Действие повести А.И.Куприна разворачивается в уютном курортном городке на побережье Черного моря. Начинается осень, и, хотя до первых холодов еще достаточно далеко, дачники спешат побыстрее возвратиться в город. Именно в этот момент перед взором читателя предстает центральная героиня повести - Вера Николаевна Шеина, княгиня. По сюжету повести «Гранатовый браслет», краткое содержание которой мы разбираем, княгиня не вернулась в город одновременно со всеми, так как в ее квартире еще шли ремонтные работы.

Именины

К счастью, лето не спешило уступать свои права осени, и августовская непогода сменилась теплыми и солнечными сентябрьскими деньками. Супруг Веры Николаевны, Василий, был вынужден срочно отбыть на день в город по делам. Произошло это как раз в канун именин княгини (17 сентября). На туалетном столике Василий оставил любимой жене подарок - футляр с жемчужными серьгами тонкой работы. По случаю своих именин Шеина устраивает званый ужин, а помочь ей подготовить все к празднику решает сестра - Анна Николаевна Фриессе. К вечеру в доме собрались гости. Совершенно случайно княгиня пересчитала их количество - гостей оказалось ровно 13. Будучи дамой суеверной, Вера посчитала, что это - недоброе предзнаменование. Когда приглашенные сели играть в покер, Шеина уединилась в своем кабинете. В этот момент вошла горничная и передала княгине футляр, где Вера обнаружила записку от некоего Г.С.Ж., который поздравил ее с именинами и посчитал, что не может придумать лучшего подарка, чем гранатовый браслет. Краткое содержание не предполагает наличия подробных описаний, но упомянем, что это было редкой красоты фамильное украшение, принадлежавшее прабабке героя.

Рассказ

Княгиня Шеина приняла решение рассказать о необычном подарке своему мужу. Спустившись в гостиную, она услышала, что супруг зачитывает гостям сатирические рассказы о них самих и их знакомых, а именно - свое новое творение «Княгиня Вера и влюбленный телеграфист». По сюжету повести «Гранатовый браслет», краткое содержание которой вы сейчас читаете, в рассказе фигурировала личность некоего П.П.Ж. - влюбленного в Веру телеграфиста, который заваливал ее любовными посланиями и до того, как она вышла замуж и стала княгиней, и после. В рассказе Василия П.П.Ж. сначала оказался в доме для умалишенных, а затем постригся в монахи, однако все равно продолжил писать княгине письма, которые она возвращала на почтамт. После смерти П.П.Ж. княгиня в творении Василия получила последний подарок от своего поклонника - флакон из-под духов, заполненный слезами, и две телеграфные пуговицы. Генерал Аносов, один из гостей вечера, спросил у Веры Николаевны, какая часть рассказа ее супруга - правда. Именинница подтвердила, что анонимный поклонник у нее действительно был. Он до сих пор продолжает время от времени присылать ей письма. На это Аносов заметил, что, возможно, жизненный путь Веры пересекла как раз такая любовь, о которой мечтают женщины и на которую мужчины более не способны.

Желтков

Далее повесть «Гранатовый браслет», краткое содержание которой мы разбираем, развивается таким образом: лишь только разъехались гости, как Василий и Николай (брат княгини) решают, что пошлым глупостям Г.С.Ж. нужно положить конец. Браслет они отсылают обратно, а затем находят по инициалам телеграфиста Желткова - того самого поклонника Шеиной. Желтков согласился с тем, что поведение его не может быть оправдано, но заметил, что ни ссылка, ни тюрьма не смогут убить его чувства к Вере - на это способна лишь смерть. На следующее утро из газеты Вера Николаевна узнает о самоубийстве Желткова. А почтальон приносит княгине последнее письмо поклонника, где Г.С.Ж. говорит о том, что любовь к ней стала для него наградой свыше и повторяет: «Да святится имя Твоё». Так заканчивается основная часть повести «Гранатовы браслет». Краткое содержание окончания простой, но в то же время очень глубокой истории предлагаем ниже.

Осознание

Вера Николаевна отправляется на похороны своего поклонника. В гробу Желтков выглядит безмятежным и счастливым, будто за миг до смерти он познал самую важную и светлую тайну мироздания. В этот момент княгиня понимает, что Аносов был прав, и высшую любовь, о которой мечтает любая женщина, она попросту упустила. Возвратившись домой, Вера попросила свою подругу Женни сыграть на фортепиано что-нибудь для души. Девушка исполнила просьбу княгини и вдруг начала играть именно ту часть Appassionato Л. Бетховена, где фигурировала строка «Да святится имя Твоё» - главные слова прощальной записки Г.С.Ж. В этот момент Вера Николаевна почувствовала, что он простил ее…

Заключение

Теперь вы знаете краткое содержание «Гранатового браслета» А.И. Куприна. Однако для того, чтобы прочувствовать все волшебство этого произведения, я рекомендую читать его полностью - мало найдется небольших повестей, способных вызвать в душе читателя настоящую бурю. Бесспорно, «Гранатовый браслет» - одна из них.

L. van Beethoven. 2 Son. (ор. 2, № 2).

I

В середине августа, перед рождением молодого месяца, вдруг наступили отвратительные погоды, какие так свойственны северному побережью Черного моря. То по целым суткам тяжело лежал над землею и морем густой туман, и тогда огромная сирена на маяке ревела днем и ночью, точно бешеный бык. То с утра до утра шел не переставая мелкий, как водяная пыль, дождик, превращавший глинистые дороги и тропинки в сплошную густую грязь, в которой увязали надолго возы и экипажи. То задувал с северо-запада, со стороны степи свирепый ураган; от него верхушки деревьев раскачивались, пригибаясь и выпрямляясь, точно волны в бурю, гремели по ночам железные кровли дач, казалось, будто кто-то бегает по ним в подкованных сапогах, вздрагивали оконные рамы, хлопали двери, и дико завывало в печных трубах. Несколько рыбачьих баркасов заблудилось в море, а два и совсем не вернулись: только спустя неделю повыбрасывало трупы рыбаков в разных местах берега.

