ему легко, он постигал множество наук. В 1820 году Алеша поступил в училище и по всем предметам достиг больших успехов. Но больше всего он любил читать. Начал будущий поэт с первого, что попалось под руку - со сказок, чуть позже перешел на романы. А в 1825 году он увлекся чтением стихотворений И. И. Дмитриева.

Завершить курс обучения Алексею не удалось: после первого курса отец решил забрать сына из училища. Мотивировал он это тем, что без помощи мальчика ему с делами не справиться, да и одного года учебы вполне достаточно. Довольно продолжительное время Алексей занимался перегоном и продажей скота.

Творческий путь

Поэзией, которой к тому времени увлекся мальчик, отец запрещал заниматься: требовал, чтобы все время и внимание тот уделял торговле. Но независимо от этого Алексей в возрасте 16 лет все же написал свое первое стихотворение - «Три видения». Однако через некоторое время он его уничтожил, так как считал, что подражает стилю своего любимого поэта. А хотелось найти свой, уникальный стиль.

Примерно в это же время в биографии Алексея Васильевича Кольцова появились люди, которые помогли талантливому поэту выразить свою индивидуальность.

Первым человеком, с которого начался творческий путь юного стихотворца, стал Дмитрий Кашкин, продавец книг в лавке по соседству. Он позволял Алексею пользоваться книгами бесплатно, естественно, только при условии бережного отношения к ним.

Свои первые работы Кольцов показывал ему: Кашкин был очень начитанным и развитым и тоже любил писать стихи. Продавец видел в молодом поэте себя, поэтому хорошо к нему относился и помогал чем мог. Благодаря этому в течение пяти лет юный поэт безвозмездно пользовался книгами, учился и развивался самостоятельно, не бросая помогать отцу.

Вскоре стихотворца случились перемены в личной жизни: он влюбляется в девушку, которая была крепостной крестьянкой. Но их отношения настолько серьезные, что они собираются пожениться. Однако Господин Случай разлучает пару. Эта драма оставляет горький след в творческой биографии Алексея Васильевича Кольцова, краткое содержание стихотворений 1827 года говорит о том, что все они были посвящены несчастной любви.

В том же году в его жизни появляется семинарист Андрей Сребрянский, который спустя время стал близким другом и наставником на творческом пути. Знакомство с этим человеком помогло Алексею пережить разрыв с любимой. Благодаря напутствиям и советам Сребрянского в 1830 году были опубликованы четыре стихотворения, и свет узнали, что есть такой поэт - Алексей Кольцов.

Главным этапом творческой биографии Алексея Васильевича Кольцова является знакомство с Это произошло в 1831 году. Публицист и мыслитель заинтересовался работами юного поэта и опубликовал его стихи в газете. Через четыре года Станкевич издал первый и единственный при жизни автора сборник «Стихотворения Алексея Кольцова». После этого автор стал популярен даже в литературных кругах.

Несмотря на свой творческий прорыв, Алексей не переставал заниматься делом отца: он продолжал ездить в разные города по семейным делам. А судьба все также продолжала сводить его с выдающимися людьми. Плюс к этому поэт начал собирать местный фольклор, много писал о жизни обычных людей, крестьян и об их нелегком труде.

Смерть поэта

В 1842 году, не пережив страшного заболевания, поэт умирает в возрасте тридцати трех лет. В последние годы свой жизни Алексей часто ссорится с отцом на почве негативного отношения того к своему творчеству. Хотя за свою короткую жизнь он добился довольно больших результатов: стал не только успешным продавцом скота, но и известным русским поэтом, стихи которого знали абсолютно все.

Похоронен Алексей Васильевич в Воронежской области в Литературном некрополе.

На Советской площади в городе Воронеже установлен памятник поэту, сохранившийся по сей день.

Но смерть не завершила творческую биографию Алексея Васильевича Кольцова. В 1846 году русский актер и знакомый Кольцова, опубликовал его стихи в газете «Репертуар и Пантеон», увековечив тем самым память друга.

А в 1856 году в популярной газете «Современник» была опубликована статья, посвященная жизни и творчеству Кольцова, написанная Николаем Гавриловичем Чернышевским.

Алексей Васильевич Васильевич Кольцов, выдающийся русский поэт, родился в Воронеже, в семье прасола. Учился в уездном училище, но не кончил и двух классов: отец заставил его помогать в своих торговых делах. Разъезжая в степи с гуртами скота, ночуя под открытым небом, сталкиваясь с разнообразными людьми, Кольцов смолоду входит в мир русской природы, русской народной жизни.

Шестнадцати лет Алексей Васильевич впервые узнал, что такое стихи, начал сочинять их сам. В 1830 встретился в Воронеже с московским философом и поэтом Станкевичем, который напечатал в "Литературной газете" одну из песен Кольцова (1831 ) . В этом году, в Москве, он познакомился с Белинским и нашел в его лице литературного учителя и друга. Стараниями кружка Станкевича была выпущена первая книга стихов Кольцова.

