(Holotropic Breathwork™)

Авторы метода

доктор медицины Станислав Гроф и Кристина Гроф

(Stanislav Grof D.M. and Christina Grof)

Станислав Гроф о Холотропном Дыхании™

Принципы Холотропного Дыхания,

разработанные Станиславом и Кристиной Гроф:

Текст принципов Холотропного Дыхания™ представлен здесь в том виде, как он был написан и защищен авторским правом Станиславом и Кристиной Гроф в 1990 году. (юридические документы )

Теоретическая позиция

Расширенное понимание человеческой психики, которое включает биографическое, перинатальное и трансперсональное измерения. Феномены, относящиеся ко всем этим областям рассматриваются как естественные и нормальные элементы психологического процесса; они принимаются и поддерживаются, причем ни одному из них не оказывается какого-либо предпочтения.

Признание того факта, что необычные состояния сознания, вызываемые Холотропным Дыханием™ , так же как сходные состояния, случающиеся спонтанно, мобилизуют внутренние целительные силы в теле и в психике. В ходе развертывания процесса этот "внутренний целитель" проявляет терапевтическую мудрость, которая превышает знание, достигнутое когнитивным пониманием человека, практикующего метод, или наработки какой-то конкретной школы психотерапии или телесной работы.

Практический подход (семинар или тренинг )

Основными элементами в Холотропном Дыхании ™ (далее ХД ) являются более глубокое и ускоренное дыхание, побуждающая музыка и облегчение выхода энергии через специфическую форму работы с телом. Дополнительными формами работы являются творческое выражение пережитого, например, рисование "мандалы" , и обсуждение полученного опыта.

ХД может проводиться один на один с ведущим, или, предпочтительно, в групповом контексте, где участники поочередно выступают в роли переживающего и "ситтера" . Перед первым практическим опытом дыхания участники получают всестороннюю теоретическую подготовку, которая включает описание главных типов феноменов, имеющих место на холотропных сессиях (биографических, перинатальных и трансперсональных), а также технические инструкции для дышащих ("холонавтов") и для ситтеров. Предварительно обсуждаются физические и эмоциональные противопоказания, и если у участника есть какие-нибудь проблемы, должна быть получена экспертная оценка.

ХД подразумевает дыхание более быстрое глубокое, чем обычно; как правило, никакие другие определенные инструкции относительно норм, паттернов и природы дыхания не даются ни перед началом, ни в ходе сессии.

Переживаемый опыт является целиком внутренним и в значительной степени невербальным, и развертывается без внешнего вмешательства. Исключение составляют спазмы в горле, невозможность справиться с ситуацией, чрезмерные боль или страх, препятствующие продолжению сессии, и явный запрос со стороны дышащего.

Музыка (или другие формы акустической стимуляции -барабанный бой, звуки природы и т.д.) представляют собой неотъемлемую часть холотропного процесса. Как правило, выбор музыки определяется характерным паттерном, отражающим наиболее общее направление развертывания холотропных переживаний: вначале звучит побуждающая и стимулирующая музыка, затем она становится все более драматичной и динамичной, и наконец достигает качества прорыва. После кульминации уместен постепенный переход к более тихой музыке, и к концовке, для которой подбираются спокойные, плавные, медитативные произведения. Хотя, как представляется, такова в среднем необходимая звуковая динамика в ходе сессии, она должна быть изменена, если обозначился иной паттерн энергии в группе.

Роль ситтера во время сессии состоит в том, чтобы быть отзывчивым и ненавязчивым, обеспечивать эффективное дыхание, создавать безопасную среду, уважать естественное развертывание переживания и обеспечивать помощь во всех ситуациях, которые этого требуют (оказывать физическую поддержку, сопровождать дышащего в уборную, принести салфетку или стакан воды и т.д.). Важно сохранять сосредоточенность и концентрацию, оказавшись лицом к лицу со спектром возможных эмоций и поведения дышащего. В ХД не используются какие-либо вмешательства, изобретенные в результате интеллектуального анализа или основанные на априорных теоретических построениях.

Групповое обсуждение проводится в тот же день, после перерыва, на который отводится достаточно продолжительное время. В ходе этих посвященных обсуждению сессий ведущий не дает интерпретации материала, основанной на какой-либо теоретической системе, в том числе системе ХД .

Предпочтительно попросить человека, прошедшего через переживание, дать его опыту дальнейшее развитие и разъяснение, отражающее его инсайты, полученные в ходе сессии. Расширение в юнгианском смысле, в форме мифологических и антропологических ссылок, может оказаться очень полезным при обсуждении холотропных переживаний, а также мандал. В некоторых случаях уместны ссылки на собственные переживания ведущего в прошлом, или на переживания других людей.

Есть множество подходов, дополняющих ХД - практика гештальта, игра с песком Доры Кальф, биоэнергетика, различные формы массажа, акупунктура и т.д. Однако, всякий раз, когда они используются, должно быть ясно обозначено то, что они не являются частью Холотропного Дыхания ™ .

Если практика проведения самих сессий значительно отклоняется от вышеописанной, для такой процедуры не должно использоваться название "Холотропное Дыхание ™ ". Мы просим, чтобы оно было заменено другим термином, и не связывалось с нашими именами.

Учебный фильм-приложение к Сертификационному семинару по ХД «Принципы работы с телом». Ведущие — Станислав и Кристина Гроф.

В этом фильме Стен и Кристина детально показывают, как фасилитаторам необходимо создавать безопасное пространство холонавту для телесного отреагирования. Объясняется на примерах, как работает «внутренний Целитель».

Выводы, которые напрашиваются после просмотра этого учебного фильма — ХД не стоит проходить у не прошедших 3-х годичную программу обучения и ПРОФЕССИОНАЛЬНУЮ СУПЕРВИЗИЮ.

Описание Холотропного Дыхания ™

(Тейлор, K. в книге Эллисон, Н., [ред.] (1999.) ≪Иллюстрированная энциклопедия дисциплин, связанных с соматической работой≫; переиздавалась в 2005 году.)

Определение

Холотропное Дыхание™ - это метод самоисследования, который объединяет в себе быстрое, глубокое дыхание, побуждающую музыку и фокусированную работу с телом.

Термин ≪холотропный≫ образован от греческих корней - χολος , что значит "целое", и τρεπειν , что значит "двигаться в направлении". Вместе они означают ≪двигаться по направлению к целостности≫. Растения поворачиваются к солнцу в гелиотропном движении. Таким же образом во время холотропной сессии человеческий организм движется к интеграции, к тому чтобы сделать себя целостным и исцелить различные травмированные или фрагментированные части ≪Я≫. ХД поддерживает этот процесс, вызывая необычные состояния сознания и создавая безопасный контекст, в рамках которого происходит восстановление связи с Самостью, с Другими и с Духом.

ХД предназначено для того, чтобы перевести ум и тело в необычное состояние сознания, которое обеспечивает более сознательный доступ к забытым воспоминаниям и аспектам внутренней жизни, которые могут быть скрыты при обычных условиях. Хотя ХД может эффективно использоваться как одна из сторон терапии психических и физических расстройств, чаще оно рассматривается как шаманский ритуал, предназначенный для воспроизведения глубокого прошлого и входа в духовные области.

В процессе этой работы могут возникнуть самые разные переживания, но переживания, полученные в процессе дыхания (или какого бы то ни было иного специфического опыта, например, второго рождения или экстаза) сами по себе не являются целью. Цель состоит в обретении целостности, исцеления и мудрости.

Переживания это средство для достижения этих целей. Когда тело и ум за счет управляемого дыхания входят в необычное состояние сознания, внутренняя мудрость человека использует возможность работать на физическое, психическое, эмоциональное и духовное исцеление, а также на эволюционное изменение. Холотропное Дыхание работает по тому принципу, что мы сами являемся для себя лучшими целителями.

Холотропное Дыхание™ включает в себя управляемое дыхание, музыку, предоставление нераздельного внимания, творческую переработку материала и обеспечение дышащим гибко регулируемого, неограниченного времени для работы, а также всестороннее обучение людей, практикующих его. Всё вместе взятое обеспечивает безопасность и исцеление, возможности которого заложены в необычных состояниях сознания.

Участники сессий ХД могут видеть эмоционально заряженные визуальные образы, ощущать энергию, проходящую через их тело, обрести интуитивное понимание и внести ясность в какие-то трудноразрешимые проблемы в их жизни. Часто участники рассказывают, что они разрядили накопленное напряжение, эмоции, связанные со старой травмой, что выросло их доверие к себе и своему телу, и что они чувствуют, что обрели понимание и могут теперь преодолеть старые паттерны поведения, действие которых имело нежелательный результат.

История Холотропного Дыхания

Станислав Гроф, M.D., чешский психиатр, в 1950-ые годы проходивший обучение в Праге, и его жена, Кристина Гроф, разработали эту мощную естественную технику, опираясь на современные исследования сознания и исследования древних духовных систем. Исследование теории коллективного бессознательного Юнга и собственного личного опыта убедило Грофа, что вера в причино-следстведственную связь вынуждает современную науку придерживаться механистической модели разума, которая не в состоянии верно оценить или использовать истинный диапазон его возможностей. Он был особенно заинтересован определением возможностей и природы переживаний, обычно сводимых к категории парапсихологических феноменов.

Прорыв в синтезировании психоделических препаратов дал Грофу необходимые средства для экспериментирования с измененными состояниями сознания в процессе лечения пациентов. Он также принимал психоделики сам, и понял, что существуют широкие аналогии между состояниями, вызванными определенными препаратами, и состояниями, достигаемые в процессе медитативных и мистических переживаний и действий шаманов.

После эмиграции из Чехословакии в Соединенные Штаты, Гроф продолжал свои исследования необычных состояний сознания и парапсихологии в Психиатрическом Исследовательском центре штата Мэриленд, в Университете Джона Хопкинса, и, наконец, в Институте Эсален в Биг Суре, Калифорния.

Грофы начали проводить семинары в 1976 году. Их первые структурированные программы обучения появились в 1987-м. Вместе они провели сессии холотропного дыхания у 25 с лишним тысяч человек за период с 1987 по 1994 год. Многие книги Станислава Грофа, в том числе ≪Области человеческого бессознательного≫(1975), ≪За пределами мозга≫(1985), ≪Психология будущего≫(2002) и ≪Величайшее путешествие≫ (2006) внесли свой вклад в устойчивый рост интереса к технике Холотропного Дыхания™ и к Трансперсональной Психологии .

Опыт Холотропного Дыхания

Холотропное Дыхание™ представляют ведущие, аттестованные Трансперсональным Тренингом Грофа. Перед первым опытом дыхания участники семинаров получают всестороннюю теоретическую подготовку, которая включает описание главных типов феноменов, которые имеют место на холотропных сессиях (биографических, перинатальных и трансперсональных), и технические инструкции по совместной работе в парах как дышащий и ситтер. Физические и эмоциональные противопоказания, в случае их наличия, обсуждаются с участником, и если есть какие-нибудь проблемы, ведущий обращается к специалистам за экспертной оценкой. Условия, исключающие участие в открытых сессиях ХД , включают: кардиоваскулярные проблемы в анамнезе, диагноз глаукомы или серьезного эмоционального расстройства.

Опыт ХД является полностью внутренним и в значительной степени невербальным, а также не предполагающим никаких вмешательств. Участники работают в парах, чередуя роли дышащего и ситтера. Дышащие дышат, лежа на полу, на матах. Ведущие проводят направленную релаксацию, помогая дышащим расслабить тело в процессе подготовки к дыханию. Когда расслабление завершено, ведущие дают дышащим инструкцию дышать глубже и быстрее чем обычно. В то время как дыхание углубляется, ведущие ставят побуждающую или ритмичную музыку. Музыка играет в течение трех часов. Ситтеры наблюдают за своим дышащим, обеспечивая чувство защиты и поддержки, и будучи внимательными к любым потребностям, которые у него могут возникнуть.

По мере продолжения дыхания дышащие входят в необычные состояния сознания. То, что видимо со стороны, может принимать различную форму. Многие совершенно неподвижны, словно они находятся в глубокой медитации. Некоторые начинают раскачиваться или совершать другие ритмичные движения. Некоторые кричат, стонут, плачут или выражают гнев. Иногда дышащий просит помощи, чтобы иметь возможность выразить свои чувства или ощущения. Переживания изменяются от человека к человеку и от сессии к сессии. Один и тот же человек часто имеет различные переживания каждый раз, когда он дышит.

Сессия ХД длится в среднем около двух-трех часов. В конце сессии, когда ведущий проверяет с дышащим, как он себя чувствует, ведущий может предложить дышащему особую форму работы с телом, работу, направленную на высвобождение энергии - если через дыхание не разрешились все эмоциональные и физические напряжения, активизированные в ходе сессии. Основной принцип этой работы состоит в том, чтобы подобрать ключ к процессу дышащего, "внутренний целитель" которого поднял на поверхность определенный материал, соответствующий разрешению дышать и обстановке, и создать ситуацию, в которой существующие симптомы усиливаются. В то время как энергия и осознание удерживаются в этой части тела, человека поощряют полностью выразить его реакцию на энергию тем способом, который ощущается конгруэнтным и соответствует интенсивности чувства, переживаемые дышащим. Эта форма работы, направленной на высвобождение энергии, является существенной составляющей холотропного подхода и играет важную роль в завершении и интеграции переживания.

Участники Холотропного Дыхания™ часто сообщают, что они приобрели интуитивное понимание и прояснили проблемные области своей жизни. Они также сообщают, что техника обеспечивает самоисцеление через разрядку накопленного напряжения и травматического переживания, а также дает ощущение большей связи с физическими, эмоциональными и духовными частями себя.

Трансперсональный Тренинг Грофа

(Grof Transpersonal Training)

Чтобы получить аттестацию на Трансперсональном тренинге Грофа требуется пройти приблизительно 600 часов обучения, которое занимает по меньшей мере два года. Это дает достаточно времени для интеграции изменяющего жизнь материала, который неизбежно проявляется, когда люди осуществляют дыхание в течение длительного периода. Эмпирическая часть обучения создает глубокое доверие собственной внутренней мудрости. Предпринимая и завершая множество собственных путешествий, стажеры приобретают убеждение, что они могут действительно довериться внутреннему руководству и процессу каждого участника. Это позволяет ведущим сообщить свою внутреннюю уверенность процессу каждого участника, которого, быть может, пугает какая-то часть его внутреннего путешествия.

Более чем четыре десятилетия, посвященные исследованию измененных состояний сознания, позволили мне убедиться в том, что единственным средством, благодаря которому сторонникам традиционной материалистической науки удается удерживать свои позиции, является постоянная и непрерывная цензура, а также искаженное и неверное толкование всех сведений, полученных во время холотропных состояний.

Я абсолютно уверен в том, что бесконечно использовать такую стратегию невозможно. Результаты, которые удалось получить трансперсональной психологии, не только не подтверждают основные предположения материалистического монизма, но и нередко полностью им противоречат. Кроме того, количество фактов, полученных во время исследования измененных состояний сознания, увеличивается с каждым днем.

Сегодня простого заявления о том, что основные принципы трансперсональной психологии невозможно совместить с мировоззрением традиционной науки уже не достаточно. Теперь, для того чтобы скрыть вызов, созданный результатами, которые удалось получить в ходе исследования измененных состояний сознания, их потребуется не только учесть, но и разумно согласовать с основами материалистической парадигмы. Я действительно сомневаюсь в том, что консервативным критикам удастся преуспеть в осуществлении этой задачи.