Обитатели пригородного морского курорта – большей частью греки и евреи, жизнелюбивые и мнительные, как все южане, – поспешно перебирались в город. По размякшему шоссе без конца тянулись ломовые дроги, перегруженные всяческими домашними вещами: тюфяками, диванами, сундуками, стульями, умывальниками, самоварами. Жалко, и грустно, и противно было глядеть сквозь мутную кисею дождя на этот жалкий скарб, казавшийся таким изношенным, грязным и нищенским; на горничных и кухарок, сидевших на верху воза на мокром брезенте с какими-то утюгами, жестянками и корзинками в руках, на запотевших, обессилевших лошадей, которые то и дело останавливались, дрожа коленями, дымясь и часто нося боками, на сипло ругавшихся дрогалей, закутанных от дождя в рогожи. Еще печальнее было видеть оставленные дачи с их внезапным простором, пустотой и оголенностью, с изуродованными клумбами, разбитыми стеклами, брошенными собаками и всяческим дачным сором из окурков, бумажек, черепков, коробочек и аптекарских пузырьков.

Но к началу сентября погода вдруг резко и совсем нежданно переменилась. Сразу наступили тихие безоблачные дни, такие ясные, солнечные и теплые, каких не было даже в июле. На обсохших сжатых полях, на их колючей желтой щетине заблестела слюдяным блеском осенняя паутина. Успокоившиеся деревья бесшумно и покорно роняли желтые листья.

Княгиня Вера Николаевна Шеина, жена предводителя дворянства, не могла покинуть дачи, потому что в их городском доме еще не покончили с ремонтом. И теперь она очень радовалась наступившим прелестным дням, тишине, уединению, чистому воздуху, щебетанью на телеграфных проволоках ласточек, ста́ившихся к отлету, и ласковому соленому ветерку, слабо тянувшему с моря.

II

Кроме того, сегодня был день ее именин – 17 сентября. По милым, отдаленным воспоминаниям детства она всегда любила этот день и всегда ожидала от него чего-то счастливо-чудесного. Муж, уезжая утром по спешным делам в город, положил ей на ночной столик футляр с прекрасными серьгами из грушевидных жемчужин, и этот подарок еще больше веселил ее.

Она была одна во всем доме. Ее холостой брат Николай, товарищ прокурора, живший обыкновенно вместе с ними, также уехал в город, в суд. К обеду муж обещал привезти немногих и только самых близких знакомых. Хорошо выходило, что именины совпали с дачным временем. В городе пришлось бы тратиться на большой парадный обед, пожалуй даже на бал, а здесь, на даче, можно было обойтись самыми небольшими расходами. Князь Шеин, несмотря на свое видное положение в обществе, а может быть, и благодаря ему, едва сводил концы с концами. Огромное родовое имение было почти совсем расстроено его предками, а жить приходилось выше средств: делать приемы, благотворить, хорошо одеваться, держать лошадей и т. д. Княгиня Вера, у которой прежняя страстная любовь к мужу давно уже перешла в чувство прочной, верной, истинной дружбы, всеми силами старалась помочь князю удержаться от полного разорения. Она во многом, незаметно для него, отказывала себе и, насколько возможно, экономила в домашнем хозяйстве.

Теперь она ходила по саду и осторожно срезала ножницами цветы к обеденному столу. Клумбы опустели и имели беспорядочный вид. Доцветали разноцветные махровые гвоздики, а также левкой – наполовину в цветах, а наполовину в тонких зеленых стручьях, пахнувших капустой, розовые кусты еще давали – в третий раз за это лето – бутоны и розы, но уже измельчавшие, редкие, точно выродившиеся. Зато пышно цвели своей холодной, высокомерной красотою георгины, пионы и астры, распространяя в чутком воздухе осенний, травянистый, грустный запах. Остальные цветы после своей роскошной любви и чрезмерного обильного летнего материнства тихо осыпали на землю бесчисленные семена будущей жизни.

Близко на шоссе послышались знакомые звуки автомобильного трехтонного рожка. Это подъезжала сестра княгини Веры – Анна Николаевна Фриессе, с утра обещавшая по телефону приехать помочь сестре принимать гостей и по хозяйству.

Тонкий слух не обманул Веру. Она пошла навстречу. Через несколько минут у дачных ворот круто остановился изящный автомобиль-карета, и шофер, ловко спрыгнув с сиденья, распахнул дверцу.

Сестры радостно поцеловались. Они с самого раннего детства были привязаны друг к другу теплой и заботливой дружбой. По внешности они до странного не были схожи между собою. Старшая, Вера, пошла в мать, красавицу англичанку, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но холодным и гордым лицом, прекрасными, хотя довольно большими руками и той очаровательной покатостью плеч, какую можно видеть на старинных миниатюрах. Младшая – Анна, – наоборот, унаследовала монгольскую кровь отца, татарского князя, дед которого крестился только в начале XIX столетия и древний род которого восходил до самого Тамерлана, или Ланг-Темира, как с гордостью называл ее отец, по-татарски, этого великого кровопийцу. Она была на полголовы ниже сестры, несколько широкая в плечах, живая и легкомысленная, насмешница. Лицо ее сильно монгольского типа с довольно заметными скулами, с узенькими глазами, которые она к тому же по близорукости щурила, с надменным выражением в маленьком, чувственном рте, особенно в слегка выдвинутой вперед полной нижней губе, – лицо это, однако, пленяло какой-то неуловимой и непонятной прелестью, которая заключалась, может быть, в улыбке, может быть, в глубокой женственности всех черт, может быть, в пикантной, задорно-кокетливой мимике. Ее грациозная некрасивость возбуждала и привлекала внимание мужчин гораздо чаще и сильнее, чем аристократическая красота ее сестры.