Настала осень; непогоды
Несутся в тучах от морей;
Угрюмеет лицо природы,
Не весел вид нагих полей;
Леса оделись синей тьмою,
Туман гуляет над землею
И омрачает свет очей.
Все умирает, охладело;
Пространство дали почернело;
Нахмурил брови белый день;
Дожди бессменные полились;
К людям в соседки поселились
Тоска и сон, хандра и лень.
Так точно немочь старца скучна;
Так точно тоже для меня
Всегда водяна и докучна
Глупца пустая болтовня.
1828

Поэзия Кольцова особенно драгоценна тем , что вся без исключений представляет искреннее и правдивое отражение действительности, пережитой поэтом. По его стихам можно восстановить в основных чертах биографию Алексея Васильевича, его миросозерцание, его радости, горе и надежды. В первых же стихотворениях он представил ряд картин из степной жизни, питавшей в нем поэтические настроения. В "Ночлеге чумаков", в "Путнике" поэт говорит о себе и от своего лица, как о прасоле, и в то же время любителе народной поэзии и дикой степной природы. Дальше все чувства, загоравшиеся с годами в его сердце, непременно вызывают песню, послание, откровенный рассказ, и повсюду трепещет глубокая, сильная страсть. Обращается ли поэт к Ровеснику — мы слышим о "юном пламени крови", о стремительном желании — быть вместе с другом "кипящим душою" посылаются ли стихи Сестре — энергическое послание говорит о "чудных снах", о "потоке сладких слез"... Легко представить, какой бурной речью прозвучит на этой "самодельной лире" любовная страсть. Вступлением служит — "Элегия" — жалоба на одиночество, скорее не жалоба, а негодование на несправедливую судьбу. Здесь все сравнения поражают силой и смелостью. Умерший друг — "очаг мгновенный надмогильный", потухший на утренней заре, любовь — звезда "в черном сумраке густом", а сам одинокий поэт — "сирота безродный", среди "толпы людской" — "с душою мрачной и холодной, как нераскаянный злодей". Среди этого юношеского лиризма слышится в высшей степени серьезная нота; она останется неизменным припевом всех грустных песен Кольцова. Он неоднократно останавливается на противоречиях лучших человеческих стремлений и действительности ("Разуверение", "К другу").

Ответ на вопрос о моей жизни

Вся жизнь моя - как сине море,
С ветрами буйными в раздоре -
Бушует, пенится, кипит,
Волнами плещет и шумит.
Уступят ветры - и оно
Сровняется, как полотно.
Иной порою, в дни ненастья,
Все в мире душу тяготит;
Порою улыбнется счастье,
Ответно жизнь заговорит;
Со всех сторон печаль порою
Нависнет тучей надо мною,
И, словно черная волна,
Душа в то время холодна;
То мигом ясная година
Опять настанет - и душа
Пьет радость, радостью дыша!
Ей снова все тогда прекрасно,
Тепло, спокойно, живо, ясно,
Как вод волшебное стекло, -
И горя будто не было...
1829
Утешение
Как жаль, что счастия звезда
На небе вашем закатилась!
Но разве горесть навсегда
С судьбою вашей породнилась?
Пройдет зима - настанет май.
Беда - глупа, взведет на счастье.
Всяк провиденью доверяй:
Оно нас ценит без пристрастья.
Пусть кто доволен здесь неправо
Или неправо кто гоним...
Земные радости - с отравой,
Отрава - с счастием земным.
Все постоянно - лишь за морем,
И потому, что нас там нет;
А между тем кто минут горем?
Никто... таков уж белый свет!..
1930

Утешение
Внимай, мой друг, как здесь прелестно
Журчит серебряный ручей,
Как свищет соловей чудесно.
А ты - один в тоске своей.
Смотри: какой красой в пустыне
Цветы пестреются, цветут,
Льют ароматы по долине
И влагу рос прохладных пьют.
Вдали там тихо и приятно
Раскинулась березы тень,
И светит небосклон отрадно,
И тихо всходит божий день.
Там вешний резвый ветерок
Играет, плещется с водами,
Приветно шепчется с листами
И дарит ласками цветок.
Смотри: на разноцветном поле
Гостит у жизни рой детей
В беспечной радости на воле;
Лишь ты, мой друг, с тоской своей...
Развеселись!.. Проснись душою
С проснувшейся для нас весною;
Хоть юность счастью посвятим!
Ах! Долго ль в жизни мы гостим!..
1930

Совет старца

Скучно с жизнью старческой,
Скучно, други, в мире жить;
Грустно среди пиршества
О могиле взгадывать
И с седою мудростью
К ней, наморщась, двигаться.
Поспешайте ж, юноши,
Наслаждаться жизнию!
Отпируйте в радости
Праздник вашей юности!
Много ль раз роскошная
В год весна является?
Много ль раз долинушку
Убирает зеленью,
Муравою бархатной,
Парчой раззолоченной?
Не одно ль мгновение
И весне и юности?

1830

В 1836 Кольцов по торговым делам был в Петербурге - здесь его обласкал Пушкин. Стихотворение Кольцова "Урожай" Пушкин напечатал в журнале "Современник".

Лес

[Посвящено памяти А. С. Пушкина]

Что, дремучий лес,
Призадумался, -
Грустью темною
Затуманился?

Что Бова-силач
Заколдованный,
С непокрытою
Головой в бою, -

Ты стоишь - поник,
И не ратуешь
С мимолетною
Тучей-бурею.

Густолиственный
Твой зеленый шлем
Буйный вихрь сорвал -
И развеял в прах.

Плащ упал к ногам
И рассыпался...
Ты стоишь - поник,
И не ратуешь.

Где ж девалася
Речь высокая,
Сила гордая,
Доблесть царская?