Станислав Гроф

Биографический очерк

Станислав Гроф родился 1 июля 1931 года в Праге, Чехия. Во время учебы на психолога в пражской Медицинской школе в качестве ассистента Гроф работал вместе с доктором Георгом Роубичеком , который в то время проводил эксперименты с психоделическими препаратами, изучая их воздействие на людей. Таким образом, еще в юности Станислав получил возможность присутствовать на множестве ЛСД-сеансов, в которых участвовали не только психотерапевты, но также и другие интересные и творческие личности Чехии.

В 1956 году, после окончания учебы, Гроф получил высшее медицинское образование и степень доктора наук, после чего начал самостоятельную практику в качестве психиатра-клинициста, а также приступил к собственным исследованиям психоделиков. Первый опыт пребывания под воздействием ЛСД он пережил в 1956 году во время сеанса, которым руководил Роубичек. На сеансе также присутствовал брат Станислава Пол, который на тот период времени был еще студентом-медиком.

“Во время сеанса я испытал сильные ощущения, которые изменили всю мою последующую жизнь. Я подвергся комбинированному воздействию ЛСД и сильного стробоскопического света. В ходе этого опыта я полностью утратил связь со своим телом, с Прагой и со всей планетой. У меня появилось чувство, что мое сознание освободилось от каких-либо границ. После такого опыта для меня стало очевидно, что теория о том, что сознание неким магическим образом возникает в результате нейрофизиологических процессов в человеческом мозгу, которой меня учили в университете, просто неверна. Я понял, что сознание представляет собой нечто более фундаментальное и более схоже с тем, как его описывают великие духовные традиции Востока. Результатом этого сеанса для меня стал огромный интерес к этим необычным состояниям сознания”.

Истинное мужество заключается не в отважных поступках, ориентированных на получение результатов во внешнем мире, а в стремлении пройти через нелегкий опыт встречи с самим собой. До того момента, пока человек не отыщет свою истинную суть, всяческие стремления сделать свою жизнь осмысленной посредством деятельности во внешнем мире и стремление к внешним целям в итоге неизбежно окажутся тщетными и бесценными.

Последующие двадцать лет своей жизни С. Гроф посвятил легальной работе с психоделическими препаратами: в 1954 – 1967 гг. в Чехословакии, а после, с 1967 по 1974 в Соединенных Штатах Америки.

С 1960 по 1967 он руководит работой по изучению ЛСД-25 в Пражском институте психиатрических исследований. В это же период время он уделяет много времени изучению психоанализа, а также участвует проектах инновационного характера.

В 1967 г., после получения стипендии Фонда поощрений деятельности в сфере психиатрии, молодому ученому предоставилась возможность уехать за границу на двухгодичную стажировку при Университете Джона Хопкинса в г. Балтимор (США). Однако в 1968 г., в период “Пражской революции”, чехословацкое правительство выдвинуло требование о немедленном возвращении Грофа на родину со всеми полученными результатами. Ясно понимая, что в будущем его работа в Чехословакии станет невозможной, он попросил о политическом убежище в Америке, где и остался.

В 1968 Гроф занял должность доцента кафедры психиатрии при том же университете, где он стажировался, а также выступил руководителем программы исследований психоделических препаратов в Мерилендском центре психиатрических исследований, которые продолжались до 1973 года – до того самого момента, когда психоделики оказались под запретом. За весь этот период времени Гроф лично провел около двух с половиной тысяч ЛСД-сеансов , а также имел при себе протоколы более одной тысячи сеансов под руководством своих коллег.

В 1973 г. Станислав Гроф по приглашению переезжает в Биг-Сур, штат Калифорния, в Эсаленский институт, где живет и продолжает работу вплоть до 1987 года.

В 1975 году Джозеф Кэмпбелл, специализирующийся на мифологии, познакомил Грофа с женщиной по имени Кристина. Это знакомство стало началом для их личных и профессиональных взаимоотношений.

В период с 1975 по 1976, в свете того, что психоделики оказались под запретом, Станислав и Кристина Гроф совместно разработали метод, позволяющий переживать измененные состояния сознания без приема ЛСД и других препаратов, названный холотропным дыханием . В этом же году они начинают проводить семинары с использованием разработанного ими метода. С 1987 по 1994 гг. Станислав и Кристина провели сеансы холотропного дыхания более чем для 25 тысяч человек .

Со временем холотропное дыхание послужило основой для холотропной терапии , с которой Гроф, совмещая профессорскую работу, ведет курсы подготовки практикующих трансперсональных психологов и сеансы холотропной терапии, а также организовывает семинары и читает лекции, путешествуя по всему земному шару.

Совместно с Абрахамом Маслоу, основателем гуманистической психологии С. Гроф стоит у истоков зарождения трансперсональной психологии и сейчас засужено признается одним из основных деятелей этого направления. Вместе с этим Гроф является основателем и главой Международной трансперсональной ассоциации.

В 2007 г. за проделанную работу в сфере изучения глубинных уровней психики человека, продолжавшиеся в ходе 50 лет, за весомый вклад в развитие современной психологической науки, С. Гроф был награжден премией фонда Гавелов “Предвиденье-97”. Этот фонд существует для оказания помощи инновационным проектам, не получившим на настоящее время широкой огласки, однако имеющим огромное значение для будущего всего человечества.

За весь период научной деятельности Станислава Грофа в профессиональных психологических журналах было опубликовано более ста сорока его статей, в свет вышло большое количество книг (“Революция сознания”, “Величайшее путешествие”, “Космическая игра”, “Неистовый поиск себя” и др.), некоторые из которых написаны совместно с женой и переведены на шестнадцать языков.

Расширенная картография сознания

В современной психологии существует понятие “карты психики” человека, которая ограничивается его постнатальной биографией (начинающейся с момента рождения) и фрейдистким индивидуальным бессознательным (то, что было забыто, отвергнуто, подавлено), которое также является производным от постнатальной биографии. Новорожденный ребенок воспринимается психологами как “чистая доска” , “tabula rasa” . Ни факт его рождения, ни то, что предшествовало рождению, не принимается во внимание.

Однако в процессе работы с холотропным состояниями сознания Станислав Гроф обнаружил, что переживания людей не вписываются в то узкое поле, которое определил Фрейд. В процессе сеансов холотропного дыхания люди начали перемещаться в другие области, первой из которых стала область рождения. Далее испытуемые, среди которых был и сам Гроф, получили опыт пребывания в той области, которая сегодня называется“трансперсональной “ . Такие состояния сознания получили названиетрансперсональных , особых или холотропных . В них человек выходит за границы своей физической оболочки, эго и ума и ясно видит и осознает, что является чем-то большим. Кроме того, люди получают опыт единения с различными животными, сверхразумными космическими существами, планетарным, а также вселенским сознанием.

Исследования измененных состояний сознания привели меня к выводу о том, что психика человека в самом широком ее диапазоне соизмерима с полнотой всего бытия и полностью тождественна вселенскому творческому принципу. В свете этого я вижу духовность как важную и неотъемлемую составляющую в жизни каждого человека, так как она отражает не только важнейшее измерение человеческой психики, но и устройство всего мироздания.

“В самом начале нашей работы с психоделическими препаратами мы полагали, что, воздействуя на мозг, они попросту инициируют экспериментальный психоз. Однако, исходя из результатов исследований, которые длились около 2 лет, я пришел к совершенно иному выводу, а именно: психоделики – это некий катализатор, не создающий определенные переживания, а переводящий психику человека на более высокий энергетический уровень, в результате чего процессы, обычно происходящие в глубине бессознательного, оказываются на поверхности и становятся доступными для осознания. Я увидел ЛСД как некий инструмент, позволяющий нам рассмотреть более глубокую динамику психики”.

“В современной психиатрии учитываются лишь сведения из биографии людей после их рождения, а также индивидуальное бессознательное по Фрейду, однако во время работы с психоделическими препаратами мы обнаружили, что испытуемые не остаются в пределах бессознательного. Первое, что происходит с человеком в измененном состоянии сознания, это, как правило, возвращение к периоду его собственного рождения, то есть переживается опыт родов, а дальше процесс идет в сферу коллективного бессознательного, которую описывал Юнг”.

В результате полученных данных Станислав Гроф пришел к пониманию о необходимости составления новой, неизмеримо более обширной карты человеческого сознания. Объясняя эти необычные состояния сознания, он разработал концепцию названную расширенной картографией сознания , включающую в себя такие уровни:

• Биографический , который содержит воспоминания после момента рождения.
• Перинатальный , который связан с переживаниями рождения и смерти.
• Трансперсональный , который относится к переживаниям измененных состояний сознания.

Разработанная Грофом расширенная картография сознания содержит в себе не только основные картографии западной психологии, но также учитывает практически все известные духовные традиции Востока. Ее универсальность заключается в том, что вне зависимости от выбранного пути в направлении духовного развития, человеку, так или иначе, приходится сталкиваться с решением одних и тех же задач по овладению определенными уровнями энергий. “Энергетическая антропология” Грофа говорит о прямой связи между уровнем осознанности человека и доступным ему уровнем энергии, который, в частности, необходим для проработки блоков и препятствий, стоящих на пути его развития.

Базовые перинатальные матрицы

До недавнего времени существовало мнение, что ребенок не замечает ничего из того, что происходит с ним во время его рождения. Считалось, что кора головного мозга у новорожденного не достаточно зрела для того, чтобы хранить память о собственном рождении. Однако эта концепция входит в противоречие с теми данными, которые удалось получить Станиславу Грофу в результате его исследований. В измененных состояниях сознанная люди получили возможность заново пережить все этапы своего рождения, вспоминая их и проходя через них. Эти результаты стали доказательством того, что уже в утробе матери перед началом процесса родов плод наделен сильнейшей чувствительностью.

В результате многочисленных опытов Станислав Гроф пришел к выводу, что процесс рождения можно разделить на 4 этапа, которые были названы им базовыми перинатальными матрицами (БПМ). . Матрица – это прототип, изначальный шаблон, по которому в дальнейшем выстраиваются все объекты и события (в данном случае жизнь человека). А под перинатальным периодом понимают все, что характеризует время от зачатия ребенка до его рождения (от лат. peri – “около” и natalis – “то, что относится к рождению”).

• Первая матрица . Время пребывания в материнской утробе с момента зачатия до первых схваток. Для ребенка характеризуется безмятежной внутриутробной жизнью, спокойным развитием, ощущением покоя, радости и безмятежности. Плод испытывает симбиотическое, океаническое единство с матерью.
• Вторая матрица – матка сжимается, стискивая плод, но шейка матки все еще не раскрыта. В мирной и безопасной среде ребенка начинаются внезапные перемены. На довольно продолжительный период плод застревает в сжимающейся матке, из которой нет выхода, он оказывается в безнадежной, безвыходной ситуации, испытывая при этом сильнейшее давление: физическое и эмоциональное. Это переживания безвыходности, участи жертвы, ада.
• Третья матрица – шейка матки раскрывается и начинается борьба за рождение, фактически – борьба за выживание. Ребенок с усилием начинает движение по родовому каналу. Этот процесс символически напоминает свет в конце туннеля – внезапно появляется возможность для освобождения и сложившаяся ситуация может быть разрешена. Эта стадия содержит в себе сильные эмоциональные переживания, чувства агрессии и тревоги, сексуальные энергии, а также стадию напряженной борьбы.
• Четвертая матрица – ребенок приходит в этот мир и пуповина перерезается. Метафорическая аналогия с умиранием и возрождением. Младенец чувствует освобождение и переживает новое единение с матерью во время грудного вскармливания. Эта матрица включает в себя период с момента рождения и продолжается на протяжении нескольких дней после родов. Это период свободы и любви.

Почему же эти матрицы так важны и почему Гроф уделяет им так много внимания? Потому что в дальнейшем вся информация о процессе рождения человека хранится в его бессознательном и на протяжении всей жизни оказывает огромное влияние на его психологическое и душевное состояние. Кроме того, базовые перинатальные матрицы являются своеобразными окнами, соединяющими человека с более глубокими слоями бессознательного.

Так, здоровая первая перинатальная матрица свидетельствует о том, что человек умеет расслабляться, отдыхать, радоваться жизни, принимать любовь и быть счастливым при любых обстоятельствах. В том случае, если она была нарушена, к примеру, нежелательной беременностью, употреблением алкоголя и никотина, возможностью выкидыша или аборта, человек не умеет расслабляться, радоваться жизни, а если родители рассматривали возможность аборта, у него возникает страх смерти.

Во второй матрице вырабатывается настойчивость, терпеливость и способность к выживанию. Ребенок учится терпеть, ждать и переносить жизненные неудобства. Существует два нарушение этой матрицы – если она отсутствует (преждевременные роды, кесарево сечение) и если она чрезмерна. В первом случае человеку недостает терпения, ему трудно даются продолжительные, требующие настойчивости, мероприятия, он сложно переживает неприятные ситуации, для него очень проблематично довести до конца начатое дело. В этом случае он стремиться разрешить трудности как можно быстрее, а если что-то пошло не так – отказаться от начатого. В случае, когда вторая матрица была избыточной, человек по жизни переживает роль Жертвы – привлекает к себе ситуации, в которых его прессуют, в которых на него давят посторонние. Избыточная вторая матрица подразумевает задержку родов и их стимуляцию, а поэтому у человека возникает программа “пока меня кто-нибудь не подтолкнет, я самостоятельно делать ничего не собираюсь”.

В третьей перинатальной матрице нарабатываются активная сила: “я буду бороться и справлюсь” – умение добиваться поставленной цели, решительность и смелость. Здесь в качестве нарушений также выступают либо недостаток этой матрицы, либо ее избыточность. В случае стремительных родов и кесарева сечения люди в дальнейшем не способны к борьбе, их приходится постоянно подталкивать. И на оборот, избыток этой матрицы всю жизнь человека превращает в непрерывную битву, в поле для сражений. Он всегда находит причины для этого. Кроме того, Гроф считает, что существует очень глубокая связь между 3-й перинатальной матрицей и психологией революции, психологией войны, психологией геноцида. Третья матрица – это гигантский запас жестоких импульсов.

Поэтому, Станислав Гроф находит необходимым уделять процессу родов как можно больше внимания. Для того, чтобы избежать негативных и травмирующих последствий перинатального периода, он рекомендует сделать процесс родов как можно более безопасным, комфортным и легким. Решение он видит в естественных родах, в хорошей подготовке к ним, а также в присутствии при родах отца.

ВЫЗОВ НЬЮТОНОВСКОЙ ВСЕЛЕННОЙ

Речь идет... не о том собрании твердых, неподвижных объектов, расположенных в пространстве, но о жизни, которая проживается на создаваемой им сцене; и, значит реальность - это не сама внешняя сцена, а жизнь, которая проживается на ней. Реальность - это вещи как они есть.

Уоллес Стивенс

ПРОРЫВ К НОВЫМ ИЗМЕРЕНИЯМ СОЗНАНИЯ

Есть одно зрелище величественнее моря - это небо;

есть одно зрелище величественнее неба - это недра души.

Виктор Гюго, «Fantine», Le Miserables

В течение трех последних десятилетий современная наука пред- ставила нам новые проблемы и новые открытия, которые заставляют думать, что человеческие возможности далеко превосходят даже самые смелые из наших прежних представлений. В ответ на эти проблемы и открытия исследователи самых разных направлений и дисциплин общими усилиями открывают перед нами совершенно новую картину человеческого бытия, и, в особенности, природы человеческого сознания.

