Внешнее и внутреннее я человека. КТО Я
Термин «экспрессия» переводится на русский язык как выразительность, яркое проявление чувств, настроений. Экспрессия толкуется также, как предъявление вовне (другому человеку, группе лиц) скрытых для непосредственного наблюдения психологических особенностей личности. Экспрессивность означает степень выраженности того или иного чувства, настроения, состояния, отношения и т. д. Термины «экспрессия» и «экспрессивность» используются не только психологами, но и искусствоведами, театраловедами, в том случае, когда им необходимо подчеркнуть степень выраженности духовного мира человека или указать на средства его выражения, например, музыка, живопись, архитектура. Таким образом, в существующих определениях экспрессии и экспрессивности имеются указания на связь данного явления с духовным и душевным миром человека. Представления о связи экспрессии и внутреннего мира человека, сформировавшиеся во многом в философско-эстетической, искусствоведческой литературе, были дополнены психологами. Суть данной связи в контексте психологии видится в том, что экспрессии отводится место не просто внешнего сопровождения психических явлений. Она трактуется как часть этих явлений, как форма их существования. Поэтому можно говорить об экспрессии как о личностном образовании, как инструменте познания внутреннего мира человека, как о его внешнем Я. Вся история психологии выразительного, экспрессивного, невербального поведения подтверждает правомерность данного вывода. Великий русский исследователь выразительного поведения князь Сергей Волконский в своих книгах (32, 33) писал о том, что выразительное поведение - «это выявление внутреннего «я» путем внешнего «я». «Это есть самоизваяние, притом вечно изменяющееся» (33. С. 16).
Традиция изучения экспрессии как внешнего Я личности была заложена работами В. Классовского (65), И. М. Сеченова (165), И. А. Сикорского (166), Д. Авербуха (2), С. Л. Рубинштейна (158). Уже в середине прошлого века исследователи выразительного поведения считали, что «наше тело, поставленное между душою и внешнею природою, зеркало, отражающее в себе действие их обоих, рассказывает всем желающим и умеющим понимать. Эти рассказы - не только наши склонности, волнения, чувства, мысли, но и повреждения, которые оно само получило от судьбы, страстей, болезней» (65. С. 57).
Большое влияние на развитие психологии выразительных движений, а также на становление концепции об экспрессии как внешнем Я личности оказала работа И. М. Сеченова «Рефлексы головного мозга». В ней он подчеркивал, что «все бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности сводится лишь к одному явлению - мышечному движению» (165. С. 71), тем самым доказывая, что и экспрессивные движения служат средством проявления психических процессов. «Посмотрите хотя бы на эту нервную даму, которая не в состоянии противостоять даже ожидаемому легкому звуку. У нее даже в выражении лица, в позе есть что-то такое, что обыкновенно называется решимостью, - пишет И. М. Сеченов, - это, конечно, внешнее мышечное проявление того акта, которым она старается, хотя и тщетно, победить невольные движения. Подметить это проявление воли вам чрезвычайно легко... только потому, что в вашей жизни вы видели подобные примеры 1000 раз» (165. С. 79). На основе идей И. М. Сеченова стал развиваться подход к выразительным движениям как к средству объективизации психологических характеристик личности, как к средству создания внешнего Я личности. В работах И. М. Сеченова имеется ряд соображений относительно взаимосвязи между внешним и внутренним. Среди них идея о том, что все душевные движения человека находят свое выражение во внешнем облике и мысль о том, что связь между внешним и внутренним закрепляется благодаря систематическому совпадению внешнего и внутреннего, благодаря социально-психологическому наблюдению за выразительным поведением и его интерпретации в общении. Идеи И. М. Сеченова нашли продолжение в работе Д. Авербуха. Он пишет: «Внутренние перемены человека влекут за собой перемены и в его внешности... внешность, поэтому, не есть случайное сочетание форм, а строгое и отчетливое выражение родовых и индивидуальных особенностей, присущих субъекту» (2. С. 30).
Интерес исследователей к экспрессивному поведению личности, к экспрессии человека не ослабевал в течение всего двадцатого столетия и по мере появления фундаментальных психологических работ возрастал, что привело к формированию психологии выразительного, экспрессивного поведения личности как самостоятельной отрасли психологической науки. Она представлена в нескольких сложившихся в течение XX столетия направлениях - это немецкая психология выражения (Ausdruckpsychologie), англо-американская психология невербального поведения, невербальных коммуникаций и отечественная психология выразительных движений или выразительного поведения.
Несмотря на то, что отечественная психология выразительного поведения начала формироваться еще в первой половине XIX века, считается, что немецкая психология выражения - это первая по времени научная традиция изучения экспрессии человека. Основные достижения этого направления психологии изложены в объемистом томе под названием «Ausdruckpsychologie» (211). Как следует из него, предмет психологии выражения - это закономерности выявления на основе внешне данных признаков сущностной природы личности; изучение выражения как целостно-динамического явления, в котором представлены индивидуальные особенности человека, его актуальные состояния, отношения, уровень притязаний, ценностные ориентации, стиль жизни и т. д. Первые графические коды экспрессии основных эмоций, включающие движения верхней, средней, нижней части лица и состоящие из комбинаций «рисунка» бровей, рта, разреза глаз, направления морщин на лбу, вокруг рта и глаз, были составлены в начале века в рамках психологии выражения. Как основа они используются с целью кодирования экспрессии многими современными исследователями.
Ряд психологов внесли существенный вклад в формирование психологии выражения. Один из них - это Карл Готтшальдт (233). Он поставил важнейший вопрос о поле явлений, объединенных понятием «выражение». В своем исследовании К. Готтшальдт наблюдал с помощью кинокамеры за тем, как студент решает задачу, которая ему была предъявлена в качестве теста, определяющего уровень развития его интеллекта. Он зафиксировал три этапа решения задачи: ориентировочный, поиск решения и этап завершения - успех. Для каждого из этапов решения им была зафиксирована «актуальная поза», а также мимические, жестовые, интонационные особенности поведения. Эти данные побудили автора работы уточнить понятие «выражение». К. Готтшальдт предложил различать понятия «выражение» и «внешние проявления». Под внешними проявлениями понимается непосредственная репрезентация эмоциональных состояний, а под выражением имеется в виду комплекс направленных действий, связанных с пережитым, с социальным положением, - это постоянная структура личности, ее характера. К. Готтшальдт разъясняет свой подход к пониманию выражения, опираясь на тот факт, что различные движения, например, прерывистые движения в напряженной конфликтной ситуации, не столько соответствуют определенным переживаниям личности, сколько указывают на общий уровень напряжения.
Вслед за К. Готтшальдтом, Н. Фрийда, в написанной ею главе «Мимика и пантомимика» (211), высказывает мнение, что выражение - это специфическая позиция личности, которая раскрывается в стиле и манере выражения. Р. Кирхофф в обобщающей теоретической работе также подчеркивает, что понятие выражение имеет отношение к широкому кругу явлений и охватывает практически все средства выражения личности (211). «Выражение личности» в рамках психологии выражения превращается в одну из фундаментальных категорий психологии, становится в один ряд с такими понятиями, как манера, стиль личности. Она фиксирует нечто стабильное, сущностное, отличающее одного человека от другого (движения лица, которые постоянно сопровождают различную мимику, например напряженность, недовольное движение губ), позы, темп движений, их направленность, изобилие, угловатость или пластичность, вид смеха или улыбки, испуг, склонность к определенным реакциям на событие (например, к суровому взгляду), манеру держаться и т. д. Но такое толкование понятия «выражение личности» не является единственным.
С нашей точки зрения, более правомерно говорить о нескольких трактовках этого понятия.
1. О толковании в широком смысле выражения, ставящего его в один ряд с такими понятиями, как отражение. В этом случае субъект выражения - это все его «максимальное бытие», представленное во всех внешних проявлениях.
2. О толковании выражения в узком смысле как категории, охватывающей персональное, личностное бытие. Субъект выражения - это несколько устойчивых черт, стиль, манера.
3. О выражении как однотипном проявлении какого-то чувства или отношения, состояния.
4. О выражении как динамическом явлении, соответствующем конкретным состояниям, отношениям личности.
В результате широкого и узкого толкования понятия «выражение личности» произошло невероятное увеличение спектра тех средств, с помощью которых содержание, подлежащее выражению, может быть обнаружено. В этот класс, позволяющий выявлять сущность личности, ее своеобразие, попадают: мимика, жесты, почерк, рисунок, одежда, форма тела, стиль речи, окружающая среда и т. д. В зависимости от того, как трактуется понятие «выражение», определяется набор изучаемых средств, в соответствии с которым формируются направления психологии выражения.