У тебя ль, было,
В ночь безмолвную
Заливная песнь
Соловьиная...

У тебя ль, было,
Дни - роскошество, -
Друг и недруг твой
Прохлаждаются...

У тебя ль, было,
Поздно вечером
Грозно с бурею
Разговор пойдет;

Распахнет она
Тучу черную,
Обоймет тебя
Ветром-холодом.

И ты молвишь ей
Шумным голосом:
«Вороти назад!
Держи около!»

Закружит она,
Разыграется...
Дрогнет грудь твоя,
Зашатаешься;

Встрепенувшися,
Разбушуешься:
Только свист кругом,
Голоса и гул...

Буря всплачется
Лешим, ведьмою, -
И несет свои
Тучи за море.

Где ж теперь твоя
Мочь зеленая?
Почернел ты весь,
Затуманился...

Одичал, замолк...
Только в непогодь
Воешь жалобу
На безвременье.

Так-то, темный лес,
Богатырь-Бова!
Ты всю жизнь свою
Маял битвами.

Не осилили
Тебя сильные,
Так дорезала
Осень черная.

Знать, во время сна
К безоружному
Силы вражие
Понахлынули.

С богатырских плеч
Сняли голову -
Не большой горой,
А соломинкой...
1937

К началу 1838 относится третья поездка Кольцова; сперва он пробыл некоторое время в Москве, где сблизился на этот раз с Бакуниным и В. П. Боткиным, видался с Аксаковыми; отношения Кольцова к Белинскому оставались очень близкими; переехав в Петербург, Кольцов служил посредником в сношениях его с Краевским и Полевым: подготовлялся переезд Белинского в Петербург (1839); в мае Кольцов снова был в Москве, а к июню возвратился в Воронеж. Нам не известны подробности этой поездки и вынесенных поэтом впечатлений, но именно с этого времени начинает вce сильнее звучать в письмах Кольцова двойная нота — недоверия к своим силам и отчуждения, даже озлобленности по отношению к среде. Поэту кажется непосильной задача перевоспитания своей личности, которую он хотел бы выполнить по самой широкой программе: "мне даны от Бога море желаний, а с кузовок души", говорит он с горечью; в письмах его за это время находим следы усиленного чтения, но философские изучения, по-видимому, одобряемые Белинским, дают мало результатов, смущает терминология ("субъект", "объект", "абсолют"); он тщетно добивается "настоящего" понимания, так чтоб "сам мог передать: без этого понятия нет", сознается, что при Белинском дело шло иначе. Теряя веру в возможность нового устройства жизни, Кольцов в то же время все более расходился со старым: "С моими знакомыми расхожусь помаленьку... наскучили все, — разговоры пошлые... они надо мной смеются "... Он подчеркивает в письмах грязную и грубую сторону своего промысла: "Весь день пробыл на заводе, любовался на битый скот и на людей, оборванных, опачканных в грязи, облитых кровью с ног до головы ". Между тем торговое дело требует "всего человека", не остается ни времени, ни сил для другого. В это время умер Серебрянский, не успев помириться с Кольцовым, с которым был в размолвке. Его смерть вызвала несколько горячих строк в письмах Кольцова: "Прекрасный мир души прекрасной, не высказавшись, сокрылся навсегда ". Подготовлялось в душе Алексея Кольцова то отношение к связывавшим его условиям жизни, которое выросло под конец в непримиримую вражду, сделав его также невыносимым для окружающих, как и они были для него.

Царство мысли

Горит огнем и вечной мыслью солнце;
Осенены все той же тайной думой,
Блистают звезды в беспредельном небе;
И одинокий, молчаливый месяц
Глядит на нашу землю светлым оком.
В тьме ночи возникает мысль созданья;
Во свете дня она уже одета,
И крепнет в веяньи живой прохлады,
И спеет в неге теплоты и зноя.
Повсюду мысль одна, одна идея,
Она живет и в пепле и в пожаре;
Она и там - в огне, в раскатах грома;
В сокрытой тьме бездонной глубины;
И там, в безмолвии лесов дремучих;
В прозрачном и плавучем царстве вод глубоких,
В их зеркале и в шумной битве волн;
И в тишине безмолвного кладбища;
На высях гор безлюдных и пустынных;
В печальном завываньи бурь и ветра;
В глубоком сне недвижимого камня;
В дыхании былинки молчаливой;
В полете к облаку орлиных крылий;
В судьбе народов, царств, ума и чувства, всюду -
Она одна, царица бытия!
1937

Как женился я, раскаялся;
Да уж поздно, делать нечего:
Обвенчавшись - не разженишься;
Наказал господь, так мучайся.

Хоть бы взял ее я силою,
Иль обманут был злой хитростью;
А то волей своей доброю,
Где задумал, там сосватался.

Было кроме много девушек,
И хороших и таланливых;
Да ни с чем взять - видишь, совестно
От своей родни, товарищей.

Вот и выбрал по их разуму,
По обычаю - как водится:
И с роднею, и с породою,
Именитую - почетную.

И живем с ней - только ссоримся
Да роднею похваляемся;
Да проживши все добро свое,
В долги стали неоплатные...

«Теперь придет время тесное:
Что нам делать, жена, надобно?»-
«Как, скажите, люди добрые,
Научу я мужа глупого?»

«Ах, жена моя, боярыня!
Когда умной ты родилася,
Так зачем же мою голову
Ты сгубила, змея лютая?