Так же, как в свое время открытие Коперника, что Земля - вовсе не центр Вселенной, перевернуло мир с ног на голову, новейшие открытия исследователей всего мира заставляют нас серьезнее задуматься над тем, что мы представляем из себя физически, умственно и духовно. Мы наблюдаем появление нового понимания психики и, вместе с ним, удивительного мировоззрения, соединяющего последние достижения на переднем крае науки с мудростью древнейших человеческих сообществ. В результате все новых успехов нам приходится пересматривать буквально все наши представления, подобно тому, как это происходило в ответ на открытия Коперника почти пятьсот лет назад.

Вселенная как машина:Ньютон и западная наука

Главное, что отличает мощный сдвиг в мышлении, произошедший в течение двадцатого столетия, так это полный пересмотр понимания физического мира. До возникновения теории относительности Эйнштейна и квантовой физики мы были твердо убеждены в том, что Вселенная состоит из плотной материи. Мы думали, что основу материальной Вселенной образуют атомы, и считали их сплошными и неразрушимыми. Эти атомы существовали в трехмерном пространстве, и их движения подчинялись определенным неизменным законам; в соответствии с этим, материя эволюционировала упорядоченным образом, двигаясь от прошлого, через настоящее, к будущему. С этой надежной детерминистской точки зрения, мы рассматривали Вселенную как гигантскую машину, и были уверены в том, что придет день, когда мы откроем все законы, управляющие этой машиной, и, таким образом, сможем в точности воссоздавать все, происходившее в прошлом, и предсказывать все, что случится в будущем. Как только эти законы будут открыты, мы обретем власть над всем окружающим миром. Некоторые даже мечтали, что когда-нибудь мы будем способны порождать жизнь, смешивая соответствующие химические вещества в пробирке.

В этой модели Вселенной, разработанной ньютоновской наукой, жизнь, сознание, люди и творческий разум считались побочными продуктами, случайно развившимися из непостижимого скопления материи. И какими бы сложными и удивительными мы ни были, нас, людей, тем не менее, рассматривали, по существу, как материальные объекты - не более, чем высокоразвитые животные или мыслящие биологические машины. Наши границы определялись поверхностью кожи, а сознание виделось не более чем продуктом мыслительного органа под названием мозг. Все, что мы думали, чувствовали и знали, основывалось на информации, которую мы получали с помощью органов чувств. По логике этой материалистической модели, человеческое сознание, интеллект, этика, искусство, религия и сама наука рассматривались как побочные продукты материальных процессов, происходящих в мозге.

Разумеется, мнение, что сознание и все его проявления берут свое начло в мозге, не было полностью лишено оснований. Многочисленные клинические и экспериментальные наблюдения указывают на тесную связь между сознанием и определенными нейрофизиологическими и патологическими состояниями, такими, как инфекции, травмы, интоксикации, опухоли и кровоизлияния в мозг Ясно, что все это, как правило, сопровождается заметными изменениями в сознании. В случае опухолей мозга, нарушение функций (потеря речи, координации движений и т.д.) может помочь точно определить, в каком месте поврежден мозг.

Подобные наблюдения не оставляют ни тени сомнения в том, что наши психические функции связаны с биологическими процессами в мозге. Однако это не обязательно означает, что сознание рождается в мозге. Это заключение, сделанное западной наукой, представляет собой не научный факт, а метафизическое допущение, и, безусловно, можно предложить другую интерпретацию тех же самых данных. Проведем аналогию: хороший телевизионный мастер, взглянув на конкретные искажения изображения или звука в телевизоре, может точно сказать, что в нем неисправно, и какие части нужно заменить, чтобы он снова хорошо работал. Никто не увидел бы в этом доказательства того, что телевизор сам отвечает за программы, которые мы видим, когда его включаем. Однако, именно такого рода довод механистическая наука предлагает как «доказательство», что сознание производится мозгом.

Традиционная наука придерживается мнения, что органическая материя и жизнь возникли из химического бульона первозданного океана исключительно в результате случайных взаимодействий атомов и молекул. Аналогичным образом, утверждается, что материя превращалась в живые клетки, а клетки - в сложные многоклеточные организмы с центральной нервной системой лишь благодаря случаю и «естественному отбору». И наряду с этими объяснениями,одним из наиболее важных метафизических догматов западного мировоззрения почему-то стало допущение, что сознание представляет собой побочный продукт материального процесса, происходящего в мозге.

По мере того, как современная наука обнаруживает глубокие взаимосвязи между творческим разумом и всеми уровнями реальности, этот упрощенный образ Вселенной становится все более неприемлемым. По одному удачному сравнению, вероятность того, что человеческое сознание и наша беспредельно сложная Вселенная могли возникнуть в результате случайных взаимодействий инертной материи - это все равно, как если бы пронесшийся над свалкой ураган случайно собрал Боинг-747.

До сих пор, ньютоновская наука была ответственна за формирование очень ограниченного представления о человеческих существах и их потенциальных возможностях. В течение более чем двух столетий ньютоновская точка зрения диктовала критерии того, каково приемлемое и неприемлемое восприятие реальности. В соответствии с ними, «нормально функционирующим» человеком считается тот, кто способен точно отражать объективный внешний мир, описываемый ньютоновской наукой. Согласно этой точке зрения, наши умственные функции ограничиваются восприятием информации через органы чувств, ее хранением в наших «умственных банках данных», и, затем, возможно, перетасовкой чувственных данных для создания чего-то нового. Любое значимое отклонение от такого восприятия «объективной реальности» - а в действительности, общепринятой реальности , или того, что большинство людей считают истинным - пришлось бы отвергнуть как продукт чересчур активного воображения или умственного расстройства.

Современные исследования сознания указывают на острую необходимость решительного пересмотра и расширения столь ограниченного взгляда на природу и измерения человеческой психики. Главная задача данной книги - проанализировать эти новые наблюдения и вытекающий из них радикально иной взгляд на нашу жизнь. Важно отметить, что хотя эти новые открытия и не совместимы с традиционной ньютоновской наукой, они полностью согласуются с революционными достижениями современной психологии и других научных дисциплин. Это новое понимание коренным образом преобразует ньютоновское мировоззрение, которое мы когда-то до такой степени принимали на веру. Возникает захватывающее новое видение космоса и человеческой природы, которое имеет далеко идущие последствия для нашей жизни как в индивидуальном, так и в коллективном масштабе.

Сознание и космос:наука открывает разум в природе

По мере развития исследований сверхмалого и сверхбольшого - субатомных сфер микромира и астрофизических сфер макромира - современные физики вскоре поняли, что некоторые из основных ньютоновских принципов имеют серьезные ограничения и недостатки. В середине ХХ века выяснилось, что атомы, которые ньютоновские физики некогда считали неразрушимыми элементарными кирпичиками материального мира, на самом деле состоят из еще более мелких элементарных частиц - протонов, нейтронов и электронов. Позднее, исследования обнаружили буквально сотни субатомных частиц.

Вновь отрытые субатомные частицы демонстрировали странное поведение, которое ставило под сомнение ньютоновские принципы. В одних экспериментах они вели себя как материальные частицы, а в других, казалось, обладали волновыми свойствами. Это явление стало известно как «квантово-волновой парадокс». На субатомном уровне наши старые определения материи сменялись статистическими вероятностями, описывающими ее «тенденцию существовать», и, в конечном итоге, старые определения материи полностью исчезали в так называемом «динамическом вакууме». Это исследование микромира вскоре открыло тот факт, что Вселенная, которая в повседневной жизни кажется нам состоящей из плотных, отдельных объектов, в действительности представляет собой сложную сеть событий и взаимосвязей. В этом новом контексте сознание не просто пассивно отражает объективный материальный мир - оно играет активную роль в создании самой реальности.

В научных исследованиях астрофизической сферы обнаруживаются столь же поразительные откровения. Например, в теории относительности Эйнштейна пространство не трехмерно, время не линейно, и они существуют не как отдельные сущности, а объединены в четырехмерный континуум, именуемый «пространством-временем». При подобном взгляде на Вселенную то, что мы некогда воспринимали как границы между объектами и различия между материей и пустым пространством, теперь сменяется чем-то новым. Вместо совокупности отдельных объектов и пустых промежутков между ними, вся Вселенная видится как одно непрерывное поле переменной плотности. В современной физике материя становится равнозначной и взаимозаменяемой с энергией. В свете этого нового мировоззрения, сознание рассматривается как неотъемлемая часть вселенской ткани и, безусловно, не сводится к деятельности нашего мозга. Как сказал британский астроном Джеймс Джинс около шестьдесяти лет назад, Вселенная современной физики гораздо больше похожа на великую мысль, чем на гигантскую сверхмашину.

Итак, теперь мы имеем Вселенную, которая представляет собой не скопление ньютоновских объектов, а бесконечно сложную систему колебательных явлений. Эти колебательные системы обладают такими свойствами и возможностями, которые даже не снились ньютоновской науке. Одно из самых интересных свойств такого рода можно описать по аналогии с явлением голографии.

Голография и скрытый порядок

Голография - это фотографический процесс, в котором лазерный когерентный свет с одной и той же длиной волны используется для создания трехмерных изображений в пространстве. Голограмма, которую можно сравнить с фотографическим слайдом, с которого мы проецируем изображение, представляет собой запись картины интерференции двух половин лазерного луча. После того как луч света разделяют с помощью полупрозрачного зеркала, одну его половину (называемую опорным лучом) направляют на эмульсионный слой фотографической пластинки, а другая половина (называемая рабочим лучом), попадает на пластинку, предварительно отразившись от фотографируемого объекта. Информация от этих двух лучей, требуемая для воспроизведения трехмерного изображения, «свернута» в голограмме таким образом, что распределяется по всем ее участкам. В результате, когда голограмму освещают лазером, из любой ее части можно «развернуть» полное трехмерное изображение. Можно разрезать голограмму на много кусочков, и все равно, каждая часть будет способна воспроизводить изображение целиком.

Это открытие принципов голографии стало важной частью научного мировоззрения. Например, Дэвида Бома - выдающегося физика-теоретика и бывшего сотрудника Эйнштейна - голография вдохновила на создание такой модели вселенной, которая способна объяснить многие парадоксы квантовой физики. Он предположил, что мир, воспринимаемый нами посредством органов чувств и нервной системы, с помощью научных приборов или без них, представляет собой лишь крошечный фрагмент реальности. Все воспринимаемое нами Бом называет «развернутым» или «явным порядком». Эти восприятия возникли в виде особых форм из гораздо большей матрицы, которую он назвал «свернутым» или «скрытым» порядком. Иными словами, то, что мы воспринимаем как реальность, подобно проекции голографического изображения. Большую матрицу, из которой проецируется этот образ, можно сравнить с голограммой. Однако, представленная Бомом картина скрытого порядка (аналогичного голограмме) описывает уровень реальности, недоступный для наших органов чувств или для непосредственного научного исследования.

В своей книге «Wholeness and Implicate Order» («Целостность и скрытый порядок») Бом посвящает две главы взаимоотношениям между сознанием и материей, как они видятся современному физику. Он описывает реальность как нерушимое, когерентное целое, вовлеченное в бесконечный процесс изменения, называемый холодвижением. Согласно этой точке зрения, все устойчивые структуры во Вселенной - это не более, чем абстракции. Мы можем прилагать любые усилия, описывая объекты, сущности или события, но, в конечном итоге, должны признать, что все они происходят от неопределяемого и непознаваемого целого. В этом мире, где все пребывает в постоянно движущемся потоке, использование имен существительных для описания происходящего может только сбить нас с толку.

По мнению Бома, теория голографии иллюстрирует его идею о том, что энергия, свет и материя состоят из интерференционных паттернов, несущих в себе информацию о всех других волнах света, энергии и материи, с которыми они прямо или косвенно соприкасались. Таким образом, каждая частица энергии и материи представляет микрокосм, свернувший в себя целое. Жизнь больше нельзя понимать в терминах неодушевленной материи. И материя, и жизнь - это абстракции, извлеченные из холодвижения, как неделимого целого, но они никогда не могут быть отделены от этого целого. Аналогичным образом, и материя, и сознание представляют собой аспекты одного и того же неделимого целого.

Бом напоминает нам, что даже процессы абстрагирования, посредством которых мы создаем свои иллюзии отделенности от целого, сами суть выражения холодвижения. В конечном счете, мы приходим к пониманию того, что любое восприятие и познание, включая научную работу - это вовсе не объективное воссоздание реальности, а, скорее, творческая деятельность, которую можно сравнить с художественным выражением. Мы не можем измерить подлинную реальность; на самом деле, сама суть реальности - в ее неизмеримости 1 .

Голографическая модель предлагает революционные возможности для нового понимания отношений между частями и целым. Более не ограниченная пределами логики традиционной мысли, часть перестает быть всего лишь кусочком целого, но при определенных обстоятельствах отражает и содержит в себе целое. Мы, как индивидуальные человеческие существа - отнюдь не изолированные и незначительные ньютоновские сущности; скорее, каждый из нас, будучи совокупным полем холодвижения, также представляет собой микрокосм, отражающий и содержащий в себе макрокосм. Если это так, тогда каждый потенциально способен иметь прямой и непосредственный эмпирический доступ буквально к любому аспекту Вселенной, и наши способности расширяются далеко за пределы органов чувств.

Действительно, существует много интересных параллелей между работой Дэвида Бома в области физики и работой Карла Прибрама в области физиологии высшей нервной деятельности. После десятилетий интенсивных исследований и экспериментов этот знаменитый нейрофизиолог пришел к выводу, что объяснить загадочные и парадоксальные наблюдения, касающиеся функций мозга, можно лишь действием голографических принципов. Революционная модель мозга, разработанная Прибрамом, и теория холодвижения Бома имеют далеко идущие следствия для нашего понимания человеческого сознания, которые мы только начали переводить на уровень личности.

В поисках скрытого порядка

Природа полна духа,

полна Божественного,

так что ни одна снежинка не избежит

руки Творца.

Генри Дэвид Торо

Откровения, касающиеся ограниченности ньютоновской науки и насущной необходимости более широкого мировоззрения, появились практически во всех отраслях знаний. Например, Грегори Бэйтсон, один из самых оригинальных теоретиков нашего времени, бросил вызов традиционным представлениям, продемонстрировав, что все границы в мире иллюзорны, и что умственная деятельность, которую мы обычно приписываем исключительно людям, встречается в природе повсюду, включая животных, растения и даже неорганические системы. В своем высоко творческом синтезе кибернетики, теории информации и теории систем, антропологии, психологии и других областей науки он показал, что разум и природа составляют неделимое единство.

Британский биолог Руперт Шелдрейк выступил с резкой критикой традиционной науки, предложив взглянуть на проблему еще под одним углом. Он обратил внимание на тот факт, что в своих целеустремленных поисках «энергетической причинности» западная наука пренебрегла проблемой формы в природе. Он указал, что изучение одной лишь материи не в большей степени способно объяснить, почему в природе существуют порядок, форма и смысл, чем осмотр строительных материалов собора, замка или жилого дома может объяснить конкретные формы этих архитектурных сооружений. Шелдрейк высказал предположение, что формы в природе управляются тем, что он назвал «морфогеническими полями», которые современная наука не способна обнаружить или измерить. Это означало бы, что все научные исследования прошлого полностью пренебрегали измерением, которое абсолютно необходимо для понимания природы реальности 2 .

Общий момент всех этих и других новых теорий, предлагающих альтернативы ньютоновскому мышлению, состоит в том, что они рассматривают сознание и творческий разум не как производные материи - точнее говоря, нерофизиологических процессов в мозге - а как важные изначальные атрибуты всего сущего. Исследование сознания, некогда считавшееся лишь бедным родственником естественных дисциплин, быстро становится центром внимания науки.

