Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

16 056 0

Каждый поэт в своем творчестве избирает ключевую тему, которая проходить через все его произведения. Кто-то отдает предпочтение пейзажной лирике, других привлекает тема любовных взаимоотношений. Что касается Александра Блока , то его можно отнести к многочисленной группе поэтов-патриотов, которых беспокоит будущее России. Именно по этой причине он отказался покидать свою страну после революции, хотя понимал, что она катится в пропасть. Однако Блок предпочел разделить с Россией ее участь, и подобное решение не стало ни для кого неожиданным. Ведь еще в 1908 году поэт написал стихотворение , в котором не только предсказал грядущие перемены в стране, но и выразил к ним свое отношение.

Позиция поэта оказалась однозначной и недвусмысленной – уже тогда он принял решение остаться со своей страной и со своим народом, хотя и предвидел, что их судьба будет достаточно трагической. Не случайно автор в своем стихотворении проводит параллель с Куликовской битвой, словно бы намекая, что теперь Руси вновь придется обороняться. Но уже не от кровожадных татар, а от идеологов грядущей революции, которые ради великой и безумной идеи готовы полностью разорить и уничтожить страну, которая так дорога поэту.

Подобное сравнение и предчувствие неотвратимой беды появились у неслучайно. Еще несколько лет назад он активно поддерживал свержение царской власти. Считая, что лишь таким образом Россия сможет стать по-настоящему свободной и прогрессивной страной. Однако после революции 1905 года Блок кардинально изменил свое отношение к насильственному изменению общественно-политического строя, осознав, что в революционном пожаре погибнут десятки тысяч ни в чем неповинных людей. А это, по мнению поэта, является слишком дорогой платой за сомнительное будущее.

Поэтому в своем стихотворении «На поле Куликовом» , обращаясь к прошлому, но подразумевая будущее, Блок сравнивает Россию со степной кобылицей, которая несется вперед навстречу закату в крови, и остановить ее не под силу уже никому.

Осознавая, что Россию ждут неизбежные перемены, поэт подчеркивает, что «долго будет родина больна», и просит помянуть всех тех, кому еще предстоит погибнуть в кровавой бойне, именуемой революцией. Себе же поэт в этих исторических событиях отводит достаточно скромное место, отмечая: «Я не первый воин, не последний». При этом Блок уповает на чудо, понимая, что предстоящая битва окажется куда более жестокой, чем сражение на Куликовом поле. Хотя бы потому, что происходить оно будет не с татарами, а со своими же братьями-славянами, одержимыми бунтарскими идеями. «Я вижу над Русью далече широкий и тихий пожар», - предрекает автор. Однако при этом он не знает, как его остановить, и это чувство бессилия порождает в душе поэта тоску. Он уповает на то, что, как и во время Куликовской битвы, его родину спасут высшие силы. Поэтому призывает всех тех, кто хочет защитить страну от гражданской войны, уповать лишь на волю Бога. «Доспех тяжел, как перед боем. Теперь твой час настал.- Молись!», - отмечает поэт.

Примечательно, что мрачная картина разрухи, нарисованная Блоком , уже через 9 лет стала реальностью. Но поэт предпочел остаться в России, чтобы превратиться в одного из многочисленных воинов, которые попытаются сделать все возможное, чтобы их страна смогла восстать из руин и вновь превратиться в одну из самых сильных держав мира. Правда, мечтам поэта так и не суждено было сбыться, так как он и не предполагал, что социализм окажется для России куда более губительным, чем монголо-татарское иго, и поработит страну изнутри на долгие годы.

Обращение к событиям Куликовской битвы в цикле «На поле Куликовом» обусловлено историософской концепцией Блока. В 1912 году в примечаниях к третьему тому он писал: «Куликовская битва принадлежит, по убеждению автора, к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение. Разгадка их еще впереди».