Придет время, время грозное,
Кто поможет? куда денемся?»-
«Сам прожился мой безумный муж,
Да у бабы ума требует».

Последние годы жизни Кольцова были очень тяжелыми. Он жил безвыездно в Воронеже, ухудшались семейные отношения. Поэт так и не смог вырваться из омута мещанской жизни. Силы его были подорваны чахоткой, которая длилась около года. Когда Аскоченский, товарищ Серебрянского, посетил почти умирающего Кольцова, он услышал слова, произнесенные с трудом: "Боже мой, как вы счастливы; вы учились; а мне не судьба, я так и умру неученый".

10 ноября 1842 Алексей Васильевич Кольцов скончался. Похоронен в Воронеже.

Памятник Алексею Кольцову в центре Воронежа

Смерть, очевидно, застигла поэта в самом расцвете поэтической силы... Но и то, что успел сделать поэт, навсегда утвердило за ним одно из первых мест в истории русской поэзии и русской общественности. Он первый, как сын и питомец народного быта, показал настоящую народную жизнь, настоящего крестьянина с его лишениями и радостями, сумел открыть в этой жизни проблески поэзии, а в душе труженика — показать близкого, родного нам человека. По художественности изображения и значительности содержания поэзия Кольцова — предшественница народнической деятельности писателей-реалистов. По идеальным задачам эта поэзия - воплощение благороднейших свойств русского духа, — свойств, которыми отмечена жизнь самого Алексея Кольцова — носителя света среди полуварварского общества — и жизнь всех истинных тружеников русской мысли и просвещения.

Место Алексея ВасильевичаКольцова в истории русской литературы прочно и по праву им занято. Его поэзия - один из самых ранних плодов великой пушкинской реформы, которая открыла возможности творчества, вытекающие из самых глубин личного бытия, а через это и из глубин бытия национального. Кольцов выразил собой определенный дальнейший шаг литературного развития: освобожденную личность, дерзнувшую противопоставить себя жизни, много и властно вдруг от нее потребовавшую. В этом отношении, при всем различии дарований и развития, поэзия Кольцова представляет явление, подобное восхищавшей Алексея Васильевича поэзии Лермонтова.

На стихи Кольцова писали музыку Глинка и Варламов, Даргомыжский и Гурилев, Римский-Корсаков и Мусоргский, Балакирев и Рубинштейн, Рахманинов и Глазунов.

Называя Кольцова "великим народным поэтом", Добролюбов отмечал, что его песни "... составили у нас совершенно особый, новый род поэзии... Кольцов первый стал представлять в своих песнях настоящего русского человека, настоящую жизнь наших простолюдинов так, как она есть, ничего не выдумывая ".

dic.academic.ru ›Кольцов

Алексей Васильевич Кольцов родился 3 октября 1809 года в Воронеже, в зажиточной мещанской семье Василия Петровича Кольцова. С девяти лет Кольцов учился грамоте на дому и проявил столь незаурядные способности, что в 1820 году смог поступить в уездное училище, минуя приходское. Проучился он в нем один год и четыре месяца: из второго класса отец взял его в помощники. Но страсть к чтению, любовь к книге уже проснулись в мальчике.

В 1825 году Кольцов купил на базаре сборник стихов И. И. Дмитриева и пережил глубокое потрясение, познакомившись с его русскими песнями «Стонет сизый голубочек», «Ах, когда б я прежде знала». Он убежал в сад и стал распевать в одиночестве эти стихи. К концу 1830-х годов Кольцов становится известным в культурном кругу провинциального Воронежа «поэтом-прасолом», «самоучкой» , «стихотворцем-мещанином». Он сблизился с А. П. Серебрянским, сыном сельского священника, студентом Воронежской семинарии, поэтом, талантливым исполнителем своих и чужих стихов.

В 1827 году, «на заре туманной юности», Кольцов переживает тяжелую сердечную драму. В доме отца жила крепостная прислуга, горничная Дуняша, девушка редкой красоты и душевной кротости. Юноша страстно полюбил ее, но отец счел унизительным родство со служанкой и во время отъезда сына в степь продал Дуняшу в отдаленную казацкую станицу, Кольцов слег в горячке и едва не умер. Оправившись от болезни, он пускается в степь на поиски невесты, оказавшиеся безрезультатными. Неутешное свое горе поэт выплакал в стихах «Первая любовь», «Измена суженой».

В 1831 году Кольцов выходит в большую литературу с помощью Н. В. Станкевича, который встретился с поэтом в Воронеже и обратил внимание на его незаурядное дарование.

Летом 1837 года Кольцова навещает в Воронеже Жуковский. Этот визит возвышает поэта в глазах отца, который к литературным трудам сына относился прохладно, однако ценил связи с высокопоставленными людьми, используя их для продвижения торговых предприятий и успешного решения судебных дел.

В 1838 году он охотно отпускает сына в Петербург, где поэт посещает театры, увлекается музыкой и философией, тесно сближается с Белинским. Под влиянием критика он обращается к философской поэзии, создавая одну за другой свои «думы». В этот период происходит стремительный интеллектуальный рост Кольцова, достигает расцвета его поэтический талант.