В каждой из приведенных трактовок «выражения» просматривается общая тенденция - связывать выражение (экспрессию) с постоянно повторяющимися паттернами средств выражения, соответствующих различным по уровню организации и формально-динамическим характеристикам личности. Иными словами, выражение - это нечто устойчивое, присущее только данному человеку, даже если имеет отношение к динамическим структурам личности (однотипно радуется гневается, проявляет агрессию и т.д.). В этом смысле выражение (совокупность средств выражения) является образованием индивидно-личностным, представляет собой внешнее, экспрессивное Я человека.
Параллельно с немецкой психологией выражения, но в ином направлении развивается отечественная психология экспрессивного поведения, которая особое внимание уделяет изучению взаимосвязей между выразительными движениями и эмоциональными состояниями человека. Личностный подход к выразительным движениям стал оформляться в начале XX века. На его становление оказали влияние работы И. А. Сикорско-го (166), В. М. Бехтерева (22). И. А. Сикорский в своей книге «Всеобщая психология с физиогномикой» представил экспрессивные паттерны (коды) сложнейших переживаний человека, таких, как стыд, скорбь, связал экспрессию с профессиональной деятельностью, указал на различные типы людей, представленные в их экспрессивном репертуаре. Наряду с этими идеями, И. А. Сикорский уточнил понятие о физиогномике и придал ей статус научной категории. В целом, И. А. Сикорский рассматривал экспрессию как личностное образование, как внешнее Я человека.
В. М. Бехтерев в своем труде «Объективная психология», вышедшем впервые в 1907-1912 годах, обосновывает подход к изучению психики через анализ ее внешних проявлений. Особое внимание В. М. Бехтерев уделяет мимике, экспрессии лица. Он предлагает классификацию мимических движений, рассматривает их индивидуальное развитие и т. д. После работ В. М. Бехтерева, И. А. Сикорского вплоть до выхода в свет «Основ общей психологии» С. Л. Рубинштейна экспрессия изучается в этологическом плане, в рамках сравнительной психологии, например, работа Н. Н. Ладыгиной-Котс (102). Это направление в изучении экспрессии было продолжено в исследованиях Н. А. Тиха (177). Ценность данных работ заключается в том, что они раскрывают эволюционно-генетические предпосылки закрепления связей между выразительным поведением и психическими состояниями человека.
С точки зрения гуманитарного подхода внес вклад в становление психологии экспрессивного поведения С. Волконский, который так и назвал свою книгу «Выразительный человек» (32). В этой книге рассматриваются жесты, мимика человека как особая знаковая система, которую можно развивать с помощью упражнений различного рода, уделяется внимание проблеме взаимосвязи между жестами, экспрессией человека и его внутренним миром. В трудах С. Волконского впервые были поставлены такие проблемы современной психологии выражения, как проблема самопредъявления, использования экспрессии с целью создания образа Я личности.
В дальнейшем гуманитарная линия в изучении экспрессии была представлена в отечественной психологии исследованиями онтогенеза речи (например, изучение речевых и неречевых средств общения у детей). В этих работах подчеркивается, что основой формирования выразительных движений как знаков-индикаторов психологических особенностей человека являются развивающиеся потребности в общении и познании себя и другого человека. Огромную роль в формировании основных положений современной отечественной психологии экспрессивного поведения сыграли работы, выполненные в области экстралингвистики, в которой экспрессия рассматривается в связи с речевым поведением человека.
Но наиболее значительное влияние на развитие теории отечественной психологии экспрессивного поведения (как ее естественнонаучной, так и гуманитарной ветви) оказали идеи С. Л. Рубинштейна, представленные в «Основах общей психологии». Включение им раздела о выразительных движениях в учебник по общей психологии придало этой проблеме не только фундаментальный научный статус, но и привлекло внимание многих отечественных психологов к экспрессивному поведению человека. Его мысли о единстве природного и социального, естественного и исторического в выразительном поведении используются современными исследователями для объяснения многообразия форм экспрессии, противоречивых связей между ними и психологическими особенностями личности. Он подчеркивал, что выразительное поведение является неотъемлемой частью развития человеческих действий, его поведения и деятельности. С. Л. Рубинштейн считал, что «.... действие не исчерпывается внешней своей стороной, а имеет и свое внутреннее содержание и выражение отношения человека к окружающему, является внешней формой существования внутреннего, духовного содержания личности, также и выразительные движения не просто лишь внешнее, пустое сопровождение эмоций, а внешняя форма их существования или проявления» (158. С. 409). С. Л. Рубинштейн обратил внимание на тот факт, что статистические и динамические аспекты экспрессии взаимосвязаны, являются характеристикой личности в целом.
Особое внимание экспрессии как личностному образованию уделил в своих работах Л. М. Сухаребский (176). Рассматривая в самых разнообразных аспектах мимику человека, он приходит к выводу, что она является объективным показателем развития личности, принадлежности ее к той или иной профессии. Он считал, что трудовые занятия, социализация человека откладывают отпечаток на экспрессию его лица, образуя характерные только для данного индивида мимические маски, «следы» его переживаний, отношений, ведущих состояний. Эти выводы были подтверждены им в результате рассмотрения мимики больных людей, в качестве показателя глубинных нарушений их личности, эмоционально-потребностной сферы.
Исходя из этих представлений, в отечественной психологии экспрессия, выразительные движения наделяются функцией раскрывать во внешнем внутреннее, «создавать образ человека» или его внешнее Я. В 60-е годы XX столетия идеи отечественных психологов о взаимосвязи личности и экспрессии легли в основу трактовки феноменов понимания человека человеком на основе его внешности и экспрессии (25). Формирование социально-перцептивного подхода к экспрессии человека связано с именем А. А. Бодалева. Обсуждая проблему экспрессии личности, А. А. Бодалев указывает на то, что она непосредственно связана с ее психологическими особенностями. С его точки зрения, «сложные психологические образования, которые представляют собой непрерывно перестраивающиеся по ходу деятельности ансамбли процессов и состояний, динамично выражаются во внешнем облике и поведении человека в виде совокупности определенных признаков, организующихся в пространственно-временные структуры» (25. С. 99) Эта совокупность признаков существует не сама по себе, а выступает как показатель скрытых для непосредственного наблюдения психических процессов и свойств личности, т. е. является экспрессивным Я личности. Дальнейшая разработка данной проблемы в рамках психологии общения привела к созданию В. Н. Панферовым (135, 137) концепции взаимосвязи субъектных свойств личности и объектных характеристик ее поведения. Он один из первых в социально-психологическом плане поставил проблему внешнего экспрессивного Я личности, вопрос о соотношении признаков-элементов внешнего облика, поведения человека с его психологическими качествами, Субъектные (психологические) качества открываются, по мнению В. Н. Панферова, посредством внешнего облика, куда входят экспрессия, деятельность и предметные действия.
Англо-американская психология невербального поведения изначально формировалась как отрасль, противопоставляющая себя немецкой психологии выражения. Поэтому в ней чаще употребляется понятие «экспрессия» в связи с выражением эмоциональных состояний, как динамических элементов в структуре личности, непосредственно наблюдаемых (без спекуляций психологии выражения). Термины «экспрессия», «экспрессивное» поведение применяются в англо-американской психологии для того, чтобы подчеркнуть экспрессивные функции невербального поведения, т. е. функции выражения, предъявления вовне скрытых и в то же время непосредственно наблюдаемых особенностей личности. Экспрессия, невербальное поведение изучались и изучаются как объективные показатели, как индикаторы самых разнообразных параметров личности, ее изменений под влиянием воздействий различного рода. Иными словами, англо-американская психология невербального поведения также занимается проблемой выражения личности, исследует ее внешнее, экспрессивное Я.
Экспериментальная психология невербального поведения представляет собой не что иное, как попытку найти непротиворечивые связи между экспрессией и психологическими особенностями человека. Из многих теоретических обзоров, выполненных во второй половине XX века, следует, что экспериментальная психология невербального поведения не столько изменила представления об экспрессии, сколько заменила термин «экспрессивный» на термин «невербальный», введя в круг явлений такие, как: кинесика, проксемика, таке-сика, просодика, одежда, косметика, окружающая среда и т. д. Данное уточнение необходимо для того, чтобы еще раз подчеркнуть, что англо-американская психология невербального поведения также рассматривает в качестве средств организации поведения, общения тот же спектр средств, который был очерчен психологией выражения. Поэтому такие понятия, как «экспрессивный код» и «невербальный код» по сути соответствуют одному и тому же явлению - некоторой программе, паттерну, совокупности выразительных, невербальных движений, имеющих прямую связь с психологическими особенностями человека и его общением с другими людьми.