Что имел в виду Блок? События 1380 года имеют как бы два временных измерения: с одной стороны, это реальный исторический факт, положивший начало освобождению Руси от ига. С другой — они имеют и надвременную сущность, оказываются как бы одновременны и любому последующему моменту русской истории, переживаются национальным сознанием как вечно свершающиеся, ибо являются проявлением божественного промысла о русской судьбе, имеют не только конкретно-историческую, но и метафизическую природу. Поэтому победа русского оружия, одержанная в конце XIV века, оказывается не только историческим, но еще и современным событием для человека, живущего в начале XX столетия. Такое понимание событий как борьбы за святое дело под «светлым стягом» христианства с ордою Мамая объясняет сложную пространственно-временную структуру художественного мира цикла «На поле Куликовом» и композицию образа лирического героя, который предстает то как человек, томимый «вековою тоскою» о событиях более чем пятисотлетней давности, то как участник битвы.

Образ лирического героя как участника Куликовской битвы дополняется и другой содержательной гранью: человек, не мыслящий своей судьбы без России, пытающийся разгадать ее судьбу и ее предназначение, но не в силах сделать это. Вот что обусловливает появление мотива блуждания во времени русской истории, мотива поисков ее внутренней логики, смысла.

Мотив блуждания (и в веках русской истории, и между русским и татарским станами) оказывается центральным в пятом стихотворении цикла: «Объятый тоскою могучей, / Я рыщу на белом коне...», лирический герой мыслит себя на границе добрых и злых сил, светлого и темного начал, поединком которых стала Куликовская битва:

Вздымаются светлые мысли

В растерзанном сердце моем,

И падают светлые мысли,

Сожженные темным огнем...

Смысл этих блужданий на границе Мирового Добра и Вселенского Зла — поиск истины, путеводной для лирического героя и России, этой божественной истины взыскует он.

Женский образ, явленный в цикле «На поле Куликовом» Блока, имеет столь же сложную структуру, как и образ лирического героя. В первом же стихотворении цикла поэт соединяет воедино образ родины и женский образ:

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Наш путь — стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь.

Сопоставление Руси и Жены на первый взгляд кажется странным. Ключ к нему, вероятно, в том понимании женского образа, который содержится в философии В. Соловьева: именно в женском образе русскому народу в самом начале его христианской истории был явлен замысел Божий о смысле исторического пути России. Поэтому обращение «Жена моя!» нельзя воспринимать как обращение к женщине, находящейся замужем. Жена в контексте цикла — отнюдь не Любовь Дмитриевна Менделеева-Блок и отнюдь не некая абстрактная жена лирического героя, но воплощение женской сущности, сопоставимой по своей судьбоносной божественной значимости с содержанием понятия «родина». Это начало обретает в цикле несколько разных воплощений.

В третьем стихотворении цикла «На поле Куликовом» (Блок), анализ которого нас интересует, женское начало воплощает образ Божественной благодати, сходящей на русского воина (им предстает в этом стихотворении лирический герой) и на все русское воинство. Ее незримое присутствие ощущает лирический герой. В ночь перед битвой в тумане над рекой Непрядвой Божественная благодать и благословение на ратный подвиг нисходят на лирического героя и все русское воинство:

И с туманом над Непрядвой спящей,

Прямо на меня

Ты сошла, в одежде свет струящей,

Не спугнув коня.

Женский образ, святой образ Богородицы, давшей мистическое благословение русскому воинству, запечатлен на щите лирического героя.

На вопрос Здравствуйте! Помогите пожалуйста найти информацию об истории создания стихотворного цикла А. А. Блока "На поле Куликовом заданный автором Артём лучший ответ это А. А. Блок НАЧАЛ РАБОТУ над циклом «На поле Куликовом» 7 июня 1908 года в ШАХМАТОВЕ. Поэт воспринимает Родину как живое существо, которое «живет и дышит» рядом с ним. Он говорит: «Чем больше чувствуешь связь с родиной, тем реальнее и охотнее представляешь её себе как живой орга¬низм» .
Цикл открывается стихотворением, в котором создан величественный образ России, устремившейся вдаль веков, образ преемственно связанный с необгонимой птицей-тройкой из поэмы Н. В. Гоголя «Мёртвые души»: «Покой нам только снится// Сквозь кровь и пыль… // Летит, летит степная кобылица// И мнет ковыль… // И нет конца! Мелькают версты, кручи…» .
Чуткий слух поэта улавливает рокот грядущего боя, о котором он говорит в пятом стихотворении: «Но узнаю тебя, начало// Высоких и мятежных дней! » Это «начало» заставляет А. А. Блока обращаться к прошлому, в котором он черпает силы для «битвы чудной» за свободу своего отечества. В образе Дмитрия Донского, разгромившего захватчиков, А. А. Блок видит воплощение непобедимости и мужества русского народа, сердце которого закаляется в огне великой битвы: «Над вражьим станом, как бывало, // И плеск и трубы лебедей» .
Куликово поле для А. А. Блока – это конкретное место, где произошло величайшее событие прошлого, и символ, поднимающийся над историческим временем и объемлющий настоящее и будущее России: «И вечный бой! » Отсюда безграничная протяжённость цикла, его временная незавершённость
образ «заката в крови» , - определённый символ, в котором А. А. Блок выразил чувство тревоги о судьбе Рос¬сии: «Долго будет родина больна» .
В 1912 году А. А. Блок СОПРОВОДИЛ стихи этого цикла ПРИМЕЧАНИЕМ, в котором говорилось: «Куликовская битва принадлежит, по убеждению автора, к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возрождение. Разгадка их ещё впереди».

Ответ от Невролог [новичек]
кто писал тот клитор

Ответ от Георгий Вицин [эксперт]
а вас случайо наизусть учить не заставили А. Блока "На поле Куликовом"?Меня заставили.

Ответ от Выбросить [гуру]
Итогом размышлений А.Блока о судьбах своей страны стал цикл стихов "Родина", который создавался с 1907 по 1916 годыВ этот цикл входит и стихотворение "На железной дороге", в чем-то перекликающееся с некрасовским "Что ты жадно глядишь на дорогу..." Здесь судьба России осмысливается через женскую судьбу, горькую и трагическую, и это тоже традиционно для русской поэзии. Одно из наиболее известных стихотворений цикла - "Россия" ("Опять, как в годы золотые..."). В последних произведе-ния цикла "Родина" появляется новая нота, связанная с тем, что в судьбе страны наступил поворот, началась война 1914 года, все яснее звучат в стихах поэта мотивы будущей трагической судьбы России. Это ощущается в стихотворениях "Петроградское небо мутилось дождем..", "Я не предал белое знамя...", "Коршун" и других. Однако тема трагического предвидения звучит в стихотворениях из цикла Родина, написанных задолго до войны 1914 года, в стихотворениях, объединенных темой, обозначенной в названии: "На поле Куликовом".Написаны эти стихотворения в 1908 году и посвящены одному из самых значительных событий русской истории. В 1912 году Блок писал: "Куликовская битва принадлежит, по убеждению автора, к символическим событиям русской истории. Таким событием суждено возвращение. Разгадка их еще впереди". Значение Куликовской битвы (восьмое сентября 1380 года) было не столько военным, политическим, сколько духовным. И не случайно обращается к этому событию поэт в предвидении трагических лет России. Мне хотелось бы проанализировать первое стихотворение цикла "На поле Куликовом".Стихотворение посвящено осмыслению исторической судьбы России. И судьба эта пророчески описывается автором как трагическая. Символом ее становится стремительно мчащаяся степная кобылица. Возникает традиционное для поэзии осмысление единства жизни людей и жизни природы. Сами природные явления здесь окрашены в трагический кровавый цвет ("Закат в крови!"). Этот мотив встречается и в других стихотворениях цикла "Родина", например, в стихотворении "Петроградское небо мутилось дождем...":В закатной дали
Были дымные тучи в крови".В стихотворении "Река раскинулась..." несколько раз меняется объект поэтической речи. Начинается оно как описание типично русского пейзажа; скудного и грустного. Затем звучит прямое обращение к России, и, надо сказать, в свое время оно многим показалось шокирующим - ведь А.Блок называл свою страну "О, Русь моя! Жена моя!". Однако в этом нет поэтической вольности, есть высшая степень единения лирического героя с Россией, особенно если учесть смысловой ореол, данный слову "жена" символистской поэзией. В ней он восходит к евангельской традиции, к образу величавой жены.
И, наконец, в финале стихотворения возникает новый объект обращения: "Плачь, сердце, плачь..." В стихотворении А.Блок употребляет авторское "мы", размышляя о судьбах людей своего поколения. Они представляются ему трагическими, стремительное движение - это движение к гибели, вечный бой здесь не радостен, а драматичен. Теме стихотворения соответствует его интонационный строй, сам темп поэтической речи. Она начинается спокойно, даже замедленно, затем темп стремительно нарастает, предложения делаются короткими, в половину, а то и в треть поэтической строки (например: "Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами".). Нарастают восклицательные интонации - это реализовано и на уровне синтаксическом: в семи строфах стихотворения автор семь раз употребляет восклицательный знак. Поэтическая речь здесь предельно взволнованна. Это ощущение создается и стиховым строем текста. Произведение написано разностопным ямбом, что придает ему особую динамичность и стремительность, передавая безудержный и страшный порыв, вечный бой, трагическое приближение к гибели.Стихотворение А.Блока о России, прозвучавшее в те годы, когда судьба ее неуклонно приближалась к катастрофе, когда сама любовь к родине обретала внутренний драматизм, звучат сегодня удивительно современно и являет нам образец той мужественной всевидящей преданности своей стран

«На поле Куликовом» Блока А.А.

В годы, последовавшие за поражением первой русской революции, Блоком все больше овладевает предчувствие грядущей грандиозной катастрофы, становящееся внутренним пафосом его дальнейшего творчества. Он выступает с докладами и статьями «Народ и интеллигенция» и «Стихия и культура» (1908), полными тревожных предостережений. Образы и символы России, созданные Пушкиным и Гоголем («Куда ты мчишься, гордый конь, и где опустишь ты копыта?..»; «Не так ли и ты, Русь, что бойкая, необгонимая тройка, несешься?»), здесь трагически переосмысляются: «Что, если тройка... летит прямо на нас?.. Над нами повисла косматая грудь коренника и готовы опуститься тяжелые копыта».

В предвидении будущего поэт все внимательнее вглядывался в прошлое страны, «слушал подземную музыку русской истории», по выражению О. Мандельштама. К «символическим событиям русской истории», по мнению Блока, относилась знаменитая Куликовская битва. Настойчивое обращение к этому поворотному событию в судьбе родины содержится уже в «Песне Судьбы» и в статье «Народ и интеллигенция ».

В венчающем же эту тему стихотворном цикле «На поле Куликовом» (1908) исторические воспоминания окончательно сопрягаются с современностью, в минувшем отыскивается родственное сегодняшним проблемам. С редкостным тактом воскрешаемые мысли и чувства древнерусского воина смыкаются с характерными для современников поэта. В одних случаях — до полного отождествления, до слияния в великой любви к родной земле:

Река раскинулась. Течет, грустит лениво

И моет берега.

Над скудной глиной желтого обрыва

В степи грустят стога.

О, Русь моя! Жена моя!

(«Река раскинулась. Течет, грустит лениво...»)

В заключительных же стихотворениях цикла на первый план выступает скорее умонастроение блоковского современника, близкое и самому поэту, который в ту пору писал К. С. Станиславскому (9 декабря 1908 г.) о «проклятом „татарском” иге сомнений, противоречий, отчаянья, самоубийственной тоски, „декадентской иронии” и пр., и пр... которое мы, „нынешние”, в полной мере несем»:

Развязаны дикие страсти

Под игом ущербной луны.

Вздымаются светлые мысли

В растерзанном сердце моем,

И падают светлые мысли,

Сожженные темным огнем...

(«Опять с вековою тоскою...»)

Цикл «На поле Куликовом», включающий 5 стихотворений, - одно из центральных произведений третьего тома «Родина». Связанный своим содержанием с известным историческим событием - Куликовской битвой 1380 года, когда русские воины под предводительством великого князя московского Дмитрия Ивановича Донского разгромили полчища золотоордынского хана Мамая, блоковский цикл не только и не столько произведение на историческую тему, сколько произведение о современности, а точнее - о неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего.

Поскольку в основу цикла положен конкретный исторический факт, у него есть и своеобразный «сюжет». В первом стихотворении показано движение воинов по полю боя («Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами // Степную даль»). Ho содержание его неизмеримо богаче. Оно выполняет роль пролога и вводит в цикл широкую тему России. Необычна его ритмическая организация: сочетание длинных (пятистопных, а в первом стихе и шестистопного) и коротких (трех- и двустопных) ямбических стихов помогает поэту передать противоречие между внешним спокойствием «неподвижной» Руси («Река раскинулась, течет, грустит лениво // И моет берега») и напряженным, тревожным ожиданием предстоящего («Летит, летит степная кобылица // И мнет ковыль...»). Постепенно темп скачки и настроение тревоги нарастают. Возникает каскад кратких предложений и восклицательных интонаций:

И нет конца! Мелькают версты, кручи...

Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь...
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!

Именно в этом стихотворении поэт «дерзнул» вместо привычного эпитета «матушка-Русь» предложить свой, предельно личный: «О, Русь моя! Жена моя!» Некоторых его современников подобная вольность шокировала (например, М. Горького). Досадное недоразумение! Оппоненты поэта не принимают в расчет, что в блоковском контексте (а это контекст всей лирической трилогии) слово «жена» употребляется вовсе не в обычном житейском, а в символическом смысле, напоминая о высоком поэтическом идеале молодого Блока, о соловьевской «вечной женственности».

Зато всеми безоговорочно были приняты строки, с предельной силой выразившие сущность времени, да, пожалуй, и человеческой жизни в целом: «И вечный бой! Покой нам только снится // Сквозь кровь и пыль...»

Если первое стихотворение написано пятистопным хореем, то в третьем ритм меняется: пятистопный хорей чередуется здесь с трехстопным. Возникает новая тема. На берегу Непрядвы перед героем возникает символический образ - «Ты». Сначала герой только предчувствует ее появление («В темном поле были мы с Тобою...», «слышал я Твой голос сердцем вещим //В криках лебедей»), Ho вот «Ты» здесь:

И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня

Ты сошла, в одежде свет струящей,
He спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Осветила пыльную кольчугу
На моем плече.

Ho кто же эта загадочная «Ты»? Быть может, просто любимая женщина? Или Божья Матерь? Или сама Россия? Символический образ допускает различные толкования. Ho бесспорно одно - это воплощение светлого идеала, который помогает герою выстоять в самых суровых испытаниях времени.

Завершающее стихотворение цикла окончательно проясняет его общий замысел. Обращаясь к прошлому, Блок не ставил перед собой цели воспитания современников в духе воинской доблести и патриотизма, как, скажем, Лермонтов в «Бородино» («Да, были люди в наше время!»). В прошлом он искал соответствия настоящему, а в настоящем - прошлому. «Куликовская битва, - писал он в примечании к циклу, - принадлежит <...> к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение. Разгадка их еще впереди». И, по его убеждению, время «возвращения» наступает. Грядут решающие перемены, по своей суровости, размаху и значению не только не уступающие битве на поле Куликовом, но, может быть, и превосходящие ее. Отказавшись от слишком подвижного, «частушечного» четырехстопного хорея (первый черновой набросок), Блок обращается к более «строгому» классическому четырехстопному ямбу:

Ho узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!

He может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал. - Молись!

Этими мужественными стихами, устремленными в будущее, поэт завершает свой замечательный цикл.