Невыгодно завершив свои торговые дела, прожив вырученные деньги, Кольцов возвращается в Воронеж к разъяренному отцу. Охлаждение сына к хозяйственным хлопотам вызывает у отца упреки «грамотею» и «писаке». Начинаются ссоры. В семейный конфликт втягивается некогда близкая поэту, любимая им сестра Анисья. Драму довершает скоропостижная чахотка, которая сводит Кольцова в могилу 29 октября 1842 года, тридцати трех лет от роду.

В 1846 году выходит в свет подготовленное Белинским первое посмертное издание стихотворений Кольцова. Поэт вырос среди степей и мужиков. Он не для фразы, не для красного словца, не воображением, не мечтою, а душою, сердцем, кровью любил русскую природу и все хорошее и прекрасное, что, как зародыш, как возможность, живет в натуре русского селянина. Не на словах, а на деле сочувствовал он простому народу в его горестях, радостях и наслаждениях.

Песням Кольцова нельзя подобрать какой-нибудь «прототип» среди известных фольклорных текстов. Он сам творил песни в народном духе, овладев им настолько, что в его поэзии создается мир народной песни, сохраняющий все признаки фольклорного искусства, но уже и поднимающийся в область собственно литературного творчества. В «русских песнях» поэта ощущается общенациональная основа.

Кольцов поэтизирует праздничные стороны трудовой жизни крестьянина, которые не только скрашивают и наделяют смыслом тяжелый его труд, но и придают особую силу, стойкость и выносливость, охраняют его душу от разрушительных воздействий окружающей реальности.

Поэтическое восприятие природы и человека у Кольцова настолько целостно и так слито с народным миросозерцанием, что снимается типичная в литературной поэзии условность эпитетов, сравнений, уподоблений. Поэт не стилизует свои «русские песни» под фольклор, а творит поэзию в духе народной песни, оживляет и воскрешает, творчески развертывает застывшие в фольклоре традиционные образы.

В «Тоске по воле» образ «сокола» теряет обычную в фольклоре аллегорическую условность, а превращается в целостный образ «человека-птицы»:

А теперь, как крылья быстрые

Судьба злая мне подрезала

И друзья мои товарищи

Одного меня все кинули…

Гой ты, сила пододонная!

От тебя я службы требую –

Дай мне волю, волю прежнюю!

А душой тебе я кланяюсь…

Герой Кольцова знает горе и неудачу, но относится к ним без уныния. Хотя это горе у него из тех, что "годами качает", оно не повергает кольцовского молодца в смирение, а толкает к поиску разумного и смелого выхода:

Чтоб порой пред бедой

За себя постоять,

Под грозой роковой

Назад шагу не дать.

Современники видели в лирике поэта что-то пророческое. Поэзия Кольцова оказала большое влияние на русскую литературу. Под обаянием его «свежей», «ненадломленной» песни находился в 1850-е годы А. А. Фет; демократические народно-крестьянские и религиозные мотивы его развивали в своем творчестве Некрасов и поэты его школы; Г. И. Успенский вдохновлялся поэзией Кольцова, работая над очерками «Крестьянин и крестьянский труд» и «Власть земли».

Белинский считал, что «русские звуки поэзии Кольцова должны породить много новых мотивов национальной русской музыки». Так оно и случилось: русскими песнями и романсами поэта вдохновлялись А. С. Даргомыжский и Н. А. Римский-Корсаков, М. П. Мусоргский и М. А. Балакирев.

Пишу не для мгновенной славы -

Для развлеченья, для забавы,

Для милых, искренних друзей,

Для памяти минувших дней.

Алексей Васильевич Кольцов родился 15 октября 1809 года в Воронеже . Отец его, Василий Петрович, принадлежал к почтенному мещанскому роду, занимался прасольством, т. е. скупкой и продажей скота, слыл в своей округе зажиточным и честным торговцем. Отличаясь умом и практическими талантами, он едва умел читать и писать, мать, Парасковья Ивановна, была безграмотна. Из многочисленных братьев и сестер особое значение для Алексея имеет младшая сестра, Анисья. Семья жила по-старинному, патриархально. Когда сыну исполнилось девять лет, отец пригласил для обучения его грамоте семинариста. Мальчик обнаружил, очевидно, хорошие способности, смог поступить прямо в уездное училище, минуя приходское. Здесь оставаться долго отец ему не позволил. Спустя год и 4 месяца, К огда К ольцову было 12 лет он, недоокончив два класса, стал помощником отца . Непродолжительное пребывание в школе отразилось в дальнейшем. Кольцов до конца жизни вел борьбу с русским правописанием, с великим трудом владел прозаической речью и на каждом шагу чувствовал с глубокой болью свое невежество.

Ещё в школе у Алексея Васильевича развилась страсть к чтению. Один из товарищей — сын купца, снабжал его сказками и романами из библиотеки отца. Юный читатель особенно увлекся арабскими сказками и сочинением Хераскова «Кадм и Гармония». Памятником его благодарности товарищу осталось, по мнению Белинского, стихотворение «Ровеснику». Рядом с чтением шли прасольские занятия молодого Кольцова. Прасольство представляло немало опасностей и лишений, но имело также и свои привлекательные стороны. Скот скупался по южным степям, по Донской области, скупщикам приходилось неделями жить в степи, днями оставаться на коне, ночевать под открытым небом. Алексею Кольцову приходилось сталкиваться с разного рода людьми, ладить с ними, коротать досуги — в деревнях во время стоянки, на ночлегах в необозримой степи. Поэт мог близко войти в народную жизнь и народную душу, прислушаться к народной песне, проникнуться ее оригинальным складом и ее мотивами. Не обходилось, конечно, и без «сильных ощущений» во время этого знакомства. Так, однажды, Кольцову грозила опасность быть зарезанным в степи. На него озлобился один из работников или приказчиков, — и хозяину пришлось укрощать его злобу совместной попойкой. Но степь щедро награждала будущего поэта за все треволнения — чудной, могучей красотой, неисчерпаемой поэзией. В минуты вдохновения картины степных скитаний восстанут перед его воображением и вызовут песни, исполненные глубокого, сильного чувства .