L. van Beethoven. 2 Son. (op. 2, № 2).

Largo Appassionato.

I

В середине августа, перед рождением молодого месяца, вдруг наступили отвратительные погоды, какие так свойственны северному побережью Черного моря. То по целым суткам тяжело лежал над землею и морем густой туман, и тогда огромная сирена на маяке ревела днем и ночью, точно бешеный бык. То с утра до утра шел не переставая мелкий, как водяная пыль, дождик, превращавший глинистые дороги и тропинки в сплошную густую грязь, в которой увязали надолго возы и экипажи. То задувал с северо-запада, со стороны степи, свирепый ураган; от него верхушки деревьев раскачивались, пригибаясь и выпрямляясь, точно волны в бурю, гремели по ночам железные кровли дач, и казалось, будто кто-то бегает по ним в подкованных сапогах; вздрагивали оконные рамы, хлопали двери, и дико завывало в печных трубах. Несколько рыбачьих баркасов заблудилось в море, а два и совсем не вернулись: только спустя неделю повыбрасывало трупы рыбаков в разных местах берега.

Обитатели пригородного морского курорта – большей частью греки и евреи, жизнелюбивые и мнительные, как все южане, – поспешно перебирались в город. По размякшему шоссе без конца тянулись ломовые дроги, перегруженные всяческими домашними вещами: тюфяками, диванами, сундуками, стульями, умывальниками, самоварами. Жалко, и грустно, и противно было глядеть сквозь мутную кисею дождя на этот жалкий скарб, казавшийся таким изношенным, грязным и нищенским; на горничных и кухарок, сидевших на верху воза на мокром брезенте с какими-то утюгами, жестянками и корзинками в руках, на запотевших, обессилевших лошадей, которые то и дело останавливались, дрожа коленями, дымясь и часто нося боками, на сипло ругавшихся дрогалей, закутанных от дождя в рогожи. Еще печальнее было видеть оставленные дачи с их внезапным простором, пустотой и оголенностью, с изуродованными клумбами, разбитыми стеклами, брошенными собаками и всяческим дачным сором из окурков, бумажек, черепков, коробочек и аптекарских пузырьков.

Но к началу сентября погода вдруг резко и совсем нежданно переменилась. Сразу наступили тихие безоблачные дни, такие ясные, солнечные и теплые, каких не было даже в июле. На обсохших сжатых полях, на их колючей желтой щетине заблестела слюдяным блеском осенняя паутина. Успокоившиеся деревья бесшумно и покорно роняли желтые листья.

Княгиня Вера Николаевна Шеина, жена предводителя дворянства, не могла покинуть дачи, потому что в их городском доме еще не покончили с ремонтом. И теперь она очень радовалась наступившим прелестным дням, тишине, уединению, чистому воздуху, щебетанью на телеграфных проволоках ласточек, сбившихся к отлету, и ласковому соленому ветерку, слабо тянувшему с моря.

II

Кроме того, сегодня был день ее именин – семнадцатое сентября. По милым, отдаленным воспоминаниям детства она всегда любила этот день и всегда ожидала от него чего-то счастливо-чудесного. Муж, уезжая утром по спешным делам в город, положил ей на ночной столик футляр с прекрасными серьгами из грушевидных жемчужин, и этот подарок еще больше веселил ее.

Она была одна во всем доме. Ее холостой брат Николай, товарищ прокурора, живший обыкновенно вместе с ними, также уехал в город, в суд. К обеду муж обещал привезти немногих и только самых близких знакомых. Хорошо выходило, что именины совпали с дачным временем. В городе пришлось бы тратиться на большой парадный обед, пожалуй даже на бал, а здесь, на даче, можно было обойтись самыми небольшими расходами. Князь Шеин, несмотря на свое видное положение в обществе, а может быть и благодаря ему, едва сводил концы с концами. Огромное родовое имение было почти совсем расстроено его предками, а жить приходилось выше средств: делать приемы, благотворить, хорошо одеваться, держать лошадей и т. д. Княгиня Вера, у которой прежняя страстная любовь к мужу давно уже перешла в чувство прочной, верной, истинной дружбы, всеми силами старалась помочь князю удержаться от полного разорения. Она во многом, незаметно для него, отказывала себе и, насколько возможно, экономила в домашнем хозяйстве.

Теперь она ходила по саду и осторожно срезала ножницами цветы к обеденному столу. Клумбы опустели и имели беспорядочный вид. Доцветали разноцветные махровые гвоздики, а также левкой – наполовину в цветах, а наполовину в тонких зеленых стручьях, пахнувших капустой, розовые кусты еще давали – в третий раз за это лето – бутоны и розы, но уже измельчавшие, редкие, точно выродившиеся. Зато пышно цвели своей холодной, высокомерной красотою георгины, пионы и астры, распространяя в чутком воздухе осенний, травянистый, грустный запах. Остальные цветы после своей роскошной любви и чрезмерного обильного летнего материнства тихо осыпали на землю бесчисленные семена будущей жизни.

Близко на шоссе послышались знакомые звуки автомобильного трехтонного рожка. Это подъезжала сестра княгини Веры – Анна Николаевна Фриессе, с утра обещавшая по телефону приехать помочь сестре принимать гостей и по хозяйству.

Тонкий слух не обманул Веру. Она пошла навстречу. Через несколько минут у дачных ворот круто остановился изящный автомобиль-карета, и шофер, ловко спрыгнув с сиденья, распахнул дверцу.