Огромное влияние на становление англо-американской психологии невербального поведения оказал труд Ч. Дарвина (45). Его основные положения достаточно часто анализируются в соответствующей литературе, поэтому нет необходимости в том, чтобы останавливаться на его идеях подробно. Важно подчеркнуть то, что данный труд повлиял как на становление психологии невербального поведения, имеющей социокультурную ориентацию в своих объяснительных схемах, так и на ту, в основе которой лежит эволюционно-биоло-гический подход к объяснению взаимосвязей между внешним и внутренним. Ярким примером нахождения компромисса между эволюционно-биологическим подходом и идеями культурно-психологического анализа связей между экспрессией и психическими состояниями человека является книга К. Изарда «Эмоции человека» (55), в которой он в ряде глав анализирует эволюционно-биологическое значение экспрессии лица, а также показывает ее роль в социальном взаимодействии, описывает «коды» экспрессивных проявлений основных эмоций.
В 40-е годы формируется структурно-лингвистический подход к анализу невербального поведения или экспрессии человека. Д. Эфрон, один из первых, применил структурно-лингвистические методы с целью изучения межкультурных различий в движениях тела и жестах. За ним Р. Бердвистелл создает визуально-кинетический язык общения. М. Аргайл разрабатывает системы записей невербальных коммуникаций. Эта линия продолжается в работах П. Экмана. Но наряду с ней он развивает и оформляет оригинальную нейро-культурную концепцию экспрессивного поведения. Пожалуй, работы перечисленных авторов, начиная с 60-70-х годов, оказывают существенное влияние на отечественную психологию невербальных коммуникаций, на дифференциацию подходов внутри нее.
В целом, психология выражения охватывает более широкий круг явлений, чем психология невербального поведения. Об этом свидетельствует тот факт, что в рамках психологии выражения формировалась и до сегодняшнего дня развивается экспериментальная физиогномика, которая обращается к устойчивым характеристикам внешности, фиксируя динамический аспект экспрессии в качестве «следов» преобладающих переживаний и отношений человека. В классическом определении физиогномики подчеркивается, что это - экспрессия лица и фигуры человека, взятая безотносительно к выразительным движениям и обусловленная самим строением лица, черепа, туловища, конечностей. Но пристальное изучение различных работ в области физиогномики убеждает в том, что ее представители со времен Аристотеля пытаются совместить динамический аспект экспрессии и «следы» переживаний, конституциональные характеристики человека, которые относятся к статическим параметрам экспрессивного Я личности. Термин «физиогномия» происходит от греческих слов - природа, характер - мысль, познавательная способность. Отсюда искусство распознавать характер по внешним признакам называется «физиогномия», а сами признаки «физиогномика». В современных исследованиях «физиогномика» трактуется как учение о выражении человека в чертах лица и формах тела, учение о выразительных формах психологического склада личности. Подробнее об истории становления физиогномики изложено в книге В. В. Куприянова, Г. В. Стовичек (90).
Практическая физиогномика как отрасль психологии выражения начала складываться очень давно. Издревле считалось, что первая способность человека - это умение организовать свой внешний облик. Русский физиолог Богданов писал, что искусство прилагать физиогномические наблюдения к житейским потребностям одно из самых старых. Известно, что древние поэты-драматурги помещали в рукописи, в разделе «действующие лица» изображения масок, соответствующих характерам героев. Они были уверены в том, что определенный тип лица неразрывно связан с определенным характером, поэтому, чтобы зритель верно понимал психологию героя, необходимо было текст сопроводить изображениями масок персонажей. Первое и достаточно упрощенное физиогномическое воззрение касается взаимосвязи физической красоты и нравственных, моральных качеств человека. «Когда сердце человека совершенно, совершенен и его внешний облик».
Основоположником физиогномики считают Аристотеля. Его трактат, посвященный физиогномике, подробнейшим образом анализируется А. Ф. Лосевым в книге «История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика». Многие идеи Аристотеля справедливо критикуются. Например, Аристотель писал, что у кого губы тонкие, твердые, вздернутые кверху, тот является человеком благородным; у кого губы толстые и верхняя губа выступает над нижней, тот - тупой человек; у кого широкий, медленный шаг, тот - неисполнительный, а у кого мелкий шаг, тот - предприимчивый Однако нельзя не обратить внимания на тот факт, что им впервые были определены источники противоречия между (выражением) кодом и его содержанием. Во-первых, .Аристотель замечает, что при различных состояниях можно добиться любого выражения, даже такого, которое им не соответствует. Во-вторых, он отмечает изменчивость способов выражения. В-третьих, констатирует, что кодирование состояния зависит от умения человека адекватно выражать свои переживания. И последнее, Аристотель отмечает, что есть признаки душевных состояний, которые человек не испытывает в данный момент, но как остаточные явления они входят в структуру его внешности.
Таким образом, еще Аристотель отметил, что выражение - это не всегда знак реального состояния, что в структуру выражения входят признаки, которые носят конвенциальный характер, что кодирование внутреннего во внешнем определяется способностью человека управлять экспрессией.
Проявляли интерес к физиогномике многие известные врачи, художники, писатели. Так, Леонардо да Винчи в своем трактате писал, что «... знаки лица отчасти обнаруживают природу людей, их пороки и склад, но знаки на лице, отделяющие щеки от губ, рта, ноздри от носа и главные впадины от глаз, отчетливы у людей веселых и часто смеющихся; те же, у которых они слабо обозначены, - (это) люди, предающиеся размышлениям, те же, у которых части лица сильно выдаются и углубляются, - (это) скотоподобные и гневные, с малым разумом; те же, у которых линии, находящиеся между бровями, очень отчетливы, - склонны к гневу; те же, у которых поперечные линии лба сильно прочерчены, - (это) люди, богатые тайными или явными жалобами. И также можно говорить о многих (других) частях» (66. С. 162) По мнению Леонардо да Винчи, художнику необходимо постоянно изучать движения человеческого тела, соотносить их с переживаемыми страстями. Он советует «... наблюдайте смеющихся, плачущих, рассматривайте кричащих от гнева и так все состояния нашей души» (66. С. 184).
В. Лазарев отмечает в предисловии к книге Леонардо да Винчи, что основная предпосылка психологического творчества художника - это «святая вера в гармоническое соответствие между телом и душой». Для Леонардо, «если душа беспорядочна и хаотична, то беспорядочно и хаотично и само тело, в котором обитает эта душа». Физическая красота и прекрасная душа - это для художника одно и то же, поэтому он редко прибегал к изображению некрасивых лиц. Наряду с общими физиогномическими наблюдениями Леонардо много внимания уделял изображениям экспрессии состояний, отношений между людьми, давал советы по поводу того, как нужно изображать жесты, выражения лица благородных людей. Он твердо был убежден в абсолютном соответствии душевных переживаний их внешним проявлениям, поэтому дает точные предписания, как изображать гнев, отчаяние и т. д. Леонардо советует обращать внимание на причины, вызвавшие определенное состояние человека, от этого зависит, по его мнению, экспрессия и особенности ее изображения. «... Одни плачут от гнева, другие от страха, одни от нежности и радости, другие от предчувствия, одни от боли и мучения, другие от жалости и горя, потеряв родных или друзей; при этих плачах один обнаруживает отчаяние, другой не слишком опечален, одни только слезливы, другие кричат, у одних лицо обращено к небу и руки опущены, причем пальцы их переплелись, другие напуганы, с плечами, поднятыми к ушам; и так дальше в зависимости от вышеназванных причин. Тот, кто изливает плач, приподнимает брови в месте их соединения, и сдвигает их вместе, и образует складки посередине над ними, опуская углы рта. У того же, кто смеется, последние подняты, а брови раскрыты и удалены друг от друга» (66. С. 186-197).
В контексте практической физиогномики принято осуществлять не только наблюдения, но и применять измерения соотношений различных частей лица и связывать полученные формулы с теми или иными характеристиками личности. Эти приемы были использованы еще Леонардо да Винчи. В его живописных портретах можно обнаружить присутствие математических измерений. В. Лазарев считает, что знаменитая улыбка Моны Лизы «построена на тончайших математических измерениях, на строгом учете выразительных ценностей отдельных частей лица. И при всем при этом эта улыбка абсолютно естественна, и в этом именно сила ее очарования. Она отнимает у лица все жесткое, напряженное, застылое, она превращает его в зеркало смутных, неопределенных душевных переживаний... Эта улыбка является не столько индивидуальной чертой Моны Лизы, сколько типичной формулой психологического оживления... которая позднее превратилась в руках его учеников и последователей в традиционный штамп» (66. С. 23).