В 1825 Кольцов приобрел на базаре сборник стихов И. И. Дмитриева и пережил глубокое потрясение, познакомившись с «русскими песнями» «Стонет сизый голубочек», «Ах, когда б я прежде знала». Он убежал в сад и стал распевать в одиночестве эти стихи, уверенный в том, что все стихи — песни, что все они поются, а не читаются. Возникло желание самому писать стихи, и Кольцов переложил в рифмованные строчки рассказ товарища о троекратно повторявшемся сне. Получилась поэма «Три видения», которую он впоследствии уничтожил. К этому времени Кольцов познакомился с книготорговцем Д. А. Кашкиным, человеком образованным и умным, любящим русскую словесность. Кашкин поощрял юного поэта, снабжал его руководством по сочинению стихов «Русская просодия», дает советы, правил его поэтические опыты, но главное - разрешает пользоваться своей библиотекой. В лавке Кашкина Кольцов знакомится с поэзией М. В. Ломоносова, Г. Р. Державина, И. Ф. Богдановича, а затем А. Ф. Мерзлякова, А. А. Дельвига, А. С. Пушкина. Юношеские опыты Кольцова («Разуверенье», «Плач», оба — 1829; «Земное счастие», 1830) литературны, вторичны, написаны в подражание популярной сентиментально-романтической поэзии. Однако проблески самобытного дарования ощутимы в «Путнике» и «Ночлеге чумаков» (1828).

К началу 1830-х Кольцов становится известным в культурном кругу Воронежа «стихотворцем-мещанином», «поэтом-прасолом». Он сближается с сыном сельского священника А. П. Серебрянским, студентом Воронежской семинарии, поэтом, талантливым исполнителем своих и чужих стихов, автором статьи «Мысли о музыке» и популярной некогда студенческой песни «Быстры как волны дни нашей жизни». Серебрянский относится к другу серьезно, помогает ему словом и делом. «Вместе с ним мы росли, вместе читали Шекспира, думали, спорили», — вспоминал Кольцов. Серебрянский прививает другу вкус к философскому мышлению, знакомит с профессорами семинарии П. И. Ставровым и А. Д. Вельяминовым. Появляются, предвестники будущих «дум» — стихи «Великая тайна», «Божий мир», «Молитва».

В 1827, «на заре туманной юности», Кольцов переживает тяжелую сердечную драму. В доме отца жила крепостная прислуга, горничная Дуняша, девушка редкой красоты и чуткости. Юный поэт страстно полюбил ее, но отец счел унизительным родство со служанкой и во время отъезда сына в степь продал Дуняшу донскому помещику в отдаленную казацкую станицу. Кольцов слег в горячке и едва не умер. Оправившись от болезни, он пустился в степь на оказавшиеся безрезультатными поиски невесты . Неутешное горе Кольцов выразил в стихах «Первая любовь» (1830), «Измена суженой», «Последняя борьба» (оба — 1838) и особенно в проникновенной «Разлуке» (1840), положенная на музыку А. Л. Гурилевым, она стала популярным романсом.

Разлука

На заре туманной юности

Всей душой любил я милую:

Был у ней в глазах небесный свет,

На лице горел любви огонь.

Что пред ней ты, утро майское,

Ты, дуброва-мать зеленая,

Степь-трава - парча шелковая,

Заря-вечер, ночь-волшебница!

Хороши вы - когда нет ее,

Когда с вами делишь грусть свою,

А при ней вас - хоть бы не было;

С ней зима - весна, ночь - ясный день!

Не забыть мне, как в последний раз

Я сказал ей: Прости, милая!

Так, знать, бог велел - расстанемся,

Но когда-нибудь увидимся...

Вмиг огнем лицо все вспыхнуло,

Белым снегом перекрылося,-

И, рыдая, как безумная,

На груди моей повиснула.

Не ходи, постой! дай время мне

Задушить грусть, печаль выплакать,

На тебя, на ясна сокола...

Занялся дух - слово замерло...

В 1830 стихи Кольцова впервые появились в печати. Начинающий поэт В. И. Сухачев, остановившийся у Кашкина проездом из Одессы в Москву, познакомился с Кольцовым и поместил его произведения в сборнике «Листки из записной книжки Василия Сухачева» (1830) в числе собственных стихов, без имени автора («Не мне внимать», «Приди ко мне», «Мщение»). А в 1831 Кольцов выходит в большую литературу с помощью Н. В. Станкевича, который встретился с поэтом в Воронеже и обратил внимание на его незаурядное дарование. По рекомендации Станкевича в «Литературной газете» (1831) была опубликована одна из первых «русских песен» «Кольцо», а в 1835, на собранные по подписке среди московских друзей деньги, Станкевич издает первый поэтический сборник «Стихотворения Алексея Кольцова».