Сестры радостно поцеловались. Они с самого раннего детства были привязаны друг к другу теплой и заботливой дружбой. По внешности они до странного не были схожи между собою. Старшая, Вера, пошла в мать, красавицу англичанку, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но холодным и гордым лицом, прекрасными, хотя довольно большими руками и той очаровательной покатостью плеч, какую можно видеть на старинных миниатюрах. Младшая – Анна, – наоборот, унаследовала монгольскую кровь отца, татарского князя, дед которого крестился только в начале XIX столетия и древний род которого восходил до самого Тамерлана, или Ланг-Темира, как с гордостью называл ее отец, по-татарски, этого великого кровопийцу. Она была на полголовы ниже сестры, несколько широкая в плечах, живая и легкомысленная, насмешница. Лицо ее сильно монгольского типа с довольно заметными скулами, с узенькими глазами, которые она к тому же по близорукости щурила, с надменным выражением в маленьком, чувственном рте, особенно в слегка выдвинутой вперед полной нижней губе, – лицо это, однако, пленяло какой-то неуловимой и непонятной прелестью, которая заключалась, может быть, в улыбке, может быть, в глубокой женственности всех черт, может быть, в пикантной, задорно-кокетливой мимике. Ее грациозная некрасивость возбуждала и привлекала внимание мужчин гораздо чаще и сильнее, чем аристократическая красота ее сестры.

Она была замужем за очень богатым и очень глупым человеком, который ровно ничего не делал, но числился при каком-то благотворительном учреждении и имел звание камер-юнкера. Мужа она терпеть не могла, но родила от него двух детей – мальчика и девочку; больше она решила не иметь детей и не имела. Что касается Веры – та жадно хотела детей и даже, ей казалось, чем больше, тем лучше, но почему-то они у нее не рождались, и она болезненно и пылко обожала хорошеньких малокровных детей младшей сестры, всегда приличных и послушных, с бледными мучнистыми лицами и с завитыми льняными кукольными волосами.

Анна вся состояла из веселой безалаберности и милых, иногда странных противоречий. Она охотно предавалась самому рискованному флирту во всех столицах и на всех курортах Европы, но никогда не изменяла мужу, которого, однако, презрительно высмеивала и в глаза и за глаза; была расточительна, страшно любила азартные игры, танцы, сильные впечатления, острые зрелища, посещала за границей сомнительные кафе, но в то же время отличалась щедрой добротой и глубокой, искренней набожностью, которая заставила ее даже принять тайно католичество. У нее были редкой красоты спина, грудь и плечи. Отправляясь на большие балы, она обнажалась гораздо больше пределов, дозволяемых приличием и модой, но говорили, что под низким декольте у нее всегда была надета власяница.

Вера же была строго проста, со всеми холодно и немного свысока любезна, независима и царственно спокойна.

III

– Боже мой, как у вас здесь хорошо! Как хорошо! – говорила Анна, идя быстрыми и мелкими шагами рядом с сестрой по дорожке. – Если можно, посидим немного на скамеечке над обрывом. Я так давно не видела моря. И какой чудный воздух: дышишь – и сердце веселится. В Крыму, в Мисхоре, прошлым летом я сделала изумительное открытие. Знаешь, чем пахнет морская вода во время прибоя? Представь себе – резедой.

Вера ласково усмехнулась:

– Ты фантазерка.

– Нет, нет. Я помню также раз, надо мной все смеялись, когда я сказала, что в лунном свете есть какой-то розовый оттенок. А на днях художник Борицкий – вот тот, что пишет мой портрет, – согласился, что я была права и что художники об этом давно знают.

– Художник – твое новое увлечение?

– Ты всегда придумаешь! – засмеялась Анна и, быстро подойдя к самому краю обрыва, отвесной стеной падавшего глубоко в море, заглянула вниз и вдруг вскрикнула в ужасе и отшатнулась назад с побледневшим лицом.

– У, как высоко! – произнесла она ослабевшим и вздрагивающим голосом. – Когда я гляжу с такой высоты, у меня всегда как-то сладко и противно щекочет в груди… и пальцы на ногах щемит… И все-таки тянет, тянет…

Она хотела еще раз нагнуться над обрывом, но сестра остановила ее.

– Анна, дорогая моя, ради Бога! У меня у самой голова кружится, когда ты так делаешь. Прошу тебя, сядь.

– Ну хорошо, хорошо, села… Но ты только посмотри, какая красота, какая радость – просто глаз не насытится. Если бы ты знала, как я благодарна Богу за все чудеса, которые он для нас сделал!

Обе на минутку задумались. Глубоко-глубоко под ними покоилось море. Со скамейки не было видно берега, и оттого ощущение бесконечности и величия морского простора еще больше усиливалось. Вода была ласково-спокойна и весело-синя, светлея лишь косыми гладкими полосами в местах течения и переходя в густо-синий глубокий цвет на горизонте.

Рыбачьи лодки, с трудом отмечаемые глазом – такими они казались маленькими, – неподвижно дремали в морской глади, недалеко от берега. А дальше точно стояло в воздухе, не подвигаясь вперед, трехмачтовое судно, все сверху донизу одетое однообразными, выпуклыми от ветра белыми стройными парусами.

– Я тебя понимаю, – задумчиво сказала старшая сестра, – но у меня как-то не так, как у тебя. Когда я в первый раз вижу море после большого времени, оно меня и волнует, и радует, и поражает. Как будто я в первый раз вижу огромное, торжественное чудо. Но потом, когда привыкну к нему, оно начинает меня давить своей плоской пустотой… Я скучаю, глядя на него, и уж стараюсь больше не смотреть. Надоедает.

Анна улыбнулась.

– Чему ты? – спросила сестра.

– Прошлым летом, – сказала Анна лукаво, – мы из Ялты поехали большой кавалькадой верхом на Уч-Кош. Это там, за лесничеством, выше водопада. Попали сначала в облако, было очень сыро и плохо видно, а мы все поднимались вверх по крутой тропинке между соснами. И вдруг как-то сразу окончился лес, и мы вышли из тумана. Вообрази себе: узенькая площадка на скале, и под ногами у нас пропасть. Деревни внизу кажутся не больше спичечной коробки, леса и сады – как мелкая травка. Вся местность спускается к морю, точно географическая карта. А там дальше – море! Верст на пятьдесят, на сто вперед. Мне казалось – я повисла в воздухе и вот-вот полечу. Такая красота, такая легкость! Я оборачиваюсь назад и говорю проводнику в восторге: «Что? Хорошо, Сеид-оглы?» А он только языком почмокал: «Эх, барина, как мине все это надоел. Каж-дый день видим».

– Благодарю за сравнение, – засмеялась Вера, – нет, я только думаю, что нам, северянам, никогда не понять прелести моря. Я люблю лес. Помнишь лес у нас в Егоровском?.. Разве может он когда-нибудь прискучить? Сосны!.. А какие мхи!.. А мухоморы! Точно из красного атласа и вышиты белым бисером. Тишина такая… прохлада.

– Мне все равно, я все люблю, – ответила Анна. – А больше всего я люблю мою сестренку, мою благоразумную Вереньку. Нас ведь только двое на свете.

Она обняла старшую сестру и прижалась к ней, щека к щеке. И вдруг спохватилась. – Нет, какая же я глупая! Мы с тобою, точно в романе, сидим и разговариваем о природе, а я совсем забыла про мой подарок. Вот посмотри. Я боюсь только, понравится ли?

Она достала из своего ручного мешочка маленькую записную книжку в удивительном переплете: на старом, стершемся и посеревшем от времени синем бархате вился тускло-золотой филигранный узор редкой сложности, тонкости и красоты, – очевидно, любовное дело рук искусного и терпеливого художника. Книжка была прикреплена к тоненькой, как нитка, золотой цепочке, листки в середине были заменены таблетками из слоновой кости.

– Какая прекрасная вещь! Прелесть! – сказала Вера и поцеловала сестру. – Благодарю тебя. Где ты достала такое сокровище?

– В одной антикварной лавочке. Ты ведь знаешь мою слабость рыться в старинном хламе. Вот я и набрела на этот молитвенник. Посмотри, видишь, как здесь орнамент делает фигуру креста. Правда, я нашла только один переплет, остальное все пришлось придумывать – листочки, застежки, карандаш. Но Моллине совсем не хотел меня понять, как я ему ни толковала. Застежки должны были быть в таком же стиле, как и весь узор, матовые, старого золота, тонкой резьбы, а он Бог знает что сделал. Зато цепочка настоящая венецианская, очень древняя.

Вера ласково погладила прекрасный переплет.

– Какая глубокая старина!.. Сколько может быть этой книжке? – спросила она. – Я боюсь определить точно. Приблизительно конец семнадцатого века, середина восемнадцатого…

– Как странно, – сказала Вера с задумчивой улыбкой. – Вот я держу в своих руках вещь, которой, может быть, касались руки маркизы Помпадур или самой королевы Антуанетты… Но знаешь, Анна, это только тебе могла прийти в голову шальная мысль переделать молитвенник в дамский carnet . Однако все-таки пойдем посмотрим, что там у нас делается.

Они прошли в дом через большую каменную террасу, со всех сторон закрытую густыми шпалерами винограда «изабелла». Черные обильные гроздья, издававшие слабый запах клубники, тяжело свисали между темной, кое-где озолоченной солнцем зеленью. По всей террасе разливался зеленый полусвет, от которого лица женщин сразу побледнели.

– Ты велишь здесь накрывать? – спросила Анна.

– Да, я сама так думала сначала… Но теперь вечера такие холодные. Уж лучше в столовой. А мужчины пусть сюда уходят курить.

– Будет кто-нибудь интересный?

– Я еще не знаю. Знаю только, что будет наш дедушка.

– Ах, дедушка милый. Вот радость! – воскликнула Анна и всплеснула руками. – Я его, кажется, сто лет не видала.

– Будет сестра Васи и, кажется, профессор Спешников. Я вчера, Анненька, просто голову потеряла. Ты знаешь, что они оба любят покушать – и дедушка и профессор. Но ни здесь, ни в городе – ничего не достанешь ни за какие деньги. Лука отыскал где-то перепелов – заказал знакомому охотнику – и что-то мудрит над ними. Ростбиф достали сравнительно недурной – увы! – неизбежный ростбиф. Очень хорошие раки.

– Ну что ж, не так уж дурно. Ты не тревожься. Впрочем, между нами, у тебя у самой есть слабость вкусно поесть.

– Но будет и кое-что редкое. Сегодня утром рыбак принес морского петуха. Я сама видела. Прямо какое-то чудовище. Даже страшно.

Анна, до жадности любопытная ко всему, что ее касалось и что не касалось, сейчас же потребовала, чтобы ей принесли показать морского петуха.

Пришел высокий, бритый, желтолицый повар Лука с большой продолговатой белой лоханью, которую он с трудом, осторожно держал за ушки, боясь расплескать воду на паркет.

– Двенадцать с половиною фунтов, ваше сиятельство, – сказал он с особенной поварской гордостью. – Мы давеча взвешивали.

Рыба была слишком велика для лоханки и лежала на дне, завернув хвост. Ее чешуя отливала золотом, плавники были ярко-красного цвета, а от громадной хищной морды шли в стороны два нежно-голубых складчатых, как веер, длинных крыла. Морской петух был еще жив и усиленно работал жабрами.

Младшая сестра осторожно дотронулась мизинцем до головы рыбы. Но петух неожиданно всплеснул хвостом, и Анна с визгом отдернула руку.

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство, все в лучшем виде устроим, – сказал повар, очевидно понимавший тревогу Анны. – Сейчас болгарин принес две дыни. Ананасные. На манер вроде как канталупы, но только запах куда ароматнее. И еще осмелюсь спросить ваше сиятельство, какой соус прикажете подавать к петуху: тартар или польский, а то можно просто сухари в масло?

– Делай, как знаешь. Ступай! – приказала княгиня.

Значительное место в русской литературе занимает писатель Александр Иванович Куприн, который создал много замечательных произведений. Но именно «Гранатовый браслет» привлекал и привлекает читателя своим понятным, но таким глубоким смыслом и содержанием. До сих пор не умолкают споры вокруг этого рассказа, а его популярность не ослабевает. Куприн решил наделить своих героев самым редким, но самым настоящим даром - любовью, и это ему удалось.

Грустная история любви положена в основу повести «Гранатовый браслет». Настоящая, самоотверженная, верная любовь - это глубокое и искреннее чувство основная тема рассказа великого писателя.

История создания рассказа «Гранатовый браслет»

Свой новый рассказ, который известный писатель Куприн задумывал как повесть, Александр Иванович начал писать осень 1910 года в украинском городе Одессе. Он думал, что сможет написать его за несколько дней, и об этом даже сообщает в одном из писем к другу, литературному критику Клестову. Он писал ему о том, что совсем скоро отошлет знакомому книгоиздателю свою новую рукопись. Но писатель ошибся.

Рассказ вышел из положенного сюжета, поэтому и занял у писателя не несколько дней, как он планировал, а несколько месяцев. Известно также, что в основу произведения положена история, которая произошла в действительности. Об этом и сообщает Александр Иванович в письме к филологу и другу Фёдору Батюшкову, когда, описывая ему, как проходит работа над рукописью, напоминают тому и о самой истории, которая легла в основу произведения:

«Это - помнишь? - печальная история маленького телеграфного чиновника П. П. Желтикова, который был так безнадежно, трогательно и самоотверженно влюблен в жену Любимова (Д. Н. - теперь губернатор в Вильне)».

Признавался он в письме к другу Батюшкову, датированного 21 ноября 1910 года, что работа над новым произведением идет тяжело. Он писал:

«Теперь я пишу "Браслет", но плохо дается. Главная причина - мое невежество в музыке... Да и светский тон!».

Известно, что и в декабре рукопись ещё не была готова, но зато усиленно шла работа над ней, и в одном из писем Куприн сам дает оценку своей рукописи, говоря о том, что получается довольно «милая» вещь, которую уже и комкать не хочется.

Рукопись увидела свет в 1911 году, когда ее напечатали в журнале «Земля». На тот момент в ней еще было и посвящение другу Куприна, литератору Клестову, который принимал живое участие в ее создании. У рассказа «Гранатовый браслет» был и эпиграф – первая нотная строка из одного сонета Бетховена.

Сюжет рассказа

Композиция рассказа состоит из тринадцати глав. В начале рассказа повествуется о том, как трудно пришлось княгине Вере Николаевне Шеин. Ведь в начале осени она жила еще на даче, тогда, как все соседи уже давно переехали в город из-за непогоды. Молодая женщина этого сделать не могла, так как в ее городском доме шел ремонт. Но вскоре погода успокоилась, и даже выглянуло солнышко. С теплом улучшилось и настроение главной героини.

Во второй главе читатель узнает о том, что день рождение княгине нужно было отметить с пышностью, ведь этого требовало положение мужа. На 17 сентября было назначено торжество, которое явно было не по средствам семьи. Все дело в том, что ее муж уже давно разорился, но все еще не показывал этого окружающим, хотя на семье это сказывалось: Вера Николаевна не только не могла себе позволить лишнего, она даже экономила на всем. В этот день приехала помогать молодой женщине ее сестра, с которой княгиня была в хороших отношениях. Анна Николаевна Фриессе совсем не была похожа на свою сестру, но родственницы очень были привязаны друг к другу.

В третьей главе писатель рассказывает о встрече сестер и о прогулке у моря, где Анна и вручила сестре свой ценный подарок - записная книжка, у которой была старинная обложка. Четвертая глава перенесет читателя в тот вечер, когда на торжество стали съезжаться гости. Среди прочих приглашенных был и генерал Аносов, который являлся приятелем отца девушек и с детства знал сестер. Девушки же его называли дедушкой, но делали это мило и с большим уважением и любовью.

Пятая глава рассказывает о том, как весело проходил вечер в доме Шеиных. Князь Василий Шеин, муж Веры постоянно рассказывал истории, которые произошли с его родственниками и знакомыми, но делал это так ловко, что гости уже даже не понимали, где все-таки правда, а где вымысел. Вера Николаевна собралась давать распоряжение подавать чай, но, пересчитав гостей, сильно испугалась. Княгиня была женщиной суеверной, а гостей за столом оказалось тринадцать человек.

Выйдя к горничной, она узнала, что посыльный принес подарок и записку. Вера Николаевна начала с записки и сразу же, с первых строк, поняла, что она от ее тайного поклонника. Но ей стало немного не по себе. Посмотрела женщина и на браслет, он был прекрасен! Но перед княгиней стал важный вопрос о том, стоит ли показывать этот подарок мужу.

Шестая глава – это история княгини с телеграфистом. Муж Веры показывал свой альбом с веселыми картинками и одна из них – это история его жены и мелкого чиновника. Но она пока еще не была закончена, поэтому князь Василий начал просто ее рассказывать, не обращая внимания на то, что жена была против этого.

В седьмой главе княгиня прощается с гостями: часть из них отправилась домой, а другая разместилась на летней террасе. Улучив минутку, молодая женщина показывает письмо от своего тайного поклонника мужу.
Генерал Аносов, уезжая в восьмой главе, слушает историю Веры Николаевны о письмах, которые уже давно пишет тайный отправитель, а затем сообщает женщине, что настоящая любовь встречается довольно редко, но вот ей повезло. Ведь этот «безумец» любит ее самоотверженной любовью, о которой может мечтать каждая женщина.

В девятой главе муж княгине и ее брат обсуждают дело с браслетом и приходят к выводу, что эта история не только затянулась, но и может отрицательно сказаться на репутации семьи. Перед сном они решают завтра найти этого тайного поклонника Веры Николаевны, вернуть ему браслет и навсегда покончить с этой историей.

В десятой главе князь Василий и брат девушки Николай находят Желткова и просят навсегда покончить с этой историей. Муж Веры Николаевны почувствовал в этом человеке трагедию его души, поэтому разрешает написать последнее письмо его жене. Прочитав это послание, княгиня сразу поняла, что этот человек обязательно что-то сделает с собой, например, убьется.

В одиннадцатой главе княгиня узнает о смерти Желткова и читает его последнее письмо, где ей запоминаются следующие строки: «Я проверял себя - это не болезнь, не маниакальная идея - это любовь, которою богу было угодно за что-то меня вознаградить. Уходя, я в восторге говорю: «Да святится имя Твое». Княгиня решает поехать на его похороны и посмотреть на этого человека. Муж не возражает.

Двенадцатая и тринадцатая главы – это посещение покойника Желткова, чтение его последнего послания и разочарование женщины в том, что настоящая любовь прошла мимо нее.

Характеристика действующих лиц

Действующих лиц в произведении немного. Но стоит остановиться более подробно на главных героях:

Вера Николаевна Шеина.
Господин Желтков.

Главная героиня рассказа – это Вера Николаевна Шеина. Она происходит из старинного дворянского рода. Вера нравится всем окружающим, так как она очень красива и мила: нежное лицо, аристократичная фигура. Она уже шесть лет замужем. Муж занимает важное место в светском обществе, хотя имеет материальные проблемы. У Веры Николаевны хорошее образование. У нее есть еще брат Николай и сестра Анна. Живет она с мужем где-то на берегу Черного моря. Несмотря на то что Вера является суеверной женщиной и совсем не читает газет, азартные игры она любит.

Еще одним главным и важным героем рассказа является господин Желтков. Худой и высокий мужчина с нервными пальцами был небогатым человеком. На вид ему было лет тридцать пять. Он состоит на службе в контрольной палате, но должность занимает невысокую – мелкий чиновник. Куприн характеризует его, как скромного, воспитанного и благородного человека. Этот образ Куприн срисовал с реального человека. Прототипом главного героя стал мелкий чиновник телеграфа Желтиков П.П.

Есть и другие персонажи в этом рассказе:

✔ Анна.
✔ Николай
✔ Муж главной героини, Василий Шеин.
✔ Генерал Аносов.
✔ Другие.

Каждый из героев сыграл свою роль в содержании рассказа.

Детали в романе

В рассказе «Гранатовый браслет» много важных деталей, которые позволяют более глубоко раскрыть содержание произведения. Но особенно среди всех этих деталей выделяется гранатовый браслет. По сюжету главная героиня Вера получает его в подарок от тайного поклонника. Но предварительно Желтков, который и является тайным поклонником, кладет его в яркий красный футляр.

Куприн дает подробное описание браслета, заставляя восхищаться его красотой и изысканностью: «Он был золотой, низкопробный, очень толстый, но дутый и с наружной стороны весь сплошь покрытый небольшими старинными, плохо отшлифованными гранатами». Но особое внимание привлекает дальнейшее описание драгоценного браслета: «Посредине браслета возвышались, окружая какой-то странный маленький зеленый камешек, пять прекрасных гранатов кабошонов, каждый величиной с горошину».

Писатель рассказывает и об истории этого браслета, подчеркивая, таким образом, как важен он был для мелкого чиновника Желткова. Писатель пишет о том, что это дорогое украшение принадлежало еще прабабке главного героя, а последним, кто носил его, была его покойная мать, которую он очень сильно любил и хранил о ней самые теплые воспоминания. Зеленый гранат посередине браслета, по словам мелкого чиновника, имел свою старинную легенду, которая передавалась в семье Желткова из поколения в поколения. По этому преданию человек освобождается от тяжелых мыслей, женщина получает в награду еще и дар провидения, а мужчина будет защищен от любой насильственной смерти.

Критика о повести «Гранатовый браслет»

Литераторы высоко оценили мастерство Куприна.

Первый отзыв произведению дал Максим Горький в одном из писем в 1911 году. Он был в восхищении от этого рассказа и постоянно повторял о том, что написано чудесно и что начинается наконец-то хорошая литература. Прочтение «Гранатового браслета» для известного революционного писателя Максима Горького стало настоящим праздником. Он писал:

«А какая превосходная вещь "Гранатовый браслет" Куприна… Чудесно!».

Роман «Гранатовый браслет» А. Куприна по праву считается одним из лучших, раскрывающего тематику любви. В основу сюжетной линии взяты реальные события. Та ситуация, в которой оказалась главная героиня романа, была пережита на самом деле матерью друга писателя - Любимова. Данное произведение названо так не по простой причине. Ведь для автора «гранат» является символом страстной, но весьма опасной любви.

История создания романа

Большинство рассказов А. Куприна пронизано извечной темой любви, а роман «Гранатовый браслет» наиболее ярко воспроизводит ее. А. Куприн начал работу над своим шедевром осенью 1910 г. в Одессе. Задумкой данной работы послужил один визит писателя к семье Любимовых в Петербурге.