Особый вклад в развитие физиогномики внесла работа И. Лафатера «Фрагменты по физиогномике в целях наилучшего познания человека и распространения человеколюбия». Лафатер зарисовал тысячи лиц и создал 600 таблиц. Альбом, составленный из этих таблиц, он назвал «Библией физиогномики». Интересной является попытка Лафатера восстановить внешность человека на основе знаний о его убеждениях, поступках, творческой деятельности («физиогномика наоборот»). Эту идею он стремился реализовать в процессе работы над физиогномическим портретом Иисуса Христа (приводится по 90). Много любопытных наблюдений о взаимодействии внешнего облика и психологических особенностей человека можно найти в книге Франсуа де Ларошфуко «Мемуары. Максимы» (104). Он писал: «Привлекательность при отсутствии красоты - это особого рода симметрия, законы которой нам неизвестны; это скрытая связь между всеми чертами лица, с одной стороны, и чертами лица, красками и общим обликом человека - с другой» (104. С. 169).
Много пищи для размышлений над особенностями взаимосвязи физиогномических и динамических аспектов экспрессивного Я личности дают художественные произведения великих писателей, отличающихся наблюдательностью, проницательностью и т. д. Достаточно вспомнить об «игре в портреты», автором и активным участником которой был И. С. Тургенев. Суть данной игры заключается в следующем: заранее рисовалось 5-6 портретов, в которых Тургенев стремился передать свои представления о людях различных социальных слоев, их характерах. Каждый участник игры по деталям внешности должен был дать психологическую характеристику изображенных лиц. Как следует из суждений участников «игры», приведенных вместе с рисунками, в 73 томе «Литературного наследства», они проявили определенные способности к установлению связей между внешним и внутренним. Но главное то, что их ответы, иными словами, психологические портреты изображенных людей совпадали по содержанию.
Особое внимание поиску устойчивых связей между внешностью человека и его душой, его личностью уделял Ф. М. Достоевский. Писатель искал и описывал элементы экспрессии, свидетельствующие об устойчивых характеристиках человека. В романе «Подросток» читаем: «... смехом иной человек себя совсем выдает, и вы вдруг узнаете всю его подноготную... Смех требует прежде всего искренности, а где в людях искренность? Смех требует беззлобия, а люди всего чаще смеются злобно... Иной характер долго не раскусите, а рассмеется человек как-нибудь очень искренно, и весь характер его вдруг окажется как на ладони... смех есть самая верная проба души» (48. Т. 13. С. 370). Современная поэзия также стремится создавать целостные образы человека, привлекая метафорический анализ его лица.
Например, стихотворение Н. Заболоцкого «О красоте человеческих лиц»:
Есть лица, подобные пышным порталам, Где всюду великое чудится в малом. Есть лица - подобия жалких лачуг, Где варится печень и мокнет сычуг. Иные холодные, мертвые лица Закрыты решетками, словно темница. Другие - как башни, в которых давно Никто не живет и не смотрит в окно. Но малую хижину знал я когда-то, Была неказиста она, небогата, Зато из окошка ее на меня Струилось дыханье весеннего дня. Поистине мир и велик и чудесен! Есть лица - подобья ликующих песен. Из этих как солнце сияющих нот Составлена песня небесных высот.
(Н. А. Заболоцкий. Стихотворения и поэмы. М.-Л., 1965. С. 144)
Формирование естественнонаучного подхода к физиогномике начинается с работы Белла «Анатомия и философия выражения», написанной в 1806 г. Через сто тридцать лет на основе работ такого типа Е. Брунсвик и Л. Райтер создали схемы выражений лица, изменяя положение губ, рта, носа, глаз, высоту бровей, лба. Комбинируя эти признаки, используя специальную доску для демонстрации схем лица, они предложили испытуемым охарактеризовать свои впечатления об этих рисунках. Первый вывод, который был сделан на основе анализа полученных результатов, это вывод о том, что схемы лиц, созданные как комбинации случайных признаков, достаточно четко дифференцируются участниками эксперимента в соответствии с теми или иными психологическими особенностями. В следующем эксперименте Е. Брунсвик и Л. Райтер предложили проранжировать все схемы по следующим шкалам:
«интеллигентность», «воля», «характер» (энергичный - неэнергичный, моралист, пессимист, хороший - злой, симпатичный - несимпатичный, веселый - печальный), «возраст». В результате выполненного исследования они получили данные, свидетельствующие о том, что определенные схемы лица устойчиво помещаются большинством испытуемых на определенные места на шкалах. Анализ признаков лиц, отнесенных к определенным шкалам, показал, что наибольшее значение для размещения лица на определенной шкале имеют такие признаки, как «высота расположения губ», расстояние между глаз, высота лба. Например, если на схеме лица был «высокий лоб», то изображение в целом производило более приятное впечатление, а человек с таким лицом воспринимался как более симпатичный, интеллектуальный, энергичный, чем изображение с «низким лбом». Схемы, на которых расположение губ, рта было более высоким, чем на других рисунках, занимали на шкале «возраст» место, которое соответствовало молодому возрасту. В то же время «очень высокий рот» указывает, по мнению участников эксперимента, на неинтеллигентность и отсутствие энергичности как черты характера. «Насупленные брови», «страдальческие глаза», «длинная» верхняя губа характерны для людей печальных, пессимистичных. Многие исследователи пользовались схемами лица, составленными Е. Брунсвиком, Л. Райтером (приводится по 211).
Один из главных выводов физиогномического подхода к экспрессивному Я личности является вывод о том, что люди со сходной внешностью имеют однотипную структуру личности. Такого рода утверждение подвергается сомнению многими исследователями. Несмотря на это, до сегодняшнего дня можно обнаружить на полках книжных магазинов «труды», в которых пропагандируется эта сомнительная идея с помощью опи-I сания особенностей черт лица и указания на их связь Щ с определенными свойствами личности. Давайте заглянем в одну из них. Например, в книгу Френсиса Томаса «Секреты в лице». Автор данной книги утверждает, что если у человека длинный нос, то он изобретателен и умен, как лиса; большие, чистые и сияющие глаза - показатель честности и невинности; если во время говорения у человека опускаются и поднимаются брови, то это верный признак честного и храброго человека; широкий и большой рот означает склонность к болтовне, толстые губы свидетельствуют о склонности к вину и т. д. (229). Думается, что приведенных примеров достаточно для того, чтобы еще раз убедиться в несостоятельности многих обобщений физиогномистов, а также в том, что в такого рода книгах приводятся сведения, которые мало чем отличаются от заблуждений обыденного сознания.
В повседневной жизни человек связывает внешний облик,
В процессе О. людей их внутренние, сущностные стороны раскрываются, выражаются внешним образом, становятся, в той или иной степени, доступными для других. Это происходит благодаря взаимосвязи внешнего и внутреннего в человеке. При самом общем рассмотрении такой взаимосвязи необходимо исходить из ряда философских постулатов, касающихся не только таких понятий, как «внешнее» и «внутреннее», но и «сущность», «явление», «форма», «содержание». Внешнее выражает свойства предмета как целого и способы его взаимодействия с окружающей средой, внутреннее - строение самого предмета, его состав, структуру и связи между элементами. При этом внешнее дается в процессе познания непосредственно, в то время как познание внутреннего требует теорет. исследования, в ходе к-рого вводятся так называемые «ненаблюдаемые сущности» - идеализированные объекты, законы и т. п. Поскольку внутреннее раскрывается через внешнее, движение познания рассматривается как движение от внешнего к внутреннему, от того, что доступно наблюдению, к тому, что ненаблюдаемо. Содержание определяет форму, и его изменения вызывают ее изменения, с др. стор. - форма воздействует на содержание, ускоряет или тормозит его развитие. Т. о., содержание постоянно меняется, форма же остается нек-рое время устойчивой, неизменной, до тех пор, пока конфликт между содержанием и формой не уничтожит старую форму и не создаст новую. При этом содержание обычно связывается с количественными изменениями, а форма - с качественными, скачкообразными. Сущность - это внутреннее, к-рое неотделимо от вещи, необходимо присутствует в ней, пространственно находится внутри нее. Явление - форма выражения сущности. Оно совпадает с сущностью, отличается, искажает ее, что обусловлено взаимодействием предмета с др. предметами. Для того чтобы отразить такое искажение в восприятии человека, вводится категория «видимость» как единство субъективного и объективного в отличие от явления, к-рое полностью объективно. Проблема внешнего и внутреннего приобретает свою специфику и особую сложность, если объектом познания выступает человек (особенно когда при объяснении взаимосвязи внешнего и внутреннего используют такие понятия, как «тело» и «душа»). Ранних исследователей данной проблемы интересовали: 1) взаимоотношение внешнего и внутреннего в человеке, его телесного и духовного, тела и души; 2) возможность судить о внутр., личностных качествах, основываясь на внеш., телесных проявлениях; 3) связи тех или иных внутр., душевных расстройств с внеш. проявлениями, т. е. влияние психического на телесное и наоборот. Еще Аристотель в своей работе «Физиогномика» пытался найти взаимосвязи внешнего и внутреннего как в общем, философском плане, так и конкретно - при изучении человека. Он полагал, что тело и душа слиты в человеке настолько, что становятся друг для друга причиной большинства состояний. Но их взаимосвязь и взаимообусловленность относительна: при любом внутр. состоянии можно достигнуть внешнего выражения, к-рое вовсе не будет ему соответствовать. Также может существовать такое внешнее, к-рому уже не соответствует (полностью или частично) внутреннее и наоборот, может существовать внутреннее, к-рому не соответствует какое-либо внешнее. Гораздо позднее конкретное «наполнение», признание и дальнейшая разработка постулата о единстве внешнего и внутреннего в человеке, его души и тела, стремление к пониманию их сложного, многопланового взаимодействия послужило плодотворной основой развития многих совр. направлений психологии. Среди них: психология невербального поведения, исследования человеческой экспрессии, психология лжи, целостный подход психосоматической медицины и т. п. Поскольку одной из сторон О. является восприятие людьми друг друга, в отеч. социальной психологии проблема соотношения внешнего и внутреннего в человеке наиболее интенсивно разрабатывалась в социальной перцепции. В практическом и теоретическом плане исследования в этой области ориентируются на нахождение возможных закономерностей восприятия одним человеком другого, выявление взаимообусловленности и устойчивых связей между внеш. проявлениями и внутр. содержанием человека как личности, индивида, индивидуальности, его понимания. Большинство исследований в этой области произведены в нач. 1970-х гг., - это работы, посвященные проблеме отражения людьми друг друга в процессе их взаимодействия (А. А. Бодалев и его научная школа). К внутр. (психич.) содержанию человека относятся его убеждения, потребности, интересы, чувства, характер, состояния, способности и др., т. е. все то, что непосредственно не дается человеку в его восприятии другого. К внешнему относится физич. облик человека, его анатомические и функциональные признаки (осанка, походка, жестикуляция, мимика, речь, голос, поведение). Сюда же входят все признакисигналы, носящие осведомительный или регулятивный характер, к-рые воспринимаются субъектом познания. По мнению А. А. Бодалева, внутреннее (психич. процессы, психич. состояния) связано с конкретными нервнофизиол. и биохимическими характеристиками организма. В ходе жизнедеятельности человека его сложные психич. образования, представляющие собой непрерывно перестраивающиеся по ходу деятельности ансамбли процессов и состояний, динамично выражаются во внеш. облике и поведении в виде набора определенных, организованных в пространственно временные структуры признаков. Идеи относительно взаимодействия внешнего и внутреннего были развиты в работах В. Н. Панферова. Он обращает внимание на внешность человека и еще раз подчеркивает, что при восприятии др. человека его личностные свойства (в отличие от физич. свойств) не даны субъекту познания непосредственно, их познание требует работы мышления, воображения, интуиции. Проблема внешнего и внутреннего рассматривается им как проблема соотношения объектных (внешность) и субъектных свойств (личностные характеристики) человека. В этом случае внешность предстает в кач. знаковой системы психол. качеств личности, на основе к-рой в процессе познания происходит актуализация психол. содержания личности. Вопрос о соотношении внутреннего и внешнего решен в пользу их единства, поскольку внешность воспринимается в кач. неотделимой от личности характеристики. При решении проблемы внутр. содержания и внеш. выражения В. Н. Панферов выделяет 2 стороны внешности человека: физич. красоту и обаяние (экспрессию). Экспрессия, по его мнению, функционально связана с личностными особенностями. Вследствие постоянного повторения одних и тех же мимических паттернов на лице человека формируется типичное для него выражение (экспрессия), к-рое отражает наиболее частое его внутр. состояние. Наиболее информативными для субъекта восприятия элементами внешности человека является экспрессия лица и глаз. В то же время автор отмечает неоднозначность интерпретации элементов лица, ее зависимость от экспрессивных свойств внешности. Дальнейшее обращение к проблеме экспрессии, невербального поведения также обогатило понимание взаимоотношения внешнего и внутреннего в человеке в процессе О. Высказанные в начале XX в. исследователем театра С. Волконским идеи, касающиеся эстетико-психол. анализа внешнего выражения внутреннего Я человека на сцене, «самоизваяния», его поиски оптимума выразительности, внеш. гармонии, поиски путей воспитания «выразительного человека», актера, способного своим жестом, движением и словом передать самые тонкие переживания и смыслы, вернуть телу утраченную им функцию выразителя души, - оказались актуальными и получили свое дальнейшее осмысление в работах В. А. Лабунской, где экспрессия рассматривается в кач. внешнего Я личности и соотносится с разными личностными структурами. Лит.: Асеев В. Г. Категории формы и содержания в психологии // Категории материалистической диалектики в психологии. М., 1988; Бодалев А. А. Личность и общение. М., 1995; Лосев А. Ф. История античной эстетики. М., 1975; Панферов В. Н. Внешность и личность // Социальная психология личности. Л., 1974; Шептулин А. П. Система категорий диалектики. М., 1967. Г. В. Сериков
Этот вопрос ставят многие и пытаются каждый по –своему на него ответить. Я вот тоже решил по-своему ответить на этот конкретный вопрос.
Я внешний спросил себя внутреннего:
- Кто Я?
- На данный момент, я не тот, кем хочу стать, а тот, кем уже стал на момент здесь и сейчас.
Я не тот, на данный момент, кто хочет сыграть какую-то роль в будущем, я тот, кто уже играет конкретную роль в моменте здесь и сейчас. Если сейчас, на данный момент, я пишу и печатаю. Значит, я – есть писатель, печатающий этот текст на компьютере и больше никто.
Тот человек, который познает своё внешнее пространство, а не себя, далек от правильного ответа на этот вопрос, потому что он познает внешнее пространство в разделенном и разобщенном состоянии от себя, как что-то конкретное и отдельное в виде вещи, явления, понятия или их определения.
Для него всё существует, именно, только там, вне его, отдельно от него и он абстрагируется от своего внутреннего Я, считая, что его внешнее пространство и есть его реальный и действительный мир жизни и всего, что его окружает. Для него познание внешних предметов, явлений, понятий и их определений является смыслом жизни, реальностью бытия.
Проще понять суть внешнего Я и ответить на вопрос:
КТО Я ВНЕШНИЙ?
Внешнее Я познается легко и, в основном, ограничивается игрой какой-то конкретной роли в сожительстве с себе подобными и в отношении их в моменте здесь и сейчас, например:
В семье Я –муж, отец, сын, брат, на работе Я –специалист третьего разряда по установке котлов и агрегатов, первоклассный кондитер, сапожник, летчик и т.д. В транспорте Я –или водитель или пассажир, или контролер, среди друзей Я –друг, а с любовницей – любовник и т.д.
Во внешнем пространстве существует точка конкретной ролевой игры, в которую человек попадает, исходя из условностей, причин и обстоятельств и легко сможет объяснить, какую роль он играет в этой точке.
В какой условности человек, как точка ролевой игры находится, ту и роль он будет играть, плохо или хорошо, это другой вопрос. Роли очень быстро меняются и действия, мысли и слова человека меняются тоже.
Внешне человек всегда многолик, хотя имеет только одно лицо.
Интересно то, что человек, постоянно меняющийся во внешнем в зависимости от условностей и обстоятельств, внутренне всегда остается таким, какой есть. Таким, какой он есть, его делает внутреннее Я. Внутреннее Я не желает меняться, ни под какие внешние условности и обстоятельства, хотя внешнее Я постоянно меняется. Человеку всегда кажется, что он постоянно другой, но это иллюзия зеркального отражения ролевых игр. Внутреннее Я всегда себя принимает таким, какое оно есть для себя, потому что так ему с собой комфортно, уютно, удобно сожительствовать. А когда приходится меняться, исходя из внешних ролевых игр, то внутреннее Я начинает ощущать дискомфорт, ведь роли бывают противные, унизительные, плохие, не престижные, не уважаемые людьми и т.д.
Проявление изменчивости во внешнем пространстве чаще надо рассматривать, как необходимость приспосабливаться к тем условиям, в которые попадает внешнее Я в моменте здесь и сейчас, иначе человеку просто не выжить. Зато внутреннее Я, как бы, приспосабливается только к себе и ни к кому больше.
Внешнее Я в состоянии разделения и разобщения с внутренним Я постоянно ссорятся, не могут найти общего языка, постоянно выясняют отношения, противоречат друг другу, спорят и т.д.
Внешнее и внутреннее Я не существуют сами по себе, потому что они имеет одно общее Я человека, как Я –самость самого себя, Я –личность самого себя. Одним общим Я обладает внутренняя СУЩНОСТЬ, которая и является хозяйкой всех Я в человеке.
Внутреннее Я –есть внутренняя Я –СУЩНОСТЬ.
Почти для всех людей, является очень серьезной проблемой ответ на вопрос: Кто Я –внутренний?
Вот тут очень много предположений, домыслов, теорий, догадок, гипотез, и т.д., которые ни одна не имеет истинно правильного ответа.
Скажу честно, что никто точно не знает, кто есть Я –ВНУТРЕННИЙ.
Внутри каждого из нас живет культ своей личности. Этот культ культивируется каждым человеком через эго, эгоцентризм, внутреннего Я.
Субъективная оценка человеком себя внутреннего проецируется в себя внешнего через зеркальное отражение и проявляется в действии, поступке, поведении человека, создавая вокруг себя круг общения или отчуждения, взаимодействия или бездействия с себе подобными в моменте здесь и сейчас, в зависимости от точки собственного нахождения в ситуации, в которой он вынужден быть тем, кем вынуждает быть ситуация момента здесь и сейчас.
Человек всегда действует в двух состояниях: в состоянии невежества или знания.
Действия в состоянии невежества всегда имеют неприятные последствия и это мягко сказано.
Через своё внешнее Я человек познает внешнюю материю, её внешние проявления, через внутреннее Я человек пытается познать свою внутреннюю суть.
Т.к. внутреннее Я никогда не меняется, то его и не зачем познавать и так ясно, что внутреннее Я, такое, какое оно есть.
Но трудно ответить, что или кто Я по сути, без деления Я на внутреннее и внешнее.
Познание внешнего Я человеком, есть закономерная необходимость, заключенная в выживаемости им в суровых условиях реальной действительности. А ведь это в нас говорит инстинкт самосохранения.
Если человек очень естественно и со знанием дела играет свою роль, то другие люди начинают ему верить и в некоторых случаях подыгрывать. На основе веры возникает доверие. Мошенники, авантюристы, аферисты, знают об этом и стараются очень талантливо играть свои роли, легко входят в доверие легковерных людей и их обманывают.
В течении своей жизни во внешнем человек становится стариком, пенсионером, уходит на заслуженный отдых и превращается в эдакое что-то, которое по сути никому не нужно, если очень болен, то тем более, одна только обуза и всеобщее напряжение всех своих близких.
Для человека великое благо то, что он до сих пор не познал своё внутреннее Я, научился только об этом представлять, строить теории и гипотезы.
А это наталкивает на мысль, что человека с его внутренним Я можно познавать бесконечно в любой своей жизни. Познание себя внутреннего дает возможность познавать себя ВЕЧНО, а это очень даже прекрасно. Живи себе в любой ситуации и любой условности и познавай себя каждую секунду. Вот тебе и постоянное дело, творчество, самореализация.
Многие жалуются на скуку, мол, делать нечего, а я всем нашел работу.
Познавайте себя постоянно, тогда сможете ответить на вопрос:
КТО Я?
Ответ:
Я – ПОЗНАЮЩИЙ!
Большинство психологических курсов направлены на то, чтобы человек лучше адаптировался к реальности. При этом многое берется как аксиома. Например: "Чтобы лучше жить, надо зарабатывать больше денег". Вот люди собираются и начинают обсуждать, как зарабатывать больше денег. Кто-то занят поисками своей второй половины, кто-то улучшает память. Я не отрицаю необходимость подобных мероприятий. Но если ты занимаешься только этой реальностью - а как правило, люди такого сорта не допускают представления о том, что существует множество других реальностей, что они как существа присутствуют одновременно в этом множестве реальностей и на самом деле их намерение и смысл жизни лежит вне реальности, - то дальше вопросов, связанных с реальностью, они не идут. Для меня же это основные вопросы. Потому далеко не каждый попадает сюда или, если попадает, то недолго находится. По той причине, что он занят только нашей реальностью.
У нас есть внешнее "Я", которое занимается данными вопросами с той или иной степенью успешности. Но у нас есть и внутреннее "Я": оно знает, кто мы есть на самом деле. Это бесконечный источник мудрости, знания, любви. Но получается, что человек, являясь тем и другим одновременно, осознает только свою внешнюю сторону. Внешняя сторона - Эго. Эго - аппарат, необходимый для манипулирования известным, что большинство людей и делает. Им внедряются какие-то определенные смыслы жизни, они их даже не ищут, им их дают в готовом виде, и дальше вся энергия тратится на то, чтобы реализовать эти смыслы с той или иной степенью успешности. Они типичны.
Мы знаем, что это не приносит счастья, но большинство людей стараются накапливать больше и больше того, что, по их мнению, принесет им счастье. В конечном счете счастья они не получают и объясняют все опять же определенным заданным им образом.
Получается, что мы знаем очень многое, но при этом не имеем доступа к нему. Все равно мы имеем огромный счет в банке, но при этом считаем копейки в кошельке. Поэтому одним из самых важных моментов является налаживание связи между внешним и внутренним "Я". Причем внешнее "Я" тоже необходимо, я совершенно его не отрицаю. Ведь находясь в реальности, нам нужно действовать, а внешнее "Я" этим и занимается. Внешнее "Я" должно иметь определенную оснастку - умение делать определенные действия. С человеком, который не умеет здесь ничего делать, нет толку разговаривать. Потому что, если он здесь не смог себя проявить, как он сможет проявить то неизвестное, которое будет стучаться к нему в дверь? Но подход к такому проявлению отличается от общепринятого. Он основан именно на тех импульсах, которые идут из внутреннего "Я". Можно назвать его Высшим "Я", внутренней сущностью.
Я хочу предложить вам входить в это внутреннее "Я", а потом выводить полученную информацию на уровень внешнего "Я". Можно назвать это правым полушарием и левым полушарием. Правое полушарие является женским, интуитивным и контролирует левую часть тела. Левое - мужское, логическое, контролирует правую часть тела. Это двойственность человека. Большинство людей используют только левое полушарие. Создается впечатление, что ничего, кроме логики, у них не существует. Весь наш мир построен на логике, интуиция не учитывается, постоянно требуются доказательства. Очень трудно говорить с людьми при помощи интуитивной части: они ничего не понимают, требуют доказательств. Но ты просто знаешь - это переживание, прямое знание, не требующее никакого объяснения. Нет никаких мучений ума.
Трагизм жизни людей заключается в том, что они мучаются, никак не могут понять, что правильно, а что нет, боятся допустить ошибку, мучаются представлениями о грехе и т. д. Это все работа обусловленного ума. В принципе он не является необходимым, он вообще не нужен. Можно действовать напрямую, исходя из идущих импульсов внутреннего "Я". Но действия в результате импульсов, исходящих из Высшего "Я", или интуитивной части, необычны. Они идут вразрез с тем, что принято. А ведь большинство людей привыкли следовать логике. Сейчас наблюдается очень сильный перекос логической части: перегружено одно полушарие и совершенно не используется другое. Отсюда разделенность, фрагментарность и постоянные мучения. Поэтому требуется усиление интуитивной части. Не значит, что та, другая, не нужна - они должны действовать взаимосвязанно, соединиться. Это и есть самое важное - соединение мужского и женского. Здесь лежит ключ к пониманию отношений мужчины и женщины. Но это можно узнать только через самого себя. Если ты открываешь это и соединяешь в себе, тебе становится ясно, что происходит и во внешнем мире.
Я предлагаю сегодня совершить путешествие сознания в то, что наш обусловленный ум считает неизвестным. Нам надо вынести из этого путешествия информацию, запомнить ее и иметь возможность ее изложить. На самом деле мы все время совершаем путешествия в неизвестное, находимся в неизвестном, но ничего не помним. Так происходит из-за отделенности внутреннего и внешнего "Я". Они существуют раздельно, хотя внутреннее "Я" полностью определяет внешнее. Внешнее "Я" считает, что оно само по себе и ни с чем не связано, ни от чего не зависит. Оно повторяет одно и то же, чем наполнено, чем себя считает.
Человек привык считать себя личностью. Личность - набор привычек. Возьмите любое качество, и вы увидите, что это привычка. Привычки создают психологическую структуру, у некоторых она очень жесткая, у других достаточно пластичная, способная к изменению. Данная структура сама себя поддерживает. Рассмотрим, например, самоубийство. Это результат очень жесткого представления, которое в результате столкновения с изменчивым миром, не хочет принимать его. Мир изменяет жесткую привычку, выбирающую небытие, но никак не возможность измениться. Все, что происходит, действует на жесткую структуру, и человек, изменяясь, начинает течь по реке жизни. Если он настаивает на том, чтобы все было неизменным, он просто разрушается.
Река жизни во всем своем многообразии очень естественна и понятна нашему внутреннему "Я". Мы находимся в этом. Если бы это было не так, то все наши разговоры были бы бессмысленны. Мы в этом - как корни дерева в земле. Корней не видно, но именно они питают ствол дерева. Мы предпочитаем видеть только то, что находится над землей, и не хотим видеть того, что под землей. Мы внутренне укорены в существовании, мы имеем огромное количество корней, которые связывают нас со всем, что есть. Но мы все это отрицаем и говорим, что есть только то, что мы видим, - то есть Эго. Я предлагаю совершить ряд путешествий в свое внутреннее "Я" для того, чтобы нам уточнить то, ради чего мы собрались. Именно там кроются ответы на те вопросы, с которыми каждый сюда пришел. Основным моментом является налаживание контакта со своим внутренним "Я", содержащим все ответы на все вопросы.
Ответ приходит на вопрос. Вопрос возникает по ходу жизни. Если вспомнить, какие вопросы у нас были в пять, пятнадцать, двадцать, сорок лет, мы увидим: они разные. Нужно что-то прожить, тогда возникает следующий вопрос. Я говорю это к тому, что само возникновение вопроса и запроса, на мой взгляд, становится показателем развития. Если человек задает на протяжении длительного времени один и тот же вопрос, это говорит о том, что он вообще не развивается. Потому что если он действительно хочет узнать ответ на вопрос, он его получит, но тогда появится следующий вопрос.
Одним из главных моментов - и я всегда с этого начинаю - является вопрос или запрос. Есть вопросы, возникающие в обусловленном уме, как правило, они обычны, тривиальны. Если человек готов к тому, что он не исчерпывается тем, что ему привычно, и тем, что он знает о себе, и готов погрузиться в неизвестное, здесь он обретет многое. Если он этого не хочет, тогда происходящее его будет сильно раздражать. Атмосфера неопределенности очень драматизирует Эго, которое любит определенность. Оно говорит, что хочет чего-то нового, но это новое - вариации на старую тему. Я приглашаю вас в неизвестное во всей его безграничности.
Индивид как особая единичная ценность. Человек как родовое существо конкретизируется в реальных индивидах. Понятие индивида указывает, во-первых, на отдельную особь как представителя высшего биологического вида Нomo sapiens и, во-вторых, на единичный, отдельный “атом” социальной общности. Это понятие описывает человека в аспекте его отдельности и обособленности: каждый индивидуум имеет право на свою особенность - это его природная данность, развернутая социализацией. Индивид как особая единичная цельность характеризуется рядом свойств: целостностью морфологической и психофизиологической организации, устойчивостью во взаимодействии со средой, активностью. Понятие индивида есть лишь первое условие обозначения предметной области исследования человека, содержащее возможности дальнейшей конкретизации с указанием его качественной специфики в понятиях личности и индивидуальности.
Идея личности. В настоящее: время существуют две основные концепции личности: личность как функциональная (ролевая) характеристика человека и личность как его сущностная характеристика.
Первая концепция опирается на понятие социальной функции человека, а точнее, на понятие социальной роли. При всей значимости этого аспекта понимания личности (он имеет большое значение в современной прикладной социологии) он не позволяет раскрыть внутренний, глубинный мир человека, фиксируя только его поведение, которое не всегда и не обязательно выражает действительную сущность человека.
Более глубокая интерпретация понятия личности раскрывает ее уже не в функциональном, а в сущностном плане: она здесь - сгусток ее регулятивно-духовных потенций, центр самосознания, источник воли и ядро характера, субъект свободных действий и “верховной власти” во внутренней жизни человека. Личность - индивидуальное средоточие и выражение общественных отношений и функций людей, субъект познания и преобразования мира, прав и обязанностей, этических, эстетических и всех иных социальных норм. Личностные качества человека в таком случае есть производное от его образа жизни и самосознающего разума. Личность поэтому есть всегда духовно развитый человек.
В понятии человеческого организма подчеркивается его биологическое начало, в понятии человека - его биосоциальное начало, а в понятии личности оттеняются прежде всего интегративные социально-психологические особенности человека: мировоззрение, самооценка, характер, чувство собственного достоинства, ценностные ориентации, принципы образа жизни, нравственные и эстетические идеалы, социально-политические позиции и убеждения, стиль мышления, эмоциональная среда, сила воли и т.д. Будучи высшей ступенью иерархического рассмотрения человека, понятие личности вместе с тем более конкретно и более содержательно, чем понятие человека вообще. Но иногда понятия “человек” и “личность” резко разводятся и даже противопоставляются. С этим нельзя согласиться. Любой человек является той или иной личностью.
Личность есть обладающий самосознанием и мировоззрением человек, достигший понимания своих социальных функций, своего места в мире, осмысливающий себя как субъекта исторического творчества, как звено цепи поколений, в том числе родственных, один вектор которых направлен в прошлое, а другой - в грядущее., Личность есть индивидуальное средоточие и выражение общественных отношений и функций людей, субъект познания и преобразования мира, прав и обязанностей, этических, эстетических и всех иных социальных норм, в том числе и юридических. Личностный качества человека есть производные от двух моментов: от его самосознающего разума и от его социального образа жизни. Полем проявления личностных свойств служит его социальная жизнь. Чтобы проиллюстрировать зависимость личностного становления человека от развитости его самосознания и окружающего его социума, мысленно заглянем в глубь веков. Когда появляется личность в философском понимании этого слова? Вместе с появлением человека как биологического вида? Нет. Наш отдаленный предок, находившийся в условиях первобытной орды и начальных стадий формирования сознания, еще не был личностью, но уже был человеком. Личность - это общественно развитый человек. Не только исторически, но и генетически человек становится личностью по мере создания социальной и мыслительной культуры и по мере своего индивидуального приобщения к ней. Ребенок, особенно в самом раннем возрасте, - это, разумеется, человек, но еще не личность. В нем лишь “проклевывается” личность, он еще должен стать ею. Если же нарушаются социальные связи человека или происходят патологические процессы в организме (душевные расстройства и т.д.), личность распадается полностью или частично в зависимости от силы такого рода неблагоприятных и трагических обстоятельств.
Таким образом, личность - это результирующая функция социального и биологического начал человека. Без какого-либо из этих ингредиентов личность не состоится; более того, даже при частичном ущемлении или биологического, или социального начала в человеке эта деформация сразу же скажется на личности. Хотя само по себе тело не составляет сущности личности, но без него нет никакой личности.
Сущность личности укоренена в ее теле как материальном носителе личностного начала. Думать иначе - значит возвращаться к исторически пройденным этапам становления категории личности, когда обособлялось и абсолютизировалось сознание человека, считавшееся единственным носителем личностного начала. Личность выступает с ее конкретной телесной организацией, фигурой, походкой, с особенным выражением лица, манерой говорить и т.д. Было бы абсурдом думать, что серьезная болезнь, гнездящаяся в человеке, вовсе не влияет на личность. Человек, страдающий тяжелым заболеванием, это в какой-то мере больная личность, и как бы ни были с виду неуловимы личностные изменения в заболевшем человеке, они всегда присутствуют.Таким же необходимым обеспечением целостности, личности является и окружающая его социальная среда, которая не только формирует личность, но, главное, является полем ее проявления. Лишенная возможности своего внешнего проявления, личность, так же как в случае телесного недуга, деформируется и как бы заболевает некой социальной болезнью, например отчуждением.
Вместе с тем личность не сводится ни к ее телесным, антропологическим, особенностям, ни к ее многообразным социальным функциям. Личность - это замкнутая в себе целостность, ее телесные и социальные проявления суть атрибуты личности, но не ее ингредиенты. С другой стороны, и биологическое, и социальное играют главенствующую роль в генезисе личности.
Итак, под личностью имеется в виду интегрирующее и цементирующее начало, объединяющее в единое целое и биологическое, и социальное, и психологическое в человеке. Личность как бы венчает, замыкает, делает устойчивым все море бушующих в человеке социальных и биологических сил. Личность - конечный результат действия этих сил. Личностно в человеке то, что устойчиво. Необходимыми условиями становления личности являются телесная оформленность, самосознание и социальный образ жизни, а главное проявление ставшей личности - наличие у человека мировоззрения.
Что составляет личность отдельных людей, которых мы знаем как представителей различных сфер деятельности - писателя, продавца, врача, землекопа, конторщика? Что составляет ту внутреннюю душевную храмину, которая закрыта для людей, но открыта для Бога? Таким вопросом задается С.Н. Булгаков. На него можно ответить так: этой внутренней духовной стихией является прежде всего мировоззрение, понимаемое в самом широком смысле этого слова: чем живет человек, что он считает для себя самым святым и дорогим, как. он живет, как служит своей святыне. Узнать человека как личность - значит узнать основные изгибы его душевного состояния, “паутину” его мыслей, чувств, желаний и надежд, его ценностные ориентации, его веру и убеждения.
Личность формируется в процессе деятельности, общения! Иначе говоря, формирование ее есть в сущности процесс социализации индивида. Этот процесс происходит путем внутреннего формирования неповторимо-уникального его облика и требует от индивида продуктивной активности, выражающейся в постоянной коррекции своих действий, поведения, поступков. Это в свою очередь вызывает необходимость развития способности самооценки, связанной с развитием самосознания. В этом процессе отрабатывается свойственный именно личности механизм рефлексии. Самосознание и самооценка в совокупности образуют тот основной стержень личности, вокруг которого складывается неповторимый по богатству и разнообразию тончайших оттенков уникальный “узор” личности, присущая только ей специфика.
Что такое Я. Личность есть совокупность трех ее основных составляющих: биогенетических задатков, воздействия социальных факторов (среда, условия, нормы, регулятивы) и ее психосоциального ядра - Я. А что такое Я? Это интегральное ядро духовного мира человека, его регулятивный центр. Оно представляет собой как бы внутреннее социальное личности, ставшее феноменом психики, определяющее характер, сферу мотивации, проявляющуюся в определенной направленности, способ соотнесения своих интересов с общественными, уровень притязаний, основу формирования убеждений, ценностных ориентации, словом, мировоззрения. Оно же является основой формирования социальных чувств человека: чувства собственного достоинства, долга, ответственности, совести, нравственно-эстетических принципов и т.д.
Человек есть личность не по естеству, т.е. не по своей телесности, и не просто по духу, а по высокому уровню совершенства своего духа. Сравнительно с эмпирической личностью чистое Я представляет, по словам У.
Джемса, гораздо более сложный предмет для исследования. Я есть то, что в каждую данную минуту сознает, между тем как эмпирическая личность есть только одна из сознаваемых реальностей. Другими словами, чистое Я есть мыслящий субъект, высшая самость нашего едино-цельного духа. Возникает вопрос: что такое этот “мыслящий субъект”? Является ли он одним из преходящих состояний сознания или чем-то более глубоким и неизменным? Текучесть нашего сознания представляет саму воплощенную изменчивость. Между тем всякий из нас добровольно рассматривает свое Я как нечто постоянное, неизменяющееся. Это обстоятельство побудило большую часть философов предполагать за изменчивыми состояниями сознания существование некоторого неизменного “субстрата”, деятеля, который и вызывает изменения в нашем сознании. Этот деятель и есть мыслящий субъект. Душа, дух, трансцендентное Я - вот разнородные названия для этого наименее изменчивого субъекта мысли и воли. Личность становится личностью только при наличии в ней самосознающего Я. Можно сказать, Я - это высший, регулятивно - прогнозирующий духовно-смысловой центр личности.Под личностью подразумевают кристаллизованные в духовном мире человека его социальные, нравственно-психологические и эстетические качества и социальные роли, которые приходится выполнять человеку в обществе. Однако личность нельзя свести к этим функциям, пусть даже в их интегральном единстве. Дело в том, что личное - это то, что принадлежит человеку, что является его собственностью. В известном смысле можно согласиться с мнением У. Джемса, который считает, что трудно провести черту между тем, что человек называет самим собой и своим. Личность составляет и сумма всего того, что человек “может назвать своим”: не только его физические и душевные качества, но также его платье, его дом, жена, дети, предки, друзья, его репутация и труды. К этому можно было бы добавить: и свое имя и фамилию. Все это его собственность и все это кристаллизуется в идею личности. Скажем, имя человека не есть только нечто внешнее для него: оно как бы срослось с ним и стало одним из конституирующих элементов его Я.
Таким образом, границы личности значительно шире границ не только тела человека, но и его духовного мира. Границы личности можно уподобить кругам, расходящимся на воде от какого-либо центра: ближайшие круги - это плоды созидания, близкие люди, личная собственность, друзья (они ведь - зеркало нашей сущности). Уходящие вдаль круги вливаются в море социума и далее в бездну Космоса.
Субъективно, для индивида, личность выступает как образ его Я - он-то и служит основой внутренней самооценки и представляет собой то, каким индивид видит себя в настоящем, будущем, каким он хотел бы быть, каким мог бы быть, если бы хотел. При этом личность оценивает себя и непосредственно, и опосредованно - через оценку других. Прислушайтесь, как человек оценивает других, и вы узнаете его самооценку: оценка других - это своего рода зеркало самооценки. Процесс соотнесения образа Я с реальными жизненными обстоятельствами, результирующийся в мотивациях и направленности личности, служит базой для самовоспитания, т.е.
для постоянного процесса совершенствования, развития собственной личности. Человек как личность не есть некая законченная данность. Он - процесс, требующий неустанной душевной работы,Главным результирующим свойством личности, ее духовным стержнем выступает мировоззрение. Оно являет собой привилегию человека, поднявшегося до высокого уровня духовности. Человек вопрошает себя: кто я? Зачем я явился в этот мир? В чем смысл моей жизни, мое предназначение? Живу ли я согласно велениям бытия или нет? Только выработав то или иное мировоззрение, личность, самоопределяясь в жизни, получает возможность осознанно, целенаправленно действовать, реализуя свою сущность. Мировоззрение - это как бы мост, связывающий личность и весь окружающий ее мир.
Одновременно с формированием мировоззрения складывается и характер личности - психологический стержень человека, стабилизирующий его социальные формы активности. “Только в характере индивидуум приобретает свою постоянную определенность”.
Слово “характер”, употребленное в качестве синонима слова “личность”, означает, как правило, меру личностной силы, т.е. силу воли, которая тоже есть результирующий показатель личности. Сила воли делает мировоззрение цельным, устойчивым и придает ему действенную энергию. Люди с сильной волей обладают и сильным характером. Таких людей обычно уважают и справедливо воспринимают как лидеров, зная, чего можно ожидать от такого человека. Признается, что великим характером обладает тот, кто своими поступками добивается великих целей, соответствуя требованиям объективных, разумно обоснованных и социально значимых идеалов, служа маяком для других. Он стремится к осуществлению не только объективно, но и субъективно оправданных Целей, а энергия воли имеет достойное себя содержание. Без воли невозможны ни нравственность, ни гражданственность, невозможно вообще общественное самоутверждение человеческого индивида как личности. Если же характер человека теряет свою объективность, размельчаясь в случайных, мелких, пустых целях, то он переходит в упрямство, становится деформированно субъективным. Упрямство - это уже не характер, а пародия на него. Препятствуя общению человека с другими, оно обладает отталкивающей силой.
Особым компонентом личности является ее нравственное?! Нравственная сущность личности “проверяется” на многое. Социальные обстоятельства нередко приводят к тому, что человек, поставленный перед выбором, не всегда следует самому себе, этическому императиву своей личности. В такие моменты он превращается в марионетку социальных сил, и это наносит непоправимый ущерб цельности его личности. Люди по-разному реагируют на испытания: одна личность может “сплющиться” под ударами молота социального насилия, а другая - закалиться. Только высоконравственные и глубоко интеллектуальные личности испытывают ост. рое чувство трагизма от сознания своей “не-личности”, т.е. неспособности совершать то, что диктует сокровенный смысл Я. Только свободно проявляющаяся личность может сохранить чувство собственного достоинства. Мера субъективной свободы личности определяется ее нравственным императивом и является показателем степени развитости самой личности.
Таким образом, личность - это мера цельности человека: без внутренней цельности нет личности.