Знакомство со Станкевичем открыло воронежскому поэту доступ в московские и петербургские литературные салоны. В 1831 он приезжает в Москву по торговым делам отца и сходится с членами философского кружка Станкевича, студентами Московского университета и с Белинским. В 1836 через Белинского знакомится с московскими литераторами Н. И. Надеждиным и Ф. Н. Глинкой, а в Петербурге на «олимпиадинском чердаке» В. А. Жуковского в Шепелевском дворце происходит знакомство Кольцова с П. А. Вяземским, В. Ф. Одоевским, И. А. Крыловым. Он дружит с художником А. Г. Венециановым, появляется на литературных вечерах у проф. П. А. Плетнева. Особое впечатление на Кольцова производит знакомство и беседы с А. С. Пушкиным. Потрясенный безвременной кончиной поэта, Кольцов посвящает его памяти стихотворение «Лес» (1837), в котором через эпический образ русской природы передает богатырскую мощь и национальное величие поэтического гения Пушкина.

Летом 1937 Кольцова навещает в Воронеже Жуковский, сопровождающий наследника престола в путешествии по России. Этот визит возвышает поэта в глазах отца, который к литературным трудам сына относится прохладно, однако ценит связи с высокопоставленными людьми, рекомендуя использовать их для успешного решения судебных и торговых дел. В 1838 он охотно отпускает сына в Москву и Петербург, где Алексей Кольцов посещает театры, увлекается музыкой и философией, сближается с Белинским. Под влиянием критика он обращается к философской поэзии, создавая одну за другой свои «думы». Провинциальный купеческий быт Воронежа начинает тяготить Кольцова: «Тесен мой круг, грязен мой мир; горько жить мне в нем; и я не знаю, как я еще не потерялся в нем давно».

ПЕСНЯ СТАРИКА

Оседлаю коня, Коня быстрого,

Я помчусь, полечу Легче сокола.

Чрез поля, за моря, В дальню сторону

- Догоню, ворочу Мою молодость!

Приберусь и явлюсь Прежним молодцем,

И приглянусь опять Красным девицам!

Но, увы, нет дорог К невозвратному!

Никогда не взойдет Солнце с запада!

В сентябре 1840 Кольцов совершает последнюю поездку в столицу, чтобы закончить 2 тяжбы и продать 2 гурта быков. Но торговое усердие оставляет его: «нет голоса в душе быть купцом». В Петербурге он останавливается у Белинского, вызывая у критика искреннее восхищение глубиною таланта, острым умом и щедростью натуры: «Кольцов живет у меня — мои отношения к нему легки, я ожил немножко от его присутствия. Экая богатая и благородная натура!.. Я точно очутился в обществе нескольких чудеснейших людей». У Кольцова пробуждается желание перебраться в Петербург.

Но эта мечта остается неосуществимой. Невыгодно завершив торговые дела, прожив вырученные деньги, Кольцов возвращается к разгневанному отцу. Охлаждение сына к хозяйственным хлопотам вызывает упреки «грамотею» и «писаке». Начинаются ссоры, которые еще более ожесточаются после того, как Кольцов влюбляется в женщину, «отверженную» воронежским обществом. Семейный конфликт разрастается, в него втягивается столь близкая поэту и любимая им сестра Анисья. Драму завершает чахотка: она длится около года и сводит Кольцова в могилу 33 лет от роду.

В 1846 выходит в свет первое посмертное издание стихотворений Кольцова. «Русская песня» сделала Кольцова знаменитым. Жанр «русской песни» возник в конце XVIII века и получил особую популярность в 20—30-е годы XIX века, в эпоху исключительного подъема русского национального самосознания после Отечественной войны 1812 года. Этот жанр родился на единении книжной поэзии и устного народного творчества, но ни у предшественников, н и у современников К ольцова он не поднимался над уровнем изящной стилизации. Кольцов шел к литературной песне от «почвы», от устной народной поэзии, которую он чувствовал более органично, глубоко и непосредственно.

В русских песнях Кольцова со храняется общенациональная основа. Добрые молодцы, красны девицы, пахари, косари, лихачи-кудрявичи — характеры общерусского масштаба. В его «русских песнях» ощутима душа творца, живущего с народом одной жизнью. Читая Кольцова, приобщаешься к общенародному чувству. Кольцов проникает в самую суть, сердцевину народного духа, в поэзию земледельческого труда («Песня пахаря», 1831; «Урожай», 1835; «Косарь», 1836). В «Песне пахаря» мать-сыра земля ощущается как живой организм, глазами мужика-поэта воспринимается весь трудовой процесс в творческих его сторонах. Как и в народной песне, здесь нет детализации и конкретизации: речь идет не об узком земельном наделе, не о скудной полосоньке, а о «всей земле», о всем «белом свете». И в «Урожае»: «Красным полымем / Заря вспыхнула; / По лицу земли / Туман стелется». Родственная еще не отделившемуся от природы крестьянскому миросозерцанию космичность восприятия «света белого», «земли-матушки» придает и облику пахаря вселенские черты былинного богатыря Микулы Селяниновича. Работа мужика нерасторжимо слита с творчеством природы, человек-пахарь — друг и брат коня-пахаря.