Переворот в сознании иновое научное мировоззрение

Наше обычное бодрствующее сознание, или рациональное сознание, как мы его называем - это всего лишь один особый тип сознания, тогда как повсюду рядом с ним, отделенные от него тончайшей из перегородок, лежат потенциальные формы совершенно иного сознания... Никакое объяснение Вселенной во всей ее полноте не может быть окончательным, если оно оставляет в стороне эти другие формы сознания.

Уильям Джеймс

Современная глубинная психология и исследования сознания во многом обязаны швейцарскому психиатру К.Г. Юнгу. В течение всей своей жизни, отданной систематической клинической работе, Юнг показывал, что фрейдовская модель человеческой психики слишком узка и ограниченна. Он собрал убедительные свидетельства того, что нам следует смотреть намного дальше личной биографии и индивидуального бессознательного, чтобы хотя бы начать постигать подлинную природу психики.

Одним из самых известных достижений Юнга стала концепция «коллективного бессознательного» - огромного хранилища информации об истории и культуре человечества, доступного каждому из нас в глубинах нашей собственной психики. Кроме того, Юнг выявил фундаментальные динамические паттерны, или изначальные организующие принципы, действующие как в коллективном бессознательном, так и во всей Вселенной. Он назвал их «архетипами» и описал их воздействие на отдельных людей и на человеческое общество в целом.

Особенно интересны исследования Юнгом явления синхронности, которое мы позднее рассмотрим более подробно. Он обнаружил, что психологические события на индивидуальном уровне, например сны или видения, нередко образуют паттерны значимого совпадения с различными аспектами общепринятой реальности, которые нельзя объяснить с точки зрения причины и следствия. Это наводит на мысль о том, что мир психики и материальный мир - вовсе не две раздельные сущности, и что они тесно переплетаются друг с другом. Таким образом, идеи Юнга бросают вызов не только психологии, но и ньютоновским представлениям о реальности и западной философии науки. Они показывают, что сознание и материя находятся в постоянном взаимодействии, упорядочивая и формируя друг друга. Должно быть, именно такое взаимодействие имел в виду поэт Уильям Батлер Йитс, говоря о событиях, в которых «невозможно отличить танцора от танца».

Примерно в то же время, когда мы начинали совершать важный прорыв в физике, открытие ЛСД и последующие исследования психоделиков открыли новые революционные направления в изучении человеческого сознания. В пятидесятые и шестидесятые годы резко возрос интерес к восточным философским учениям и практикам, шаманизму, мистицизму, эмпирической психотерапии и другим глубинным исследованиям человеческой психики. Изучение смерти и процесса умирания дало некоторые крайне интересные данные о связи между сознанием и мозгом. Вдобавок к этому происходило возрождение интереса к парапсихологии, в особенности, к исследованиям экстрасенсорного восприятия (ЭСВ). Новые данные о человеческой психике получали и лаборатории, которые экспериментировали с такими современными методами изменения сознания, как сенсорная изоляция и биологическая обратная связь.

Общим для всех этих исследований было сосредоточение на необычных состояниях сознания - той области, которой в прошлом пренебрегла не только традиционная наука, но и вся западная культура. Выдвигая на первый план рациональность и логику, мы всегда высоко ценили повседневное здравое состояние ума, относя все его другие состояния к сфере бесполезной патологии.

В этом отношении, мы занимаем в истории человечества весьма уникальную позицию. Во всех древних и доиндустриальных культурах необычным состояниям сознания придавалось особое значение: их ценили как мощное средство общения со священными реалиями, с природой и людьми, и использовали для выявления болезней и целительства. Кроме того, измененные состояния считались важным источником художественного вдохновения и вратами к интуиции и экстрасенсорному восприятию. Все другие культуры затратили много времени и энергии на разработку различных методов изменения сознания, и регулярно использовали их в разнообразных ритуальных контекстах.

Майкл Харнер - известный антрополог, который, к тому же, получил в Южной Америке шаманское посвящение - отметил, что с межкультурной точки зрения, традиционное западное понимание человеческой психики страдает важными недостатками. Оно этноцентрично в том смысле, что западные ученые считают свой подход к реальности и психологическим явлениям самым лучшим и «доказанным без тени сомнения», в то же время, объявляя представления других культур низшими, наивными и примитивными. Во вторых, традиционный научный подход, вдобавок, «когницентричен» - как это называет Харнер, имея в виду, что в нем учитываются только наблюдения и переживания, опосредуемые пятью органами чувств в обычном состоянии сознания 3 .

Главная цель этой книги - описать и исследовать те радикальные перемены в понимании сознания, человеческой психики и природы самой реальности, которые становится необходимыми, когда мы, подобно всем культурам до нас, принимаем во внимание свидетельства необычных состояний. Здесь не имеет большого значения, вызываются ли эти состояния практикой медитации, сеансом эмпирической психотерапии, спонтанным психодуховным кризисом, околосмертным опытом, или же употреблением психоделического вещества. Хотя эти методы и вызываемые ими переживания могут различаться некоторыми специфическими особенностями, все они представляют собой пути к глубинным областям человеческой психики, не разведанным традиционной психологией. Признавая этот факт, танатолог Кеннет Ринг предложил для них общий термин Омега-переживания .

И поскольку нас здесь интересует изучение самых общих следствий современных исследований сознания для нашего понимания самих себя и Вселенной, я использую в этой книге примеры из самых различных ситуаций. Одни из них взяты из сеансов холотропного дыхания или психоделической терапии, другие - из шаманских ритуалов, опыта гипнотической регрессии, околосмертных состояний или спонтанных эпизодов психодуховного кризиса. Общим для всех них является то, что они бросают решительный вызов традиционному мышлению и предлагают совершенно новый взгляд на реальность и наше бытие.

Путешествие начинается: распахивая врата за пределы обыденной реальности

К новому пониманию сознания ведет много разных путей. Мой собственный путь начался в Праге, столице Чехословакии, в конце 40-х годов, вскоре после того, как я закончил среднюю школу. В то время один приятель дал мне почитать «Вступительные лекции по психоанализу» Зигмунда Фрейда. На меня произвели глубокое впечатление проницательный ум Фрейда и его способность расшифровывать туманный язык подсознания. Буквально через несколько дней после прочтения книги я принял решение поступать в медицинский институт, что было необходимым условием для того, чтобы стать психоаналитиком.

В годы учебы в медицинском институте, я присоединился к небольшой психоаналитической группе под руководством трех аналитиков - членов Международной психоаналитической ассоциации, и в свободное время работал на кафедре психиатрии медицинского факультета Университета Чарльза. Позднее, я, кроме того, прошел тренировочный курс психоанализа у бывшего президента Чехословацкой психоаналитической ассоциации.

Чем лучше я знакомился с психоанализом, тем больше разочаровывался в нем. Все прочитанные мной труды Фрейда и его последователей предлагали, казалось бы, убедительные объяснения психической жизни. Но все это оказывалось невозможно перенести в клиническую работу. Я не мог понять, почему эта блестящая концептуальная система не дает столь же впечатляющих клинических результатов. В медицинском институте меня научили, что стоит лишь понять, в чем состоит проблема, и я смогу найти какой-нибудь действенный способ ее решения или, в случае неизлечимой болезни, ясно увидеть причины ограничений своей терапии. Однако теперь мне предлагали поверить, что даже при наличии полного интеллектуального понимания психопатологии, с которой мы работаем, мы смогли бы сделать с ней относительно мало - даже в течение крайне длительного времени.

Примерно в то же время, когда я сражался с этой дилеммой, на факультет, где я работал, пришла посылка из швейцарской фармацевтической лаборатории «Сандоз», находившейся в Базеле. В ней были образцы экспериментального вещества под названием ЛСД-25, которое, как утверждалось, обладало замечательными психоактивными свойствами. Компания «Сандоз» предоставляла это вещество психиатрам-исследователям различных стран для изучения его воздействия и возможного использования в психиатрии. В 1956 году я стал одним из первых «подопытных кроликов» при испытании этого препарата.

Мой первый сеанс с ЛСД радикально изменил мою личную и профессиональную жизнь. Я пережил удивительную встречу с собственным бессознательным, и этот опыт сразу же затмил весь мой предыдущий интерес к фрейдистскому психоанализу. Мне открылось фантастическое зрелище красочных видений, как абстрактных и геометрических, так и наполненных символическим смыслом. Я ощутил наплыв эмоций такой силы, какая мне и не снилась.

Мой первый опыт с ЛСД-25 включал в себя специальные тесты, которые проводил сотрудник факультета, изучавший воздействие световых вспышек на мозг. Перед приемом психоделика, я согласился, чтобы меня освещали вспышками света различной частоты, одновременно регистрируя биотоки моего мозга с помощью электроэнцефалографа.

На этой стадии эксперимента я был поражен сиянием, которое казалось мне сравнимым со светом в эпицентре атомного взрыва или, быть может, с описанным в восточных священных текстах сверхъестественным светом, появляющимся в момент смерти. Этот световой взрыв вышвырнул меня из тела. Я утратил всякое осознавание экспериментатора, лаборатории и всего, что касалось моей студенческой жизни в Праге. Мое сознание, казалось, вдруг расширилось до космических масштабов.

Я обнаружил, что попал в самый центр космической драмы, которую прежде не мог вообразить даже в самых буйных фантазиях. Я переживал Большой взрыв, проносился сквозь черные и белые дыры Вселенной, и мое сознание становилось чем-то вроде взрывающихся сверхновых, пульсаров, квазаров и других космических объектов.

У меня не оставалось сомнения в том, что переживаемое мною очень близко к опыту «космического сознания», о котором мне доводилось читать у великих мистиков мира. Хотя в руководствах по психиатрии такие состояния определялись как проявления серьезной патологии, я знал, что это переживание было не результатом психоза, вызванного приемом психоактивного вещества, а мимолетным взглядом на мир, находящийся за пределами обычной реальности.

Даже в самых ярких и убедительных глубинах этого переживания я видел иронию и парадокс ситуации. Божественное предстало передо мной и завладело моей жизнью в современной лаборатории во время серьезного научного эксперимента, проводимого в коммунистической стране с веществом, полученным химиком двадцатого столетия.

Я вышел из этого переживания взволнованным до глубины души. В то время я не считал, как считаю сейчас, что потенциальная способность к мистическому опыту от рождения дана всем людям. Все пережитое я приписывал самому психоактивному препарату. Но у меня не было ни тени сомнения в том, что это вещество может служить «царской дорогой в бессознательное». Я был уверен, что это лекарство могло бы залечить разрыв между теоретическим блеском психоанализа и его беспомощностью в качестве терапевтического инструмента. Мне казалось, что психоанализ с использованием ЛСД сможет углубить, усилить и ускорить терапевтический процесс.

В последующие годы, начиная с моего первого назначения в Институт психиатрических исследований в Праге, у меня была возможность изучать воздействие ЛСД на пациентов с различными эмоциональными расстройствами, а также на психиатров и психотерапевтов, художников, ученых и философов, выразивших серьезную заинтересованность в такого рода опыте. Эти исследования привели к более глубокому пониманию человеческой психики, а также возможности повышения творческих способностей и облегчения решения проблем.

В начальный период этих исследований я обнаружил, что мое мировоззрение подорвано ежедневным столкновением с переживаниями, которые было невозможно объяснить с позиций моей прежней системы убеждений. Под неумолимым натиском бесспорных свидетельств мое понимание мира постепенно менялось от атеистического к мистическому. То, что впервые открылось мне в опыте космического сознания, полностью подтвердились в результате ежедневного кропотливого изучения исследовательских данных.

В сеансах ЛСД-психотерапии мы обнаружили весьма своеобразную закономерность. При низких и средних дозах, опыт испытуемых обычно ограничивался повторным проживанием эпизодов из младенчества и детства. Однако, когда дозу увеличивали или сеанс повторяли, каждый пациент рано или поздно продвигался далеко за пределы областей, описанных Фрейдом. Многие из переживаний, о которых нам сообщали, удивительно походили на то, что описано в древних духовных текстах восточных традиций. Я нашел это особенно интересным, поскольку многие из тех, кто рассказывал о подобных переживаниях, прежде ничего не знали о восточных духовных философах, и я, безусловно, не ожидал, что столь необычные эмпирические сферы могут стать доступны таким образом.

Мои пациенты переживали психологическую смерть и возрождение, чувства единства со всем человечеством, природой и космосом. Они рассказывали о видениях божеств и демонов из культур, отличных от той, к которой они принадлежали, или о посещении мифологических сфер. Некоторые рассказывали о переживаниях событий из «прошлой жизни», историческую достоверность которых позднее удавалось подтвердить. Во время сеансов с самым глубоким погружением, переживания были связаны с людьми, местами и вещами, с которыми пациенты никогда прежде не соприкасались посредством физических органов чувств. То есть, они никогда о них не читали, не видели их изображений и ничего о них не слышали, но теперь переживали их так, будто все это происходило в настоящем.

Это исследование было источником бесконечной череды сюрпризов. Поскольку я изучал сравнительное религиоведение, у меня было интеллектуальное знание о некоторых из переживаний, описываемых людьми. Однако я совершенно не подозревал, что древние духовные системы с удивительной точностью описывают различные уровни и типы переживаний, происходящих в необычных состояниях сознания. Я был поражен их эмоциональной силой, достоверностью и потенциальной способностью менять взгляды людей на свою жизнь. Откровенно говоря, бывали времена, когда я ощущал глубокое беспокойство и страх, сталкиваясь с фактами, для которых у меня не было никакого рационального объяснения, и которые подрывали мою систему убеждений и мое научное мировоззрение.

Затем, когда я лучше познакомился с этими переживаниями, мне стало ясно, что все, чему я был свидетелем - это нормальное и естественное проявление глубинных сфер человеческой психики. Когда этот процесс выходил за пределы биографического материала из младенчества и детства, и в переживаниях начинали открываться более глубокие слои человеческой психики со всеми присущими им мистическими обертонами, терапевтические результаты превосходили все, что мне доводилось видеть до этого. Симптомы, которые не поддавались другим видам лечения месяцами и даже годами, нередко исчезали после таких переживаний, как психологические смерть и возрождение, чувства космического единства, архетипические видения и последовательности событий, которые пациенты описывали как воспоминания прошлых жизней.

На передовом рубеже

Свыше тридцати лет систематического изучения человеческого сознания привели меня к выводам, которые многие традиционные психиатры и психологи сочли бы неправдоподобными, а то и вовсе невероятными. Теперь я твердо уверен, что сознание - это нечто большее, чем случайный побочный продукт нейрофизиологических и биохимических процессов, происходящих в человеческом мозге. Я считаю сознание и психику человека выражением и отражением космического разума, пронизывающего всю Вселенную и все сущее. Мы не просто высокоразвитые животные со встроенными в черепа биологическими компьютерами; мы еще и беспредельные поля сознания, превосходящие время, пространство, материю и линейную причинность.

В результате наблюдения буквально тысяч людей, переживавших необычные состояния сознания, я теперь убежден, что наше индивидуальное сознание напрямую соединяет нас не только с окружающей средой и с различными периодами нашего прошлого, но и с событиями, находящимися далеко за пределами восприятия наших физических чувств, уходящими в другие исторические эпохи, в природу и в космос. Я больше не могу отрицать свидетельства того, что мы способны заново переживать эмоции и физические ощущения, которые испытывали при прохождении через родовой канал, и что мы можем переживать эпизоды, относящиеся к эмбриональному периоду в материнском чреве. В необычных состояниях сознания наша психика может живо и подробно воспроизводить эти ситуации.

Временами нам удается отправиться в далекое прошлое и наблюдать события из жизней наших человеческих и животных предков, а также события, происходящие с людьми других исторических эпох и культур, с которыми у нас нет вообще никакой генетической связи. Посредством нашего сознания мы можем превосходить время и пространство, пересекать границы, отделяющие нас от разнообразных животных видов, переживать процессы, происходящие в царстве растений и в неорганическом мире, и даже исследовать мифологическую и другие реальности, о существовании которых мы прежде не знали. Возможно, окажется, что такого рода переживания глубоко повлияют на наши жизненную философию и мировоззрение. Весьма вероятно, что нам будет все труднее придерживаться системы убеждений, преобладающей в индустриальных культурах, а также философских предпосылок традиционной западной науки.

Начав это исследование как убежденный материалист и атеист, я вскоре был вынужден признать тот факт, что духовное измерение играет решающую роль в человеческой психике и в универсальной схеме бытия. Я уверен, что осознание и целенаправленное развитие этого измерения составляет необходиую и желанную часть нашего бытия; возможно, оно даже станет решающим фактором нашего выживания на этой планете.

Важный урок, который я вынес из изучения необычных состояний сознания - это понимание того, что многие состояния, которые общепринятая психиатрия считает странными и патологическими, в действительности, представляют собой естественные проявления глубинных движущих сил человеческой психики. Во многих случаях проникновение этих элементов в сознание может быть попыткой организма освободиться от мешающих ему отпечатков прошлых травм и ограничений, попыткой исцелиться и достичь более гармоничного функционирования.

Что самое главное, исследования сознания за три последних десятилетия убедили меня в том, что наши сегодняшние научные модели человеческой психики не способны объяснить многие новые факты и научные наблюдения. Они играют роль концептуальной смирительной рубашки и делают многие из наших теоретических и практических усилий неэффективными и, во многих случаях, даже ухудшающими положение. Открытость к новыми данным, бросающим вызов традиционным убеждениям и догмам, всегда была важной чертой всего самого лучшего в науке и движущей силой прогресса. Настоящий ученый не путает теорию с реальностью и не пытается диктовать, какой должна быть природа. Не нам решать, что может, а чего не может делать человеческая психика, чтобы соответствовать нашим искусно придуманным предвзятым идеям. Если мы вообще хотим понять, как нам лучше всего сотрудничать с психикой, мы должны позволить ей открыть нам свою истинную природу.

Мне совершенно ясно, что мы нуждаемся в новой психологии, более согласующейся с современными исследованиями сознания и дополняющей образ космоса, который начинает складываться у нас, благодаря самым последним достижениям естественных наук. Для того чтобы исследовать новые рубежи сознания, необходимо выйти за пределы традиционных вербальных методов сбора соответствующих психологических данных. Многие переживания, зарождающиеся в дальних пределах психики, например, мистические состояния, не поддаются словесному описанию. Во все века духовные традиции называли их «невыразимыми». Поэтому ясно, что следует использовать подходы, которые позволяют людям иметь доступ к более глубоким уровням психики, не будучи вынужденными зависеть от языка. Одна из причин для подобной стратегии состоит в том, что многое из переживаемого нами в сокровенных уголках нашего ума - это события, происходившие до того, как мы научились говорить - в утробе, в процессе рождения, в раннем младенчестве - либо невербальные по самой своей природе. Все это предполагает необходимость разработки совершенно новых проектов, исследовательского инструментария и методологий для выяснения глубочайшей природы человеческой психики и природы реальности.

Содержащаяся в этой книге информация основана на многих тысячах необычных переживаний различного типа. Большинство этих переживаний относятся к холотропным и психоделическим сеансам, которые я проводил и наблюдал в США и Чехословакии, а также во время моих поездок; другие случались во время сеансов, проводившихся моими коллегами, которые делились со мной своими наблюдениями. Кроме того, я работал с людьми, переживавшими психодуховный кризис, и за прошедшие годы лично испытал множество необычных состояний сознания при эмпирической психотерапии, в психоделических сеансах, во время шаманских ритуалов и медитации. В ходе месячных семинаров, которые мы с моей женой Кристиной проводили в Эсаленском Институте в Биг-Суре, происходил чрезвычайно богатый обмен опытом с антропологами, парапсихологами, танатологами, медиумами, шаманами и духовными учителями, многие из которых теперь стали нашими близкими друзьями. Они оказали мне огромную помощь в осмыслении моих открытий в широком междисциплинарном и межкультурном контексте.

Основной эмпирический подход, который я сейчас использую для вызывания необычных состояний сознания и получения доступа к бессознательной и сверхсознательной психике - это метод холотропного дыхания, разработанный мной совместно с Кристиной за последние пятнадцать лет. Этот, казалось бы, простой процесс, сочетающий в себе дыхание, вызывающую воспоминания музыку и другие виды звуков, работу с телом и художественное выражение, обладает огромным потенциалом в открытия пути для исследования всего спектра внутреннего мира. В настоящее время мы проводим всестороннюю программу тренинга и уже подготовили сотни практиков, которые теперь организуют семинары в различных странах. Поэтому у читателей, которых всерьез заинтересуют перспективы, описанные в этой книге, не должно быть трудностей в том, чтобы найти возможность испытать их на собственном опыте в безопасной обстановке и под опытным руководством.

Я собрал свой материал в результате проведения более чем двадцати тысяч сеансов холотропного дыхания с людьми из различных стран и различных сфер деятельности, а также четырех тысяч психоделических сеансов, которые я проводил на ранних стадиях исследования. Систематическое изучение необычных состояний со всей несомненностью показало мне, что традиционное понимание человеческой личности, ограниченное биографией после рождения и фрейдистским индивидуальным бессознательным, является чрезвычайно узким и поверхностным. Для объяснения всех необычных новых наблюдений становится необходимо создать существенно расширенную модель человеческой психики и выработать новый образ мышления в отношении душевного здоровья и болезни.

В последующих главах я опишу картографию человеческой психики, которая стала результатом моего изучения необычных состояний сознания и оказалась очень полезной для моей повседневной работы. В этой картографии я наметил пути через различные типы и уровни переживаний, которые становятся доступными в определенных состояниях сознания и, по видимому, представляют собой нормальные формы выражения психики. Помимо традиционного биографического уровня, содержащего материал, относящийся к нашему младенчеству, детству и дальнейшей жизни, эта карта внутреннего пространства включает в себя две дополнительные важные сферы: 1) перинатальный уровень психики, который, в соответствии со своим названием, относится к нашим переживаниям, связанным с травмой биологического рождения, и 2) трансперсональный уровень, выходящий далеко за пределы обычных ограничений нашего тела и эго. Этот уровень представляет собой прямую связь между индивидуальной психикой, юнговским коллективным бессознательным и Вселенной в целом.

Когда в начале своих исследований я впервые начал осознавать эти области, мне казалось, что благодаря открытию революционного инструмента - ЛСД, я создаю новую карту психики. По мере продолжения этой работы, мне стало совершенно ясно, что возникающая карта вовсе не нова. Я понял, что заново открываю древние знания о человеческом сознании, существовавшие на протяжении веков или даже тысячелетий. Я начал видеть важные аналогии с шаманизмом, с великими духовно-философскими учениями Востока, такими, как различные системы йоги и различные школы буддизма и даосизма, с мистическими традициями иудаизма, христианства и ислама и со многими другими эзотерическими традициями всех веков.

Эти параллели между моими исследованиями и древними традициями стали убедительным современным подтверждением вневременной мудрости, которую философ и писатель Олдос Хаксли назвал «вечной философией». Я сознавал, что западная наука, которая, в своем ребяческом высокомерии отвергала и высмеивала древние знания, теперь должна пересмотреть свои незрелые суждения в свете этих новых открытий. Хочется надеяться, что описанная в этой книге старая/новая картография окажется полезным руководством для тех, кто решит отправиться в путешествие к дальним пределам человеческой психики и исследовать границы сознания. И хотя каждое внутреннее путешествие уникально и отличается своими особенностями, все они также имеют важные сходные черты и некоторые общие вехи. Вступая на новые и потенциально пугающие территории, полезно и утешительно знать, что многие другие люди уже пересекли их до вас.

Раскрытие тайн младенчества и детства

Сфера психики, обычно проявляющаяся в эмпирической терапии в первую очередь, - это уровень воспоминаний, или биографический уровень, где мы обнаруживаем воспоминания из нашего младенчества и детства. В современной глубинной психологии принято считать, что наша нынешняя эмоциональная жизнь в значительной степени складывается под влиянием событий, которые относятся к «формирующим» годам, то есть, к тому периоду жизни, когда мы еще не умели ясно выражать свои мысли и чувства. В формировании нашей личности важную роль играют качество материнской заботы, которую мы получали, динамика семейных отношений, травматические переживания и переживания, связанные с кормлением, относящиеся к тому времени.

Биографические сферы, как правило, бывают наиболее легодоступной частью психики и, разумеется, той частью, которая нам лучше всего знакома. Однако не все важные события из нашей ранней жизни можно восстановить путем обычного вспоминания. Возможно, легко вспомнить счастливые времена, но травмы, лежащие в основе наших страхов и сомнений в себе, имеют обыкновение ускользать от нас. Они погружаются в глубинную область психики, именуемую «индивидуальным бессознательным», и скрыты от нас процессом, который Зигмунд Фрейд назвал «вытеснением». Новаторские работы Фрейда показали, что путем систематического анализа сновидений, фантазий, невротических симптомов, оговорок, каждодневных поступков и других аспектов нашей жизни можно получить доступ к бессознательному и освободиться от вытесненного эмоционального материала

Фрейд и его последователи зондировали бессознательный ум посредством «свободной ассоциации». С этим методом знакомы большинство из нас. Нас просят говорить все, что приходит в голову, позволяя словам, образам и воспоминаниям течь свободно, и никоим образом не подвергая их цензуре. Этот метод, равно как и другие чисто словесные подходы, оказался относительно слабым исследовательским инструментом. Затем, в середине XX века, появилась новая дисциплина, названная «гуманистической психологией», которая разработала множество терапевтических методов, использующих «работу с телом» и поощряющих полное выражение эмоций в безопасной терапевтической обстановке. Эти «эмпирические» подходы повысили эффективность исследования биографического материала. Однако, как и более ранние вербальные методы, они применялись к обычным состояниям сознания.

Терапевтическое использование необычных состояний, которые мы исследуем в этой книге, проливает новый свет на биографический материал. Эта работа с необычными состояниями сознания не только подтверждает многое из того, что уже известно благодаря традиционной психотерапии, но и открывает путь к безграничным новым возможностям, снабжая нас совершенно революционной информацией о природе нашей жизни. В психоанализе и родственных ему подходах для того, чтобы добраться до вытесненных глубинных воспоминаний младенчества и детства могут потребоваться месяцы, а то и годы. В работе с необычными состояниями, например, с помощью метода холотропного дыхания, значимый биографический материал, относящийся к самым первым годам нашей жизни, нередко начинает выходить на поверхность в течение нескольких первых сеансов. Люди не только получают доступ к воспоминаниям своего детства и младенчества, но, зачастую, устанавливают живую связь со своим рождением и пребыванием в чреве матери, и даже начинают углубляться в сферу опыта за пределами этих состояний.

В этой работе есть дополнительное преимущество. Вместо простого вспоминания ранних событий своей жизни или воссоздания их из кусочков и отрывков снов и воспоминаний, в необычных состояниях сознания можно буквально пережить эти события заново. Можно быть двухмесячным младенцем, и даже младше, и еще раз переживать все сенсорные, эмоциональные и физические качества такими, какими мы их впервые узнали. Мы переживаем свое тело как тело младенца и воспринимаем окружающее примитивно и по-детски наивно. Мы видим все это необычайно живо и ясно. Есть веские основания полагать, что эти переживания достигают даже клеточного уровня.

Во время эмпирических сеансов холотропного дыхания удивительно наблюдать, до какой глубины способны дойти люди, повторно переживая самые ранние события своей жизни. Вполне обычно видеть, что их внешность и поведение меняются в соответствии с переживаемым ими возрастным периодом. Люди, которые возвращаются в своих переживаниях в младенчество, как правило, демонстрируют мимику, позы, жесты и поведение, характерные для маленьких детей. При переживании раннего младенчества сюда входят слюноотделение и автоматические сосательные движения. Еще более примечательно то, что у этих людей обычно проявляются неврологические рефлексы, соответствующие переживаемому возрасту. Они могут ответить сосательным рефлексом на легкое прикосновение к губам и демонстрировать другие так называемые осевые рефлексы, характеризующие обычные неврологические реакции грудных детей.

Одним из наиболее ярких открытий было проявление у людей, регрессировавших к состояниям раннего детства, положительного признака Бабинского. Для вызывания этого рефлекса, составляющего часть педиатрического неврологического теста, к подошве ноги прикасаются острым предметом. У младенцев в ответ на этот стимул пальцы ног раскрываются веером, а у детей более старшего возраста они подгибаются внутрь. Те же самые взрослые люди, которые во время своей регрессии в младенчество реагировали на этот тест раскрытием пальцев ног веером, при переживании периодов, относящихся к более позднему детству, реагировали обычным образом. И, как и ожидалось, эти же люди, вернувшись к обычному состоянию сознания, демонстрировали нормальный рефлекс Бабинского.

Существует еще одно существенное различие между исследованием психики в обычных и необычных состояниях сознания. В необычных состояниях отбор из подсознания человека наиболее подходящего и эмоционально заряженного материала происходит автоматически. Как будто некий «внутренний радар» сканирует психику и тело, выискивая самые важные моменты и делая их доступными для сознательного ума. Это чрезвычайно ценно и для психотерапевта, и для пациента, поскольку избавляет от необходимости решать, что именно из материала, всплывающего из бессознательного, важно, а что - нет. Такие решения, как правило, бывают предвзятыми, поскольку на них часто влияют наши личные системы убеждений и принадлежность к одной из из многих несогласных друг с другом школ психотерапии.

Эта функция радара, обнаруженная в необычных состояниях сознания, открыла те аспекты биографической сферы, которые раньше ускользали от нас в исследованиях человеческого сознания. Одно из этих открытий касается влияния ранних физических травм на эмоциональное развитие человека. Мы обнаружили, что радарная система выводит на поверхность воспоминания не только об эмоциональных травмах, но и о событиях, связанных с угрозой выживанию или целостности физического тела. Высвобождение эмоций и паттернов напряжения, которые до сих пор хранились в теле в результате таких ранних травм, оказалось одним из самых непосредственных и ценных положительных эффектов этой работы. Особенно важную роль играли проблемы, связанные с дыханием, такие, как дифтерия, коклюш, пневмония, или угроза утонуть.

Традиционная психиатрия считает, что подобные физические травмы могут быть одной из причин органического повреждения мозга, но она не признает их огромного влияния на эмоциональном уровне. Люди, которые эмпирически оживляют воспоминания о серьезных физических травмах, начинают полностью осознавать, какие шрамы оставили эти события на их психике. Они также осознают и то, насколько велик вклад этих травм в их теперешние проблемы, связанные с такими психосоматическими, как астма, мигрени, депрессия, фобии, или даже садомазохистские наклонности. В свою очередь, повторное переживание и проработка этих ранних травм нередко оказывают терапевтическое действие, принося временное, либо постоянное освобождение от симптомов и чувство благополучия, о котором человек раньше не мог и мечтать.

Системы конденсированного опыта (СКО) -ключи к нашей судьбе

Еще одним важным результатом наших исследований стало открытие того, что память о пережитых эмоциональных и физических событиях сохраняется в психике не в виде изолированных кусочков, а в виде сложных констелляций, которые я называю СКО («системы конденсированного опыта»). Каждая СКО состоит из эмоционально заряженных воспоминаний, относящихся к различным периодам нашей жизни; все их объединяет то, что они связаны с одним и тем же эмоциональным качеством или физическим ощущением. Каждая СКО может иметь много слоев, через каждый из которых проходят свои центральная тема, ощущения и эмоциональные качества. Очень часто можно идентифицировать эти индивидуальные слои в соответствии с различными периодами жизни человека.

Любая из СКО имеет характерную для нее тему. Например, единичная констелляция СКО может содержать в себе все основные воспоминания о событиях, связанных с оскорблениями, унижениями и стыдом. Общим знаменателем другой СКО может быть ужас переживаний клаустрофобии, удушья и чувств, связанных с гнетущими и ограничивающими обстоятельствами. Еще один весьма распространенный мотив СКО - неприятие и эмоциональная изоляция, вызывающие у нас недоверие к другим людям. Особое значение имеют системы, включающие в себя переживания угрозы жизни или воспоминания о тех случаях, когда наше физическое благополучие подвергалось явному риску.

Казалось бы, легко сделать вывод, что СКО всегда содержат в себе болезненный материал. Однако они могут, с тем же успехом, содержать и констелляции положительных переживаний: ощущений безмятежного покоя, блаженства или экстаза, которые тоже внесли свой вклад в формирование нашей психики.

На самых ранних этапах своих исследований я полагал, что СКО управляют, главным образом, тем аспектом психики, который известен как индивидуальное бессознательное. В то время я все еще руководствовался в своей работе тем, что усвоил еще в бытность студентом - что психика полностью определяется нашим воспитанием, то есть, тем биографическим материалом, что хранимся в наших умах. По мере того как мой опыт необычных состояний рос, делаясь богаче и шире, я начинал понимать, что СКО уходят своими корнями гораздо глубже, чем я мог себе представить.

Судя по всему, каждая констелляция СКО накладывается на определенный аспект переживания рождения и закрепляется за ним. Как мы выясним в последующих главах этой книги, переживания, связанные с рождением, столь богатые и сложные в плане физических ощущений и эмоций, содержат в себе элементарные темы для любой мыслимой СКО. В добавок к этим околородовым составляющим, типичные СКО могут иметь и еще более глубокие корни. Они могут уходить во внутриутробный период жизни и еще дальше - в сферу таких надличностных явлений, как переживания прошлой жизни, архетипы коллективного бессознательного и отождествление с другими формами жизни и вселенскими процессами. Мой опыт исследования СКО, убедил меня в том, что они служат для организации не только индивидуального бессознательного, как мне сначала казалось, но и всей человеческой психики.

СКО воздействуют на любые области нашей эмоциональной жизни. Они могут влиять на то, как мы воспринимаем самих себя, других людей и окружающий мир. Они представляют собой движущие силы, которые лежат в основе наших эмоциональных и психосоматических симптомов и готовят почву для наших трудностей в отношении себя и других людей. Между СКО внутреннего мира человека и событиями внешнего мира существует постоянное взаимодействие. Внешние события могут активизировать внутри нас соответствующие СКО. И наоборот, СКО помогают нам в формировании восприятия мира, и, исходя из этого восприятия, мы действуем так, что вызываем во внешнем мире ситуации, отражающие образцы, которые хранятся в наших СКО. Иными словами, наши внутренние восприятия могут быть чем-то вроде сложных сценариев, посредством которых мы воссоздаем центральные темы собственных СКО во внешнем мире.

Роль систем конденсированного опыта в нашей жизни можно лучше всего проиллюстрировать на примере одного человека, которого я буду называть Петром. До прохождения курса психоделической терапии этот тридцатисемилетний учитель периодически безуспешно лечился в нашем отделении психиатрии в Праге. Его переживания, восходящие к весьма мрачному периоду мировой истории, были драматичными, яркими и причудливыми. По этой причине данный пример может показаться читателю неприятным. Однако, история Петра весьма ценна в контексте нашего обсуждения, ибо она совершенно отчетливо раскрывает динамику СКО и то, как можно эмоционально освободиться от тех систем, что причиняют нам боль и страдания.

Перед началом эмпирических сеансов Петр почти не мог справляться с обязанностями повседневной жизни. Он был одержим идеей найти мужчину определенной внешности, предпочтительно одетого в черное. Ему хотелось познакомится с этим мужчиной и поведать ему о своем заветном желании быть запертым в темном подвале и подвергнуться физическим и душевным мучениям. Зачастую, не будучи способным сосредоточиться на чем-либо еще, он бесцельно бродил по городу, посещая парки, общественные туалеты, бары и железнодорожные станции в поисках «того самого человека».

В нескольких случаях ему удавалось уговорить или подкупить «подходящих» мужчин выполнить его желания. Из-за особого дара Петра находить людей с садистскими наклонностями, его дважды чуть не убили, несколько раз сильно избили и один раз обобрали до нитки. В тех случаях, когда ему удавалось преуспеть в достижении желаемых переживаний, он был крайне напуган и искренне не хотел тех мук, которым подвергался. Петр страдал суицидальной депрессией, сексуальной импотенцией и периодическими эпилептическими припадками.

Когда мы просмотрели его личную историю, я обнаружил, что все его проблемы начались во время принудительных работ в Германии в годы Второй мировой войны. Как гражданина оккупированной нацистами территории, его принуждали к фактически рабскому труду, заставляя выполнять очень опасную работу. В течение этого периода жизни Петра двое офицеров СС под дулом пистолета заставляли его участвовать в их гомосексуальных играх. Когда война закончилась и Петр, наконец, был освобожден, он обнаружил, что продолжает искать гомосексуальных связей, выступая в «пассивной» ролт. Со временем, это стало включать в себя фетишизм, связанный с черной одеждой, и, в конце концов, вылилось в законченный сценарий уже описанной одержимости.

Стараясь справиться со своей проблемой, Петр прошел пятнадцать последовательных сеансов психоделической терапии. В процессе лечения выявилась важная СКО, которая позволила нам, в конце концов, добиться успеха. В самых поверхностных слоях этой СКО мы, как и следовало ожидать, обнаружили более недавние травматические переживания Петра, связанные с его партнерами-садистами.

В более глубоком слое той же СКО содержались воспоминания Петра о третьем рейхе. В своих эмпирических сеансах он заново переживал ужасающие испытания, которым его подвергали офицеры СС, и мог начать разрешать множество сложных чувств, окружавших эти события. В добавок, он переживал другие травмирующие воспоминания войны и всю угнетающую атмосферу тех мрачных лет. У него были видения помпезных военных парадов и нацистских сборищ, знамен со свастиками, зловещих эмблем в виде гигантского орла, ужасов концлагерей и многого другого.

Вслед за этими откровениями, Петр вошел в еще более глубокий слой той же СКО, где начал вновь переживать сцены из своего детства. Его часто жестоко наказывали родители, особенно отец-алкоголик, который, напившись, приходил в ярость и часто порол Петра большим кожаным ремнем. Мать нередко наказывала его, запирая на несколько часов в темный подвал без воды и пищи. Петр не мог вспомнить, чтобы она носила что-нибудь, кроме черных платьев. Тут он узнал паттерн своей одержимости - казалось, он жаждал получить все элементы наказаний, которым его подвергали родители.

Петр продолжал эмпирическое исследование своих основных СКО. Он вновь пережил травму собственного рождения. Яркие воспоминания того времени - опять же, сосредоточенные на биологической жестокости - открылись ему в качестве основополагающего паттерна или модели для всех тех элементов садистских переживаний, которые, казалось, преобладали в его последующей жизни. Его внимание явно концентрировалось на темных замкнутых пространствах, заточении и ограничении его тела и крайних физических и эмоциональных муках, которые он испытывал.

Как только Петр пережил травму рождения, он начал ощущать свободу от своих навязчивых идей, как будто установив, наконец, главный источник этой конкретной СКО, он мог начать ее демонтировать. В конце концов он смог полностью избавиться от своих трудных симптомов и снова жить нормальной жизнью.

Хотя открытие психологическогой значимости физических травм добавило новые важные измерения биографической сферы психики, эта работа все еще касалась области, хорошо известной и признанной в традиционной психологии и психиатрии. Однако мои собственные исследования необычных состояний сознания, равно как и исследования других ученых, вывели нас на обширные новые территории психики, которые западная наука и традиционная психология только начали изучать. Непредвзятое систематическое исследование этих сфер могло иметь далеко идущие последствия не только для психиатрии и изучения человеческого сознания, но и для философии науки и всей западной культуры 4 .

Путешествие вглубь себя:более отдаленные территории сознания

При работе с переживаниями в необычных состояниях сознания, время, затрачиваемое людьми на исследование раннего детства, бывает очень разным. Однако, если они продолжают работать в необычных состояниях, то рано или поздно покидают арену личной истории, следующей за рождением, и продвигаются к совершенно новым территориям. И хотя эти территории еще не признаны западной академической психиатрией, отнюдь нельзя сказать, что они не известны человечеству. Напротив, их с незанятных времен систематически исследовали и высоко ценили в древних и доиндустриальных ­культурах.

Выходя за пределы биографических событий раннего детства, мы попадаем в сферу опыта, связанного с биологическим рождением. Вступая на эту новую территорию, мы начинаем испытывать эмоции и физические ощущения необычайной силы, которые нередко превосходят все, что мы привыкли считать возможным для человека. Здесь мы сталкиваемся с эмоциями двух полярно противоположных типов - со странным переплетением рождения и смерти, как если бы эти два аспекта человеческого опыта каким-то образом были единым целым. Вместе с ощущением ограничения, угрожающего жизни, приходит решимость бороться за освобождение и выживание.

Поскольку большинство людей отождествляют это переживание с травмой биологического рождения, я отношу его к перинатальной (околородовой) сфере психики. Этот термин является греко-латинским словом, состоящим из приставки peri- , что означает «близко» или «около», и корнеобразующего слова natalis , которое переводится как «относящееся к родам». Слово перинатальный обычно применяется в медицине для описания биологических процессов, происходящих незадолго до рождения, во время рождения и сразу после него. Однако, поскольку традиционная медицина отрицает тот факт, что ребенок обладает способностью фиксировать в памяти переживания, связанные с рождением, этот термин не используется в традиционной психиатрии. Уподребление термина «перинатальный» по отношению к сознанию отражает мои собственные открытия и является абсолютно новым.

Исследования в необычных состояниях сознания позволили получить неопровержимые доказательства того, что мы храним в своей психике, нередко на глубинном клеточном уровне, воспоминания об околородовых переживаниях. Люди, не обладавшие интеллектуальным знанием о своем рождении, могли с удивительной точностью воскрешать в памяти такие факты, касающиеся их рождения, как, например, использование щипцов, ягодичные роды и самые ранние реакции матери на новорожденного. Такие подробности вновь и вновь объективно подтверждались больничными записями или взрослыми людьми, присутствовавшими при родах.

Околородовые переживания включают в себя такие примитивные эмоции и ощущения, как тревога, биологическая ярость, физическая боль и удушье, обычно связанные с процессом рождения. Кроме того, люди, переживающие опыт рождения, обычно проделывают соответствующие движения, в точности воспроизводя положением конечностей и вращением тела механику определенных родов. Это можно наблюдать о даже у тех, кто никогда не изучал процесс рождения и не наблюдал его в своей взрослой жизни. Кроме того, на коже в тех местах, где были наложены щипцы, где стенка родового канала давила на голову или где пуповина обвивалась вокруг шеи, могли неожиданно появляться кровоподтеки, припухлости и другие сосудистые изменения. Все эти подробности можно было подтвердить при наличии подробных записей о рождении или заслуживающих доверия личных свидетельств.

Этот ранний околородовой опыт не ограничиваются процессом рождения. Глубокие околородовые воспоминания могут открывать путь в сферу, которую Юнг назвал коллективным бессознательным. Воскрешая в памяти муки прохождения через родовой канал, мы можем отождествляться с такими же событиями, которые переживали люди из других времен и других культур, или даже с процессом рождения, переживаемым животными или мифологическими персонажами. Кроме того, мы можем чувствовать глубокую связь со всеми, кого оскорбляли, лишали свободы, пытали или подвергали какому-либо иному насилию. Как будто наша собственная связь с универсальным опытом эмбриона, борющегося за свое рождение, почти мистически объединяет нас со всеми существами, которые находятся или когда либо находились в аналогичных обстоятельствах.

Околородовые феномены образуют четыре отчетливых эмпирических паттерна, которые я называю Базовыми Перинатальными Матрицами (БПМ). Каждая из четырех матриц тесно связана с одним из четырех последовательных периодов биологического рождения. На каждой из этих стадий ребенок испытывает переживания, характеризующиеся специфическими эмоциями и физическими ощущениями, и каждая стадия, судя по всему, ассоциируется со специфическими символическими образами. Они представляют собой строго индивидуальные психодуховные программы, которые управляют тем, как мы переживаем свою жизнь. Они могут находить отражение в индивидуальной и социальной психопатологии или в религии, искусстве, философии, политике и других сферах жизни. И, разумеется, мы можем получать доступ к этим психодуховным программам через необычные состояния сознания, что позволяет нам гораздо яснее видеть движущие силы нашей жизни.

Первая из матриц, БПМ-I, которую можно назвать «амниотической вселенной», относится к нашему опыту в утробе матери до начала родов. Вторая матрица, БПМ-II, или «космическая поглощенность и отсутствие выхода», относится к переживанию того момента, когда схватки уже начались, но шейка матки еще не раскрылась. Третья матрица, БПМ-III, «борьба смерти и возрождения», отражает опыт прохождения по родовому каналу. Четвертая и последняя матрица, БПМ-IV, которую мы будем называть «смерть и возрождение», относится к нашим переживаниям в тот момент, когда мы действительно покидаем тело матери. Каждая перинатальная матрица имеет свои характерные биологические, психологические, архетипические и духовные аспекты.

В следующих четырех главах мы будем исследовать перинатальные матрицы в том порядке, как они естественным образом развертываются во время рождения. Каждая глава начинается с личного описания тех переживаний, которые характерны для данной матрицы; затем идет обсуждение биологической основы такого опыта, того, как он переводится в нашей психике на язык специфических символов, и того, как эти символы воздействуют на нашу жизнь.

Вероятно, следует заметить, что при эмпирическом самоисследовании мы не обязательно переживаем каждую из матриц в их естественном порядке. Напротив, околородовой материал отбирается нашим внутренним радаром, что делает порядок доступа к этому материалу строго индивидуальным для каждого человека. Тем не менее, ради простоты полезно рассматривать их в том порядке, как они описаны в следующих четырех главах.

HOLOTROPIC BREATHWORK

A NEW APPROACH TO THERAPY AND SELF-EXPLORATiON

© 2010, Stanislav and Christina Grof.

Издатели благодарят Александра Копосова, чья финансовая помощь и дружеская поддержка сделали возможным публикацию этой книги

Перевод с английского Александра Киселева

Научная редакция к. ф. н. Владимира Майкова

Джек Корнфилд. Предисловие

Вы держите в руках пророческую книгу, предлагающую новое понимание исцеления, психического здоровья и человеческих возможностей наряду с мощными техниками достижения этих задач. Разработка такого рода всестороннего понимания, соединяющего в себе науку, опыт и дух, имеет решающее значение для двадцать первого века.

Господствующая материалистическая культура создала разделенный мир, где священное относится к компетенции церквей и храмов, тело – к компетенции спортивных залов, а психическое здоровье – к компетенции пилюль из аптеки. Экономический рост рассматривается как самоцель, не имеющая никакого отношения к окружающей среде и невежеству; расизм и войны продолжают разделять народы и страны. Эти разделения и порождаемые ими огромные страдания происходят от узкого и ограниченного человеческого сознания.

За десятилетия своей работы Стэн и Кристина создали психологию, которая восстанавливает раздробленное сознание мира. Они предлагают психологию будущего, расширяющую наши человеческие возможности и воссоединяющую нас друг с другом и с космосом. Выковывая эту новую парадигму, они являют собой пример отважного и пророческого духа первопроходцев и входят в число немногих людей, которые помогли революционно новому развитию области психологии.

Эта книга, прежде всего, представляет собой подробное руководство по опыту и практике Холотропного Дыхания, но далеко этим не ограничивается. Она описывает радикальное видение этой новой психологии. Начать с того, что она включает в себя одну из самых широких возможных карт человеческой психики, которые я когда-либо встречал. Само знание этой карты, которую Стэн и Кристина представляют в начале своих семинаров, оказывает на присутствующих благотворное действие. Она включает в себя, подтверждает и объединяет столь широкий диапазон опыта, что в сердцах некоторых из тех, кто просто с ней знакомятся, происходит исцеление.

Холотропная карта человеческих переживаний носит не только теоретический характер, она рождается из широкого клинического и экспериментального опыта. Наблюдать большую группу практикующих Холотропное Дыхание – значит видеть удивительный спектр переживаний, в которых дышащие заново проживают любые стадии собственной истории или входят в области архетипов, животных, рождения и смерти. Присутствие на групповом сеансе работы с дыханием подобно вхождению в «Божественную Комедию» Данте, где можно видеть сферы Рая, Чистилища и Ада, по мере того, как дышащие проходят через глубокий процесс дыхания, исцеления и пробуждения.

Холотропное Дыхание расширяет область психического здоровья и терапии.

Большинство медицинских моделей западной психологии ограничивались изучением патологии. Открывая в своей работе новое понимание психопатологии, Грофы предлагают всестороннее видение психического здоровья и потенциала человеческого развития, расширяющее диапазон психологии до перинатального, трансперсонального, надкультурного и мистического измерений. Их работа органично включает в себя природную мудрость шаманизма и естественного мира, культурную и историческую основу сознания и далеко идущую широту современной физики и теории систем. Она в равной степени ценит личное и всеобщее, включая в себя физическое и биографическое, культурное, эволюционное и духовное измерения нашей человеческой природы.

Представления, стоящие за Холотропным Дыханием, радикально переопределяют и роль целителя, который из «целителя-специалиста», врача, лучше знающего, как ему лечить невежественного пациента, становится «целителем-акушеркой». В этой роли целитель охраняет, облегчает и поддерживает собственный глубокий и естественный целительный процесс пациента. При таком новом подходе, мудрым считается не терапевт, психиатр или целитель, а психика человека, мудрость которой целитель поддерживает и приводит к расцвету.

Как свидетельствуют описанные здесь случаи, Холотропное Дыхание оказывает удивительное терапевтическое действие. Из развертывания этого мощного процесса спонтанно рождаются исцеление болезней, тревоги, депрессии и конфликта, облегчение и исцеление травмы и злоупотребления, воссоединение с семьей и обществом, раскрытие сострадания, прощения, смелости и любви, возвращение цели, нахождение нашей потерянной души и высочайшие прозрения духовного понимания.

Будучи пророческой, эта книга также служит практическим руководством для дышащих, сиделок и фасилитаторов. Используя практические примеры, Стэн и Кристина предлагают инструкции для Холотропного Дыхания – как знакомить с практикой, как заботиться об участниках и охранять их, как иметь дело с неожиданными трудностями и как интегрировать эти переживания в повседневную жизнь. Они ясно говорят о важности освобождения и исцеления посредством дополняющей практики работы с телом и подробно описывают роли музыки, художественного творчества и рассказывания историй, которые существенно важны для работы с дыханием.

Мне посчастливилось в течение тридцати пяти лет учиться у Стэна и Кристины и сотрудничать с ними. В ходе своего обучения в качестве буддийского монаха в Бирме, Таиланде и Индии я впервые познакомился с мощными дыхательными практиками и визионерскими сферами сознания. Я был рад найти в работе Грофов действенный аналог этих практик в западном мире. Я всегда дорожил своим участием в развитии Холотропного Дыхания от его начальных этапов до сегодняшней формы и стал с глубоким уважением относиться к выросшему из него международному сообществу практикующих.

В Холотропном Дыхании Стэн и Кристина объединили научное и интеллектуальное понимание, мужское и женское, древнюю и постсовременную мудрость и сделали свою работу и программу обучения доступными на всех континентах. Я верю, что со временем их достижения будут считаться крупным вкладом в психологию и в исцеление мира.

Джек Корнфилд

Медитационный Центр Спирит Рок

Вудакр, Калифорния, 2010 г.

От авторов

С чего начать? За многие годы, когда мы разрабатывали, практиковали и преподавали Холотропное Дыхание и представляли свою работу в различных странах мира, мы получали неоценимую эмоциональную, физическую и финансовую поддержку от многих друзей, коллег и участников наших программ. Нам бы понадобился еще один том, чтобы упомянуть их всех поименно; здесь мы выражаем искреннюю и смеренную благодарность всем этим людям.

Однако, есть несколько человек, чье содействие нашей работе было столь существенным и жизненно важным, что они заслуживают особого упоминания. Кэти Альтман и Лори Зальцман обеспечивали необходимое организационное управление и мягкое руководство при формировании и начале деятельности нашей программы подготовки. Они предлагали нам свою поддержку и практическую помощь, когда мы вступали на новые территории, и за это мы им вечно благодарны.

Мы глубоко признательны Тэву и Кэри Спаркс, нашим близким друзьям и сотрудникам, которые все эти годы играли ключевую роль в организации и проведении многих из наших конференций, практических семинаров и тренингов. И Кэри, и Тэв стали сертифицированными фасилитаторами работы с дыханием в 1988 г. в нашей самой первой программе подготовки. В последующие годы они очень деятельно участвовали в программе Трансперсонального Тренинга Грофа (ТТГ) – Тэв как соведущий в многих практических семинарах и учебных модулях, а Кэри как руководитель и администратор большинства из этих мероприятий.

В 1998 г. мы передали ТТГ в умелые руки Спарксов, и с тех пор они были владельцами и руководителями этой организации, с Тэв в должности главного преподавателя. Мы также передали им торговую марку, которая с 1990 г. ограничивает практику Холотропного Дыхания, давая право заниматься ею только людям, успешно закончившим обучение в ТТГ и ставшим сертифицированными фасилитаторами. Назначение этой торговой марки – обеспечивать юридическую защиту Холотропного Дыхания в случаях неправомочного использования названия и практики неподготовленными, не сертифицированными людьми.

Дайян Хог и Дайяна Мидайн, старшие члены персонала ТТГ, играли ключевую роль в многочисленных учебных модулях; многие годы они самостоятельно проводили некоторые модули. Дайян Хог заслуживает особой благодарности за то количество времени и энергии, которое она бескорыстно отдавала проведению обучения работе с дыханием в Южной Америке в период, когда, в ином случае, экономический кризис в этой части мира не позволил бы продолжать там работу. Нам хотелось бы выразить нашу глубокую благодарность Тэв, Кэри, Дайян и Дайяне за преданность и чистоту, с которыми они сохраняли первоначальный дух нашей работы.

С годами ТТГ получал большую поддержку от Глен Уилсон, помогавшей в организации многих мероприятий ТТГ и управлявшей его книжным магазином, а в более недавнее время – от административного помощника Кэри, Стейси Баттерфилд. Тренинги и другие мероприятия ТТГ не были бы возможны без многих сертифицированных практиков, которые помогали в их организации и управлении, или помогали в них в качестве фасилитаторов. Некоторые были способны развивать программы подготовки в собственных странах и преподавать большинство модулей. Владимир Майков, президент Российской Ассоциации Трансперсональной Психологии и Психотерпии (АТПП), создал дочернюю программу ТТГ для России (открытую и для участников из других стран Восточной Европы), а Альваро Жардин основал и возглавляет филиал ТТГ в Бразилии. В течение ряда лет Инго Ярзетц и Бригит Ашауер предлагали аналогичный курс обучения в Германии. Мы высоко ценим важный вклад всех этих бывших наших учеников.

Кайлия Тейлор заслуживает особой благодарности за свою роль в программе подготовки и за издательскую деятельность, которая помогла распространению информации о Холотропном Дыхании. В течение многих лет она была издателем «Внутренней Двери» – информационного бюллетеня по работе с дыханием, основанного в 1988 г. Кэри Спаркс. Вместе со своим партнером Джимом Шофилдом, Кайлия создала издательство Хэнфорд Мид Паблишерс, Инк., которое, в числе прочего, публиковало книги, касающиеся Холотропного Дыхания; кроме того, Кайлия написала несколько книг по этой теме. Мы также глубоко благодарны основателям Международной Ассоциации Холотропного Дыхания (AHBI) – Кэри Спаркс, Кайлии Тейлор и Лори Вивер – а также ее прошлым президентам, членам президиума и нынешнему президенту Кену Слоану за все, что они сделали для поддержки и расширения глобальной сети Холотропного Дыхания.

Мы выражаем свою признательность новаторам в трансперсональной психологии, исследованиях сознания и различных областях науки новой парадигмы, многие из которых являются нашими друзьями и коллегами. Они оказали неоценимую помощь нашей работе, заложив основы для нового мировоззрения, в рамках которого теория и практика Холотропного Дыхания утрачивают свой спорный характер и становятся приемлемыми для непредубежденных членов научного сообщества. Мы высоко ценим их большой вклад.

Издательство САНИ Пресс заслуживает всяческих похвал за интерес его сотрудников к публикации в составе трансперсональной серии многих книг, темы которых лежат на переднем крае традиционного научного мировоззрения. Мы особенно признательны главному редактору САНИ, Джейн Банкер, за ее глубокое знание трансперсональной области в целом, и нашей работы, в частности. Мы испытываем глубокую благодарность за поддержку, которую она много лет оказывала нашей работе, и особенно за ее живой интерес к данной книге. Мы очень высоко ценим воодушевление и терпение, которые она проявляла, ведя нас через разные этапы процесса публикации. Она сыграла существенную роль в рождении этой книги в ее теперешнем виде.

С годами мы получали крайне необходимую финансовую поддержку для наших различных начинаний от друзей, которые оценили потенциальную важность проводившейся нами работы. Мы глубоко благодарны Джону Бьюкенену, Бетси Гордон, Бокаре Легендре, Майклу Маркусу и Дженет Занд, Роберту Шварцу, Кену и Петре Слоун, Алексею Купцову и Эдуарду Сагалаеву.

К сожалению, многие люди, которые внесли важный вклад в эту книгу, должны остаться неназванными – за исключением немногих, выразивших согласие с использованием их имен в ее тексте. Мы говорим здесь о многих тысячах участников наших практических семинаров и учебных модулей, которые с замечательной смелостью исследовали обычно скрытые области своей психики и самой реальности. Их словесные отчеты о том, что они переживали, и художественное творчество, с помощью которого они иллюстрировали свои приключения во внутреннем мире, были для нас незаменимыми источниками информации. Нашу обязанность и благодарность этим людям из многих культур едва ли можно адекватно выразить словами. Без них эта книга не была бы написана.

Предисловие

Эта книга описывает теорию и практику Холотропного Дыхания – нового подхода к самоисследованию и психотерапии, который мы разрабатывали вдвоем с середины до конца 1970х годов. Холотропное Дыхание сочетает в себе и объединяет элементы из различных направлений глубинной психологии – теории и практики школ Фрейда, Райха, Ранка и Юнга – добавляя к ним открытия современных исследований сознания и антропологии, а также прозрения восточных духовных практик и мистических традиций всего мира (объяснение слова холотропный дается чуть далее). Хотя мы более тридцати лет практикуем Холотропное Дыхание в контексте наших практических семинаров, международных конференций и подготовки фасилитаторов по всему миру, данная книга представляет собой наш первый всеобъемлющий текст по теории и практике этой стратегии психотерапии и самоисследования.

Книга начинается с краткого обзора исторических корней Холотропного Дыхания. В Главе 1 мы отдаем должное влиянию новаторской работы основателя глубинной психологии Зигмунда Фрейда и его последователей, еще далее продвинувших понимание человеческой психики. Кроме того, Холотропное Дыхание имеет определенные общие элементы с методами переживательной терапии, которые появились на сцене в 1960 гг. в контексте гуманистической психологии. Открытие мощных психоактивных эффектов ЛСД-25 и наш опыт психоделической терапии позволили нам подробно исследовать глубины психики и по достоинству оценить удивительный терапевтический потенциал необычных состояний сознания. Глава завершается описанием истоков трансперсональной психологии – дисциплины, обеспечивающей теоретическую основу Холотропного Дыхания.

В Главе 2 обсуждаются изменения, которые вносит работа с необычными состояниями сознания в наше понимание природы сознания и человеческой психики – здоровой и больной. Эта «психология будущего» (Grof 2000), необходимая для практики Холотропного Дыхания, предлагает значительно расширенную карту психики, которая, в отличие от модели академической психологии, не ограничивается постнатальной биографией и фрейдовским индивидуальным бессознательным. Она включает в себя две важные дополнительные области – перинатальную (относящуюся к памяти о биологическом рождения) и трансперсональную (историческое и архетипическое коллективное бессознательное). Согласно новому пониманию «архитектуры психопатологии», корни эмоциональных и психосоматических расстройств находятся не в младенчестве и детстве, а уходят глубоко в эти две ранее не распознававшиеся области бессознательного. Эту, казалось бы, обескураживающую находку компенсирует открытие новых мощных терапевтических механизмов, которые становятся доступными на перинатальном и трансперсональном уровнях психики в необычных состояниях сознания.

Вероятно, самое радикальное нововведение новой психологии представляют собой новые открытия, касающиеся стратегии самоисследования и терапии. Широкий спектр психотерапевтических школ и поразительное отсутствие согласия между ними в отношении наиболее фундаментальных аспектов теории и практики отражают ошибочную стратегию, которую все они разделяют (за исключением юнгианского анализа). Они пытаются добиваться интеллектуального понимания того, как действует психика, и на его основе разрабатывать метод, позволяющий корректировать ее функционирование. Работа с необычными состояниями сознания предлагает радикальную альтернативу, значительно упрощающую терапевтический процесс. Эти состояния мобилизуют «внутренний радар», который автоматически находит материал с сильным эмоциональным зарядом и выводит его в сознание для проработки. В этом процессе терапевт выступает не как активный агент, а как «компаньон по приключению», который умно поддерживает то, что происходит.

Важная часть Главы 2 посвящена проблеме духовности и религии. В то время как традиционные психиатры и психологи придерживаются мировоззрения материалистического монизма, в котором нет места какой бы то ни было духовности или религии, фасилитаторы Холотропного Дыхания используют в своей работе трансперсональную психологию. Они почитают духовность, основанную на непосредственном личном опыте, и считают ее правомерным и важным измерением человеческой психики и человеческой жизни. Многие наблюдения из практики Холотропного Дыхания и других подходов, использующих необычные состояния, настолько радикальны, что ставят под сомнение не только концептуальную схему традиционной психологии и психиатрии, но и основные метафизические допущения западной науки, касающиеся природы вселенной и отношения между сознанием и материей.

В Главе 3 обсуждаются основные компоненты Холотропного Дыхания и прослеживаются их корни в ритуальной жизни коренных культур и в духовных практиках великих мировых религий и различных мистических традиций. Здесь мы исследуем важную роль, которую на протяжении человеческой истории играли дыхание и музыка, как существенные элементы различных «технологий священного» и целительских церемоний. Точно так же, работа с телом и поощрение физического контакта, используемые в практике Холотропного Дыхания, имеют предшественников в различных ритуалах коренных народов. Рисование мандал, которое мы используем для того, чтобы помогать процессу интеграции холотропных переживаний, тоже имеет долгую историю в ритуальной жизни коренных культур, духовной жизни древних цивилизаций и религиозных традиций Востока.

В Главе 4 дается подробное разъяснение практики Холотропного Дыхания – как создавать безопасную физическую обстановку и систему межличностной поддержки для участников, как теоретически и практически готовить их к сеансу и как проверять их на наличие эмоциональных и физических противопоказаний. В ней обсуждаются основные принципы проведения сеансов дыхания, роль «сиделок» и фасилитаторов и природа переживаний, возникающих в ходе таких сеансов. Еще одну важную тему этого раздела составляют работа с рисованием мандал и стратегия проведения групп проработки.

Конечный результат сеансов Холотропного Дыхания решающим образом зависит от хорошей интеграции опыта. Глава 5 описывает важные аспекты этого процесса – как создавать наилучшие возможные условия для успешной интеграции, что делать для облегчения перехода к повседневной жизни, как успешно управлять взаимодействием с культурой в целом и как проводить беседы для прослеживания конечных результатов. Мы уделяем особое внимание различным терапевтическим подходам, которые служат хорошим дополнением к работе с дыханием и могут способствовать интеграции холотропного опыта – практике гештальт-терапии, эффективной работе с телом, экспрессивной живописи и танцу, психодраме Якоба Морено, игре с песком Доры Калф, методу EMDR (десенситизации и повторной проработки движений глаз) Франсин Шапиро, методу семейной констелляции Берта Хеллингера и другим.

Холотропное Дыхание представляет собой радикальное нововведение в психотерапии, во многих отношениях отличающееся от общепринятых подходов. Оно имеет определенные особенности – вызывание необычных состояний сознания, использование непривычной музыки, проигрываемой на большой громкости, выражение сильных эмоций, интенсивные физические проявления и близкий физический контакт – которые, как правило, вызывают сильную реакцию у незнакомых с ним людей. Глава 6, озаглавленная «Испытания и невзгоды фасилитаторов Холотропного Дыхания» представляет собой собрание историй, описывающих разнообразные приключения, которые мы переживали, и проблемы, с которыми мы сталкивались, проводя практические семинары Холотропного Дыхания в разных странах мира и разных культурных контекстах.

Глава 7 посвящена терапевтическому потенциалу Холотропного Дыхания и механизмам исцеления и преобразования, которые становятся доступными в необычных состояниях сознания. Мы обсуждаем положительное влияние, которое может оказывать этот подход на разнообразные эмоциональные и психосоматические расстройства и даже на некоторые заболевания, считающиеся органическими в сегодняшней медицине. Еще один важный аспект Холотропного Дыхания – это то влияние, которое оно оказывает на характер, жизненную стратегию и иерархию ценностей. Используя в качестве примеров переживания людей, чьи предки были коренными американцами или австралийскими аборигенами, мы показываем, каким потенциалом может обладать Холотропное Дыхание для исцеления культурных ран и разрешения исторических конфликтов.

Этот метод был разработан американским психологом чешского происхождения Станиславом Грофом и его женой Кристиной в 1970-е годы в качестве замены запрещенному ЛСД .

Данная методика широко критикуется среди специалистов за её опасность для мозга (из-за гипоксии отмирают нервные клетки) , а также за её претензии на связь с реальным опытом рождения. По мнению С. Степанова, ведущий группы холотропного дыхания сам навязывает практикующим ассоциации с опытом рождения, из-за которых у практикующих и возникают переживания этого типа .

Термин «холотропный» образован от др.-греч. ὅλος «целый» и τρόπος «направление, способ».

История

Станислав Гроф

Станислав Гроф, будучи психиатром и психоаналитиком, стал проводить исследовательскую деятельность с ЛСД в середине 50-х годов. Довольно быстро он убедился в большом психотерапевтическом эффекте психоделических сессий . Продолжая свои исследования, Гроф столкнулся с необходимостью пересмотра фрейдистской модели психики, в которой он был воспитан, и построения новой картографии сознания для описания эффектов, возникающих во время психоделических сеансов. Создав такую модель, он описал её в своих многочисленных трудах. Когда закрывались эксперименты с психоактивными веществами (ПАВ), Гроф стал искать технику, подобную по терапевтическому воздействию. И в 1975 году, вместе с Кристиной Гроф, открыл и зарегистрировал дыхательную технику, которую назвал «холотропное дыхание».

Станислав Гроф и Кристина Гроф

В 1973 году доктор Гроф был приглашен в Институт Эсален (англ. Esalen Institute ) в Биг-Сюре , Калифорния, где жил до 1987 года, занимаясь писательской работой, проводя лекции, семинары, включая семинары на которые им приглашались специалисты из различных научных и духовных направлений. Работая в Эсалене, Станислав и Кристина Гроф занимались разработкой техники холотропного дыхания. На фоне запрета на использование психоактивных веществ в психотерапевтических целях, Станислав и Кристина Гроф использовали в своей работе интенсивное дыхание. Прототипом дыхательной техники С. и К. Гроф были способы дыхания, существовавшие в различных духовных практиках, а также дыхание наподобие наблюдавшегося у пациентов во время психоделической сессии в случае, если проблема не была проработана до конца и пациенты начинали спонтанно и интенсивно дышать. Подобное дыхание было необходимо, чтобы продолжить оставаться в измененном (расширенном) состоянии сознания и доработать (разрядить) тот психологический материал, который поднялся из бессознательного и отреагировался в виде симптомов.

Однажды, работая в Эсалене, С. Гроф потянул спину и не смог как обычно вести процесс. Тогда у Станислава возникла идея разбить группу на пары и проводить не одну, а две дыхательные сессии и пусть участники семинара помогают друг другу. Во время первой сессии один человек дышит (холонавт), а второй ему помогает (ситтер, сиделка, помощник), во время второй они меняются местами.

Воздействие на человека

Теоретическим обоснованием метода является трансперсональная психология и картография бессознательного Станислава Грофа.

Метод, сочетающий в себе такие элементы, как ускоренное дыхание, этническая, ритуальная и трансовая музыка, а также определённые формы работы с телом, порождает целый спектр переживаний, которые наблюдались во время других видов глубинного самоисследования [неизвестный термин ] .

Сторонники метода утверждают, что переживания, вызываемые при холотропном дыхании, имеют целительный и трансформативный эффект. Они также заявляют о том, что многие холотропные сеансы выводили на поверхность тяжёлые эмоции и неприятные физические ощущения самых разнообразных типов, а полное проявление этих эмоций и ощущений даёт возможность освободить человека от их беспокоящего влияния.

Физиологический механизм

Психофизиологическое действие холотропного дыхания основано на том, что длительная гипервентиляция приводит к снижению концентрации углекислого газа , которое ведет к сужению сосудов . Гемоглобин начинает прочнее связывать кислород и красные кровяные тельца менее эффективно передают его тканям - ткани начинают задыхаться от нехватки кислорода. В результате от нехватки воздуха возникает парадоксальное кислородное голодание, из-за которого начинается торможение коры головного мозга , более интенсивно начинает работать подкорка, высвобождая ранее вытесненные из сознания переживания, и практикующий видит галлюцинации

Противопоказания к применению

У метода есть ряд противопоказаний :

• Тяжелые хронические заболевания, в первую очередь сердечно-сосудистые, в фазе декомпенсации ;
• Психотические состояния;
• Эпилепсия;
• Глаукома;
• Беременность;
• Остеопороз;
• Недавние операции и переломы;
• Острые инфекционные заболевания;

Переживания

Феноменология переживаний, получаемых во время дыхательной сессии С. Гроф комбинирует в 4 области :

1. Сенсорный барьер (эстетический уровень). Различные зрительные, слуховые образы, не имеющие конкретного содержания (звездочки, огоньки). Телесные ощущения (холод-тепло, напряжение-расслабление).
2. Уровень индивидуального бессознательного (воспоминания из своего биографического прошлого).
3. Перинатальный уровень. Состоит из 4-х так называемых базовых перинатальных матриц (БПМ) , в соответствии с периодом родов, который они описывают. БПМ-1 до начала родов. Абсолютно комфортное существование. Описания Рая. БПМ-2 Начало родов, пока матка ещё не открыта. Сильное сдавливание, безвыходность. БПМ-3 Продолжение сдавливания, но матка уже открыта, поэтому появляется цель, при достижении которой все становится благополучным. Борьба Смерти-Возрождения. БПМ-4 рождение в новом качестве.
4. Трансперсональный уровень (надличностный).

Переживания трансперсонального уровня многообразны и имеют свою классификацию: Выход за пределы пространственных границ:

Выход за пределы линейного времени:

Физическая интроверсия и сужение сознания: Эмпирический выход за пределы общепринятой реальности и пространства-времени:

Психоидные трансперсональные переживания: Синхронные связи между сознанием и материей. Спонтанные психоидные явления:

• сверхнормальные физические способности;
• спиритические феномены и физический медиумизм ;
• повторяющийся спонтанный психокинез (полтергейст);
• неопознанные летающие объекты (НЛО -феномены).

Намеренный психокинез:

• ритуальная магия ;
• целительство и ведовство ;
• лабораторный психокинез .

Интеграция материала практических сессий начинается в самом процессе, продолжается через телесно-ориентированную терапию, рисование мандал и обсуждение индивидуальных процессов в группе . Далее интеграция завершается в сновидениях и в обычной жизни. Интеграция материала может занимать до полугода.

Техника

Холотропное дыхание является более частым и глубоким, чем обычное; как правило, не дается никаких других специфических инструкций перед сессией или во время сессии, таких например, как скорость, способ или природа дыхания. Опыт всецело является внутренним и большей частью невербальным с минимальным вмешательством во время активного дыхания. Исключения составляют спазмы горла, проблемы потери самоконтроля, сильная боль или страх, препятствующие продолжению сессии, а также прямая просьба дышащего о помощи.

Музыка (или другие формы акустической стимуляции - барабанная дробь, бубны, естественные звуки и т. д.) является целостной частью холотропного процесса. Как правило, выбор музыки поддерживает характерные этапы, отражающие наиболее общие черты разворачивания холотропного опыта: в начале она побуждающая и стимулирующая, затем она становится все более и более драматической и динамичной, а затем выражает прорыв. После кульминации музыка постепенно становится все более спокойной и в конце - мирной, текучей, медитативной .

Процесс проходит в парах «ситтер-холонавт» . Обычно за один день проводится 2 дыхательных сессии. В одной сессии участник выступает в роли дышащего, в другой - в роли ситтера.

Длительность процесса зависит от квалификации ведущего, разогрева, качественного и количественного состава группы.

В среднем процесс заканчивается естественным образом в течение полутора-двух часов. В случае наличия признаков незавершенности процесса, проводится дополнительная фокусированная работа с телом. Завершается сессия рисованием мандал и групповым проговором (шеринг).

Критика

Холотропное дыхание подвергается значительной критике. В частности, некоторые исследователи ставят под сомнение методику холотропного дыхания как таковую. Не отрицая наличия необычных (по большей части галлюциногенных) образов и состояний, возникающих под действием гипервентиляции, под сомнение ставится наличие какой-либо связи с реальной ситуацией рождения . Согласно этой точке зрения, ведущий группы холотропного дыхания (а обучение технике проходит только в групповых формах) оказывает воздействие на участников, в результате чего их состояния возникают не сами по себе, а моделируются извне.

Согласно этой точке зрения, холотропное дыхание ведет не к развитию, а, наоборот, к ухудшению работы мозга. Справедливости ради, стоит отметить, что методика Бутейко приводит к кардинально противополжным результатам - снижению уровня и увеличению уровня СО 2 в крови, что также приводит к негативным последствиям. .

Вместе с тем отмечается, что потеря углекислого газа в течение сессии холотропного дыхания составляет 2-3 литра, что по принятым в настоящее время взглядам считается крайне тяжелой степенью гипокапнии , чреватой возникновением отека мозга и летальным исходом .

У части клиентов С. Грофа наблюдаются негативные последствия холотропного дыхания, некоторые «подсаживаются » на него, методику широко практикуют плохо усвоившие её люди и просто шарлатаны . Правда, в отличие от ЛСД, холотропное дыхание не запрещено. Стоит отметить что в Швейцарии, в рамках эксперимента, ЛСД разрешён для приёма неизлечимо больными как средство избавляющее или значительно снижающее страх перед близкой смертью.

См. также

Примечания

1. JOSEPH P. RHINEWINE & OLIVER J. WILLIAMS Holotropic Breathwork: The Potential Role of a Prolonged, Voluntary Hyperventilation Procedure as an Adjunct to Psychotherapy // THE JOURNAL OF ALTERNATIVE AND COMPLEMENTARY MEDICINE . - 2007. - В. 7. - Т. 13. - С. 771–776. - DOI :10.1089/acm.2006.6203
2. «Мифы и тупики поп-психологии» // С. С. Степанов. - Дубна.: Феникс+, 2006. с.97-98
3. Scott O. Lilienfeld & Wallace Sampson The Skeptical Inquirer Journal editors criticize MDMA study as nonscientific, unethical (англ.) // The Skeptical inquirer . - Committee for the Scientific Investigation of Claims of the Paranormal, 2003. - Т. 27.
4. Joseph P. Rhinewine and Oliver J. Williams Holotropic Breathwork: The Potential Role of a Prolonged, Voluntary Hyperventilation Procedure as an Adjunct to Psychotherapy // The Journal of Alternative and Complementary Medicine . - September 2007. - В. 7. - Т. 13. - DOI :10.1089
5. Сайт метода Бутейко
6. УСЛАДА СЛАБЫХ И ПРЕСЫЩЕННЫХ
7. Станислав Гроф. Области человеческого бессознательного. Данные исследований ЛСД
8. В.Майков. Парный полет холонавтов: принципы работы в сессиях и круги интеграции
9. В.Майков Сущность холотропного подхода .
10. Ю. А. Бубеев, И. Б. Ушаков, Государственный научно-исследовательский испытательный институт авиационной и космической медицины МО РФ Механизмы дыхания в условиях длительной произвольной гипервентиляции // Авиакосмическая и экологическая медицина . - 1999. - Т. 33. - № 2. - С. 22-26.
11. Владимир Емельяненко - сертифицированный психотерапевт Европейской Трансперсональной Ассоциации (ЕВРОТАС)
12. Станислав Гроф. Путешествие в поисках себя. Изд. АСТ, Институт трансперсональной психологии, Издательство К. Кравчука, 2008 г. ISBN 978-5-17-054421-9
13. Тев Спакс. Структура музыкально-шумового оформления холотропной сессии
14. Colorado governor signs "rebirthing" ban
15. CANDACE NEWMAKER: Death Through «Rebirthing» Therapy
16. Лекция Бутейко К. Н. о вреде глубокого дыхания
17. ЖИЗНЬ: Галлюцинации из ничего
18. Сергей Кардаш
19. Юрий Бубеев, Владимир Козлов

Ссылки

• Ассоциация Трансперсональной Психологии и Психотерапии
• Юридические вопросы, относящиеся к методу «Холотропное Дыхание- Holotropic Breathwork»

Wikimedia Foundation . 2010 .