Однажды сын Любимовой поведал одну занимательную историю о тайном поклоннике своей матери, который на протяжении долгих лет писал ей письма с откровенными признаниями в безответной любви. Мать была не в восторге от такого проявления чувств, ведь была уже давно замужем. При этом, она имела более высокий социальный статус в обществе, нежели ее поклонник - простой чиновник П. П. Желтиков. Обострил ситуацию подарок в виде красного браслета, подаренном на именины княжны. В то время, это было дерзким поступком и могло положить плохую тень на репутацию дамы.

Муж и брат Любимовой нанесли визит к поклоннику домой, тот как раз писал очередное письмо своей возлюбленной. Они вернули подарок владельцу, попросив впредь не беспокоить Любимову. О дальнейшей судьбе чиновника никто из членов семьи не знал.

История, которая была поведана за чаепитием, зацепила писателя. А. Куприн решил положить ее в основу своего романа, который был несколько видоизменен и дополнен. Нужно отметить, что работа над романом шла тяжело, о чем автор писал своему другу Батюшкову в письме 21 ноября 1910 г. Работа вышла в свет только в 1911 г., впервые напечатана в журнале «Земля».

Анализ произведения

Описание произведения

В свой День рождения княгиня Вера Николаевна Шеина получает анонимный подарок в виде браслета, который украшен зелеными камнями - «гранатами». К подарку прилагалась записка, из которой стало известно, что браслет принадлежал еще прабабушке тайного поклонника княгини. Подписывался неизвестный инициалами «Г.С. Ж.». Княгиня смущена данным презентом и вспоминает о том, что на протяжении уже долгих лет ей пишет один незнакомец о своих чувствах.

Муж княгини, Василий Львович Шеин, и брат, Николай Николаевич, который работал помощником прокурора, разыскивают тайного писателя. Им оказывается простой чиновник под именем Георгий Желтков. Ему возвращают браслет и просят оставить в покое женщину. Желтков испытывает чувство стыда от того, что Вера Николаевна могла потерять свою репутацию из-за его поступков. Оказывается, что еще давно он влюбился в нее, случайно увидев в цирке. С тех пор он пишет ей письма о неразделенной любви до самой смерти несколько раз в год.

На следующий день семья Шеиных узнает о том, что чиновник Георгий Желтков застрелился. Он успел написать последнее письмо Вере Николаевне, в котором просит прощения у нее. Он пишет, что его жизнь больше не имеет смысла, но он любит ее по-прежнему. Единственное, о чем Желтков просит,- чтобы княгиня не винила себя в его смерти. Если данный факт будет мучить ее, то пусть она послушает в его честь Сонату №2 Бетховена. Браслет, который чиновнику вернули накануне, он перед смертью приказал служанке повесить на икону Божьей Матери.

Вера Николаевна, прочитав записку, просит разрешения у мужа взглянуть на покойного. Она приезжает на квартиру чиновника, где видит его мертвым. Дама целует его в лоб и возлагает букет цветов покойному. Когда она возвращается домой, то просит сыграть произведение Бетховена, после чего Вера Николаевна расплакалась. Она понимает, что «он» простил ее. В конце романа Шеина осознает потерю большой любви, о которой только может мечтать женщина. Здесь же она вспоминает слова генерала Аносова: «Любовь должна быть трагедией, величайшей тайной в мире».

Главные герои

Княгиня, женщина средних лет. Она замужняя, но отношения с мужем давно уже переросли в дружеские чувства. Детей у нее нет, но она всегда внимательна к своему мужу, заботиться о нем. Она имеет яркую внешность, хорошо образованна, увлекается музыкой. Но уже больше 8 лет к ней приходят странные письма от поклонника «Г.С.Ж.». Этот факт смущает ее, она рассказала о нем мужу и родным и не отвечает взаимностью писателю. В конце произведения, после смерти чиновника, она с горечью понимает всю тяжесть утраченной любви, которая бывает в жизни только раз.

Чиновник Георгий Желтков

Молодой человек лет 30-35. Скромный, небогатый, воспитанный. Он тайно влюблен в Веру Николаевну и пишет о своих чувствах ей в письмах. Когда ему вернули подаренный браслет и попросили прекратить писать княгине, он совершает акт суицида, оставив прощальную записку женщине.

Муж Веры Николаевны. Хороший, веселый человек, который искренне любит свою жену. Но из-за любви к постоянной светской жизни, он находится на грани разорения, чем тянет свою семью на дно.

Младшая сестра главной героини. Она замужем за влиятельным молодым человеком, от которого имеет 2 детей. В замужестве она не теряет свою женскую натуру, любит кокетничать, играет в азартные игры, но весьма набожна. Анна очень привязана к своей старшей сестре.

Николай Николаевич Мирза-Булат-Тугановский

Брат Веры и Анны Николаевны. Работает помощником прокурора, очень серьезный по своей натуре, строгих правил парень. Николай не расточителен, далек от чувств искренней любви. Именно он просит Желткова прекратить писать к Вере Николаевне.

Генерал Аносов

Старый боевой генерал, бывший друг покойного отца Веры, Анны и Николая. Участник русско-турецкой войны, был ранен. Не имеет семьи и детей, но близок к Вере и Анне как родной отец. Его даже называют «дедушкой» в доме Шеиных.

Данное произведение насыщено разными символами и мистикой. В основе лежит история трагической и безответной любви одного человека. В конце романа трагизм истории приобретает еще больших масштабов, ведь героиня осознает тяжесть потери и неосознанной любви.

Сегодня роман «Гранатовый браслет» очень популярен. В нем описаны великие чувства любви, местами даже опасной, лиричной, с трагичным окончанием. Это всегда было актуально среди населения, ведь любовь бессмертна. К тому же, основные герои произведения описаны очень реалистично. После выхода повести в свет, А. Куприн приобрел высокую популярность.