Замечательно и подмеченное Д. С. Мережковским обстоятельство: «В заботах о насущном хлебе, об урожае, о полных закромах у этого практического человека, настоящего прасола, изучившего будничную жизнь — точка зрения вовсе не утилитарная, экономическая, как у многих интеллигентных писателей, скорбящих о народе, а, напротив, — самая возвышенная, идеальная даже, если хотите, мистическая, что, кстати сказать, отнюдь не мешает практическому здравому смыслу. Когда поэт перечисляет мирные весенние думы сельских людей, третья дума оказывается такой священной, что он не решается говорить о ней. И только благоговейно замечает: “Третью думушку как задумали, Богу Господу помолилися”».

Любовь у Кольцова — чувство цельное, сильное, свежее, без полутонов, без романтической изощренности. Она преображает души любящих и мир вокруг так, что зима оборачивается летом, горе — не горем, а ночь — ясным днем. Любовь возвышает духовные и физические силы, превращая добра молодца в героя-богатыря: «Не любивши тебя, / В селах был молодцом, / А с тобою, мой друг, / Города нипочем!» («Нынче ночью к себе…», 1842). Не только в радости, но и в горе, и в несчастье герои Кольцова сохраняют силу духа, торжествуя над судьбой, предпочитая «и с горем в пиру быть с веселым лицом».

Широта и масштабность природных образов в поэзии Кольцова слиты с человеческой удалью и богатырством. Бескрайняя степь в «Косаре» является и определением широты человека, пришедшего в эту степь хозяином, пересекающего ее «вдоль и поперек». Природная сила, мощь и размах ощутимы как в самом герое, так и в поэтическом языке, исполненном динамизма и внутренней энергии: «расстилается», «пораскинулась», «понадвинулась».

Косарь

. . . . . . ...

У меня ль плечо - Шире дедова,

Грудь высокая - Моей матушки.

На лице моём Кровь отцовская

В молоке зажгла Зорю красную.

Кудри чёрные Лежат скобкою;

Что работаю - Всё мне спорится!

Да в несчастный день, В бесталанный час,

Без сорочки я Родился на свет!

Прошлой осенью Я за Грунюшку,

Дочку старосты, Долго сватался;

А он, старый хрен, Заупрямился!

За кого же он Выдаст Грунюшку?

Не возьму я в толк, Не придумаю...

Я ль за тем гонюсь,

Что отец её Богачом слывёт?

Пускай дом его - Чаша полная!

Я её хочу, Я по ней крушусь:

Лицо белое - Заря алая,

Щёки полные, Глаза тёмные

Свели молодца С ума-разума...

Ах, вчера по мне Ты так плакала;

Наотрез старик Отказал вчера...

Ох, не свыкнуться С этой горестью...

Я куплю себе Косу новую;

Отобью её, Наточу её, -

И прости-прощай, Село р"одное!

... ... ... ...

Степь раздольная

Далеко вокруг, Широко лежит,

Ковылем-травой Расстилается!..

Ах ты, степь моя, Степь привольная,

Широко ты, степь, Пораскинулась,

К морю Чёрному Понадвинулась!

В гости я к тебе Не один пришёл:

Я пришёл сам-друг С косой вострою;

Мне давно гулять По траве степной

Вдоль и поперек С ней хотелося...

Раззудись, плечо! Размахнись, рука!

Ты пахни в лицо, Ветер с п"олудня!

Освежи, взволнуй Степь просторную!

Зажужжи, коса, Как пчелиный рой!

Молоньёй, коса, Засверкай кругом!

Зашуми, трава, Подкош"еная;

Поклонись, цветы, Головой земле!

... ... ... ...

(1836)

Песенный, космически-природный взгляд на мир трансформируется и усложняется в философских «думах». В них Кольцов предстает самобытным поэтом, размышляющим о тайнах жизни и смерти, о смысле существования («Великая тайна», 1833; «Неразгаданная истина», 1836; «Вопрос», 1837), о высоком назначении человеческой личности («Человек», 1836), о роли искусства («Поэт», 1840). Поэзия Кольцова оказала большое влияние на русскую литературу. Под обаянием его «свежей», «ненадломленной» песни находился в 1850-е А. А. Фет, народно-крестьянские мотивы Кольцова развивали в своем творчестве Н. А. Некрасов и поэты «некрасовской школы», Г. И. Успенский вдохновлялся осмыслением поэзии Кольцова, работая над классическими очерками «Крестьянин и крестьянский труд» и «Власть земли». В ХХ в. песенные традиции Кольцова подхвачены М. В. Исаковским, А. Т. Твардовским.

ЖИЗНЬ.

Умом легко нам свет обнять;

В нём мыслью вольной мы летаем:

Что не дано нам понимать —

Мы всё как будто понимаем.

И резко судим обо всем,

С веков покрова не снимая;

Дошло — что людям нипочем

Сказать: вот тайна мировая.

Как свет стоит, до этих пор

Всего мы много пережили:

Страстей мы видели напор;

За царством царство схоронили.

Живя, проникли глубоко

В тайник природы чудотворной;

Одни познанья взяли мы легко,

Другие — силою упорной…

Но всё ж успех наш невелик.

Что до преданий? — мы не знаем.

Вперёд что будет — кто проник?

Что мы теперь? — не разгадаем.

Один лишь опыт говорит,

Что прежде нас здесь люди жили —

И мы живём — и будут жить.

Вот каковы все наши были!..

Лебедев Ю. Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru