Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

6-го января 1730 года царь [Петр II] поехал в город на освящение воды, и, воротившись в свой Слободской: дворец, жаловался на нездоровье. На другой день высыпала у него по телу оспа. Болезнь эта, как известно, вообще такого свойства, что несколько дней нельзя утвердительно делать предсказания относительно ее исхода; но как Петр был последний из мужской линии дома Романовых, то возможность его кончины заранее возбуждала вопросы, кто будет ему. преемником и кто должен собою открыть другую династию или другую линию прежней династии. Это занимало не одних русских государственных людей, но и министров иностранных дворов, обязанных блюсти интересы тех государств, которых они были представителями в России. В числе, этих иностранных министров в России был датский министр Вестфален, большой дипломат и интриган. Еще при Екатерине 1, как мы выше приводили, он сближался с Меншиковым и настраивал его примкнуть к партии Петрова внука. В оное, время датский министр хлопотал, чтобы по кончине Екатерины взошел на престол Петр II, потому что иначе могли бы занять престол или Голштинская герцогиня, или находившаяся в большой дружбе с нею сестра ее Елизавета, а это было бы опасно и противно политике датского правительства. Теперь, на случай рановременной смерти Петра II поднималось прежнее опасение. По кончине последнего из мужской линии Романова дома наследство престола могло перейти или к цесаревне Елизавете, или к малолетнему сыну покойной голштинской герцогини. Для Дании было полезно, если бы в России наследовало престол лицо, не имеющее дружественной связи с голштинским домом, и всего лучше, если бы оно могло; стать в неприязненные отношения к последнему. Вестфален был же, свидетелем, как по смерти Петра Великого престол достался его вдове, не имевшей никакого родового права; поэтому, как соображал он, в России преемничество может быть, мимо, всякой кровной связи с прежде царствовавшим домом. Датский министр написал к Василию Лукичу Долгорукову письмо и вкинул в него соблазнительную мысль объявить преемницею Петра царскую невесту, наподобие того как после кончины Петра Великого провозглашена была властвующею императрицею Екатерина. Тогда – замечал он – устроили такое дело Меншиков с Толстым, почему же теперь не могут сделать того Долгоруковы? Василий Лукич сообщил об этой мысли князю Алексею Григорьевичу. 12 января государю стало лучше, и дело было оставлено.

Все надеялись, что болезнь Петра уже не представляет опасности. Но 17 января Петр, который по своей отроческой живости никогда не берег себя от влияний температуры, отворил окно. Внезапно закрылась вся высыпавшая по телу оспа. Все увидели тогда безнадежность. Царь тотчас же начал впадать в беспамятство.

Тогда князь Алексей Григорьевич пригласил к себе в Головинский дворец родню свою для тайного родственного совета. Сошлись братья его, Сергей и Иван Григорьевичи, Василий Лукич и брат царской невесты Иван Алексеевич. Князь Алексей Григорьевич, оставив их в своей спальне, поехал в Лефортовский дворец осведомиться о здоровье государя. В его отсутствие приехали в Головинский дворец князья Василий и Михаиле Владимировичи. Быть может, отец царской невесты нарочно выехал из дома, чтоб дать возможность без себя сказать братьям Владимировичам о том, что затевалось по наущению Вестфалена: ему самому казалось неприличным говорить в пользу своей дочери тем, которые и прежде неблагосклонно смотрели на предполагаемый царский брак.

Князья Григорьевичи сказали князьям Владимировичам:

– Вот его величество весьма болен и в беспамятстве; ежели скончается, то надобно как можно удержать, чтобы после его величества наследницею российского престола быть обрученной его величества невесте, княжне Екатерине.

– Княжна Екатерина не венчалась с государем, – сказал князь Василий Владимирович.

– Не венчалась, так обручалась, – отвечали Григорьевичи.

– Ино дело венчание, а иное обручение, – сказал Василий Владимирович. Хотя бы она и венчана была, и тогда в учинении ее наследницей не без сумнения было бы. Не то что посторонние, да и нашей фамилии прочие лица у ней в подданстве быть не захотят. Покойная государыня Екатерина Алексеевна хотя и царствовала, но только ее величество государь император при животе своем короновал.

– Стоит только крепко захотеть, сказали Григорьевичи. Уговорим графа Головкина и князя Дмитрия Голицына, а коли заспорят, так мы их и бить начнем. Как не сделаться по-нашему? Ты, князь Василий Владимирович, в Преображенском полку подполковник, а князь Иван – майор; а в Семеновском полку спорить против нас некому.

Князь Василий Владимирович на это сказал:

– Что вы, ребячье, врете! Статочное ли дело? И затем, как я полку объявлю? Услышат об этом от меня, не то что станут бранить, еще и побьют!

Тогда Григорьевичи сказали:

– А если княжну Екатерину изволит государь объявить своею наследницею в духовной?

Князь Василий Владимирович отвечал:

– То было бы хорошо, понеже оное дело в воле его величества состоит, только как нам о таком несостоятельном деле рассуждать, когда вы сами знаете, что его величество весьма болен и говорить не может: как же его величеству оное дело учинить!

Тут приехал князь Алексей Григорьевич и сообщил, что положение государя нимало не улучшается и, напротив, кажется безнадежным. Зашла опять речь о наследстве, и князь Василий Владимирович в резких выражениях начал возражать против намерения сделать наследницею престола царскую невесту. «Вы все сами себя погубите, если станете этого добиваться» – пророчески сказал он князю Алексею Григорьевичу и потом уехал с братом Михаилом.

Оставшиеся в Головинском дворце Долгоруковы опять принялись за вопрос о наследстве. Князь Сергей Григорьевич сказал:

– Нельзя ли написать духовную от имени государя, якобы он учинил своей наследницей невесту свою княжну Екатерину?

Уже братьев Владимировичей не было, и никто не возражал против такого беззаконного предприятия. Князь Василий Лукич вызвался сочинять фальшивый документ, сел у комля, взял лист бумаги и стал писать; но, не дописавши всего, он бросил бумагу и сказал:

– Моей руки письмо худое. Кто бы написал получше?

Тогда взялся за перо и бумагу князь Сергей Григорьевич, а князья Василий Лукич и Алексей Григорьевич сочиняли духовную и диктовали ему, так что один скажет, а другой прибавит. Таким способом князь Сергей написал духовную от имени государя в двух экземплярах. Тут князь Иван Алексеевич вынул из кармана письмо государя и свое собственное писание и сказал:

– Посмотрите, вот письмо государево и моей руки. Письмо руки моей слово в слово как государево письмо. Я умею под руку государеву подписываться, потому что я с государем в шутку писывал.

И под одним из экземпляров составленной духовной он подписал: «Петр».

Все хором решили, что почерк князя Ивана Алексеевича удивительно как сходен с почерком государя.

Но с первого раза не решились фальшивой духовной, подписанной князем за государя, дать значение действительного документа. Оставался другой экземпляр, еще не подписанный. Отец и дяди сказали князю Ивану:

– Ты подожди и улучи время, когда его величеству от болезни станет свободнее, тогда попроси, чтоб он эту духовную подписал, а если за болезнью его рукою та духовная подписана не будет, тогда уже мы по кончине государя объявим ту, что твоей рукой подписана, якобы он учинил свою невесту наследницею. А руки твоей с рукою его императорского величества, может быть, не познают.

После такого совета князь Иван, взявши оба экземпляра духовной, поехал в Лефортовский дворец и ходил там, беспрестанно осведомляясь, не стало ли лучше государю и нельзя ли быть: к нему допущенным. Но ему был один и тот же ответ: государь крайне болен и находится в беспамятстве. Близ государя был неотступно Остерман, потому что Петр сам этого прежде хотел.

– Где у тебя духовная?

– Здесь, – отвечал князь Иван. Я не получил времени у его императорского величества, чтобы просить подписать духовную.

Отец сказал ему:

– Давай сюда, чтобы тех духовных кто не увидел и не попались бы кому в руки.

Князь Иван Алексеевич отдал отцу оба списка духовной. (Кашперова, Пам. Нов. Русск. Ист. I, стр. 160 и далее).

Состояние здоровья государя было окончательно безнадежно. Его причастили св. тайн, и три архиерея совершили над ним таинство елеосвящения. Остерман был неотступно у изголовья умиравшего своего царственного воспитанника. Петр, в припадках агонии, беспрестанно произносил его имя. Наконец, в ночь с 18 на 19 января 1730 года, во втором часу, Петр крикнул: «Запрягайте сани, хочу ехать к сестре!» С этим он испустил дыхание.

Петр II не достиг того возраста, когда определяется вполне личность человека, и едва ли история вправе произнести о нем какой-нибудь приговор. Хотя современники хвалили его способности, природный ум и доброе сердце – все, что могло подавать надежду увидать хорошего государя, но таким восхвалениям нельзя давать большой цепы, потому что то были одни надежды на хорошее в будущем. В сущности поведение и наклонности царственного отрока, занимавшего русский престол под именем Петра Второго, не давали права ожидать из него со временем талантливого, умного и дельного правителя государства. Он не только не любил учения и дела, но ненавидел то и другое, не показывал никакой любознательности; ничто не увлекало его в сфере государственного управления, всецело пристращался он к праздным забавам и до того подчинялся воле приближенных, что не мог сам собой, без пособия других, освободиться от того, что его уже тяготило; между тем увлекался постоянно соблазнительною мыслью, что он, как самодержец, может делать вес по своему нраву, и все вокруг него должны поступать так, как он прикажет. Царственный отрок был глубоко испорчен честолюбцами, которые пользовались его сиротством для своих эгоистических целей и его именем устраивали козни друг против друга. Смерть постигла его в то время, когда он находился во власти Долгоруковых; вероятно, если бы он остался жив, то Долгоруковых, по интригам каких-либо других любимцев счастья, постигла бы судьба Меншикова, а те, другие, что низвергли бы Долгоруковых, в свою очередь низвержены были бы иными любимцами. Во всяком случае, можно было ожидать царствования придворных козней и мелкого тиранства. Государственные дела пришли бы в крайнее запущение, как это уже и началось: пример верховного самодержавного главы заразительно действует на всю правительственную среду. Перенесение столицы обратно в Москву потянуло бы всю Русь к прежней недеятельности, к застою и к спячке, как уже того и опасались сторонники преобразования. Конечно, нельзя утверждать, что было бы так наверное, а не инак, потому что случаются нежданные события, изменяющие ход вещей. Таким случайным, нежданным событием и явилась на самом деле рановременная кончина Петра Второго, которую можно, по соображениям, считать величайшим счастьем, посланным свыше для России: смерть юноши-государя все-таки была поводом к тому, что Россия снова была двинута по пути, проложенному Великим Петром, хотя с несравненно меньшей быстротой, энергией и ясностью взглядов и целей.

Будущий царь Петр 2 родился в 1715 г., 23 (12) октября. Через 10 дней после его рождения Софья-Шарлотта Бланкенбургская, его мать, умерла. А в 3 года мальчик лишился и отца. Петр 1 , дед Петра 2 Алексеевича, не занимался его образованием и воспитанием. Детство и юность Петра 2 прошли в обществе молодых людей из знати. Петр 2 краткая биография и правление которого не были слишком яркими (особенно если сравнивать его правление с царствованием Петра Великого) уже в юности привязался к молодому вельможе Ивану Долгорукову. Кстати, именно с него началась традиция фаворитизма в России.

Если бы Петр 1 не изменил уже устоявшуюся систему передачи власти, то его внук унаследовал бы ему. Однако, указом от 1722 г. он ввел новые правила. Отныне сам правитель имел право назначить преемника. Воспользовавшись этой возможностью, Светлейший князь Меншиков возвел на российский трон Екатерину 1. Как ни удивительно, но завещание императрицы, дарившей своим расположением внука Петра Великого, было составлено именно в его пользу.

Воцарение нового правителя произошло 18 (7) мая 1727 года. Однако правление Петра 2 не было самостоятельным. Его регентом стал Меншиков, получивший огромную власть. Фактически именно он в тот период правил страной. Чтобы сделать нового императора более популярным Меншиков составляет, а Петр 2 издает, манифест о списании долгов крепостных и возвращении свободы всем, кто попал за долги на каторгу. В стремлении задобрить соперников и недоброжелателей вторым манифестом дарованы жезлы фельдмаршалов Долгорукову и Трубецкому. Впрочем, сам Меншиков при этом стал генералиссимусом.

Воспитание Петра 2 было поручено Феофану Прокоповичу, Гольдбаху, Остерману. Жизнь юного правителя была внешне вполне благополучной. Однако на деле все обстояло несколько иначе. Меншиков, желая дальнейшего укрепления своих позиций, настоял на обручении Петра 2 со своей старшей дочерью. Но, девушка не смогла завоевать ни доверия, ни уважения Петра.

А скоро положение Меншиковых кардинально переменилось. Все началось с серьезной болезни Светлейшего князя. Он вынужден был оставить Петра 2 и этого оказалось достаточно, чтобы отношение молодого правителя к нему совершенно изменилось. Петр разорвал помолвку с Марией. Меншиков – сослан в Рязанскую губернию. 19 (8) сентября 1727 г. было объявлено о начале самостоятельного правления Петра 2. В феврале следующего года Петра венчали на царство.

Безусловно, среди знати шла нешуточная борьба за расположение и влияние на царя. Сформировалось три лагеря. Долгорукие использовали в своих интересах дружбу царя с молодым представителем их рода Иваном. Елизавета Петровна, тетка Петра 2 поддерживала Голицыных. А Сестра, Наталья Алексеевна, была на стороне воспитателя Петра – Остермана. Правитель проводил дни в увеселениях и всевозможных развлечениях, оставив все государственные заботы своему воспитателю. Далеко не последнюю роль в то время играл и Верховный тайный совет.

Через год после венчания на царство было объявлено о том, что Екатерина Долгорукая невеста Петра 2. Свадьба была запланирована на 17 (6) января следующего года. Но, этому не суждено было случиться. В день свадьбы у Петра 2 обнаружили симптомы черной оспы. Он умер 18 января. После смерти Петра 2 наследников мужского пола из рода Романовых не осталось.

Сын царевича Алексея Петровича от 2-го брака с принцессой Софьей-Шарлоттой Бланкенбургской, умершей через 10 дней после его рождения.

Петр Алексеевич родился 12 (23) октября 1715 г. В 3-хлетнем возрасте лишился отца. Петр I не любил внука и пренебрегал его воспитанием.

Словно издеваясь над желанием отца иметь европейски образованных наследников, царевич Алексей приставил к нелюбимому сыну Петру 2-х малограмотных пьяных “мамок” из Немецкой слободы, которые постоянно давали ему вина, чтоб он засыпал и не мешал им. Но после смерти Алексея державный дед приехал проверить успехи внука и впал в ярость – мальчик не умел правильно объясняться на родном языке, зато хорошо знал татарские ругательства.

Во время болезни Петра I к его внуку Петруше зачастил юный вельможа князь Иван Долгоруков, который надолго увозивший его к себе, где собиралась столичная молодёжь. Вокруг отпрыска царской фамилии начала складываться придворная партия, пророчившая ему престол. Петру Алексеевичу вроде бы невзначай объяснили его законные права на российский престол. Он беззаветно влюбился в свою очаровательную и жизнерадостную тётку Елизавету Петровну , дочь Петра Великого , будучи ещё мальчиком.

После смерти в 1719 г. Петра Петровича, сына императора от Екатерины I , Петр Алексеевич стал рассматриваться русским обществом как единственный законный наследник императорской короны. Петр I, однако, издал в 1722 году указ о своем праве назначить своего преемника, нарушив тем самым установленный порядок престолонаследия. После кончины Петра I всесильный А.Д.Меншиков добился, чтобы императрицей была провозглашена Екатерина I; попытка старой аристократии (Долгорукие, Голицыны, Г.И.Головкин, А.И.Репнин) возвести на трон 10-летнего Петра потерпела неудачу. Но императрица все равно приблизила к себе Петра и в течение всего своего царствования оказывала ему знаки внимания.

Предвидя скорую смерть Екатерины I и не желая перехода престола к ее дочерям, а также учитывая популярность Петра в народе и среди знати, А.Д.Меншиков, решил поддержать кандидатуру царевича, замыслив женить его на своей старшей дочери Марии. Светлейший князь готовясь стать регентом при юном императоре вплоть до его совершеннолетия, убедил умирающую императрицу подписать завещание в пользу Петра.

Петр II вступил на престол 7 (18) мая 1727 года после внезапной смерти Екатерины I. Вскоре он издал 2 высочайших манифеста, тщательно продуманных Меншиковым. Согласно 1-му, с крепостных крестьян списывались все давние долги, а отправленным за неуплату подушной подати на каторжные работы дарилась свобода. По 2-му манифесту князьям Долгорукову и Трубецкому, тайным недругам председательствовавшего в Верховном тайном совете Меншикова – были вручены фельдмаршальские жезлы, а Бурхарду Миниху помимо звания фельдмаршала пожалован титул графа. Так светлейший князь Меншиков старался задобрить своих противников. Юный государь Петр объявил, что возводит самого Меншикова в звание генералиссимуса и назначает его главнокомандующим всеми вооружёнными силами Российской империи.

Первое время Петр Алексеевич полностью находился под влиянием А.Д.Меншикова, который перевез его в свой дом и 24 мая (4 июня) 1727 г. обручил со своей дочерью; Согласно желанию отца, она получила титул Её Императорское Высочество.

Воспитателем юноши назначили Андрея Ивановича Остермана, строгого, но умного. Много времени они проводили в увлекательных беседах о свершениях Петра Великого и его верных соратников. А.И.Остерману помогали А.Г.Долгорукий, академик Гольдбах и Феофан Прокопович.

Дворцовая жизнь быстро научила цесаревича лицемерию. Внешне во взаимоотношениях с Меншиковым и его дочерью всё выглядело благополучно, но в душе Пётр ненавидел Марию, которая далеко не блистала умом.

После помолвки дочери Меншиков заболел: обнаружились признаки туберкулёза. За несколько недель его отсутствия отношение юного монарха к Александру Даниловичу Меншикову резко изменилось, потому что были извлечены на свет секретные протоколы допросов царевича Алексея Петровича, приговоренного к смертной казни и подписанные членами Тайного суда Меншиковым, Толстым и Ягужинским..

Между ними произошло бурное объяснение. В июле 1727 г. против него образовалась сильная придворная оппозиция (А.И.Остерман, Долгорукие и цесаревна Елизавета Петровна), которая добилась в начале сентября его падения. 8 (19) сентября 1727 г. Петр II объявил о начале своего самостоятельного правления и о разрыве помолвки с Марией Меншиковой.

Царь Пётр Алексеевич переехал в Петергоф, а в сентябре 1727 г. по его приказу Меншикова заключили под домашний арест. Вскоре был обнародован указ о лишении Меншикова всех чинов, должностей, орденов и ссылке вместе с семейством в Ранненбург, Рязанской губернии, с ограничением права переписки.

Венчавшись на царство 24 февраля 1728 г., Пётр II Алексеевич нанёс заключительный удар Меншикову: он был отправлен на пожизненное поселение под надзором в далёкий сибирский г. Берёзов.

После опалы А.Д.Меншикова двор стал ареной борьбы за влияние на юного Петра II Алексеевича между А.И.Остерманом, Голицыными и Долгорукими. А.И.Остермана поддерживала Наталья Алексеевна, сестра императора, Голицыным симпатизировала его тетка Елизавету Петровну, к которой царь испытывал нежные чувства, а Долгорукие использовали дружескую привязанность Петра Алексеевича к молодому Ивану Долгорукому.

В начале 1728 г. двор переехал в Москву , а 24 февраля (7 марта) 1728 г.состоялась коронация 13-летнего императора.

Император не занимался государственными делами, все свое время посвящая развлечениям, особенно охоте с собаками и соколами, травле медведей и кулачным боям. Попытки А.И.Остермана убедить Петра Алексеевича продолжить образование не увенчались успехом.

Сблизившись с княжной Екатериной Алексеевной Долгоруковой, готовой на всё, лишь бы император надел ей на палец обручальное кольцо, Петр оставил государственные дела на Остермана. Потакая всем желаниям Петра II, Долгорукие к началу 1729 г. приобрели над ним неограниченную власть, оттеснив всех своих соперников; но контроль над текущими государственными делами оставался по-прежнему в руках А.И.Остермана.

Пиком успехов Долгоруких стало обручение Петра II Алексеевича с дочерью А.Г.Долгорукого Екатериной 30 ноября (11 декабря) 1729 г.; церемония бракосочетания была назначена на 19 (30) января 1730 г.

Подавленное состояние духа императора Петра Алексеевича, которого мучила совесть за судьбы Меншикова и Елизаветы, усугубилось после его тайной встречи с Остерманом. Император узнал о конкретных фактах взяточничества и казнокрадства новых родственников. Он лишь сказал на прощание Остерману: “Я скоро найду средство порвать мои цепи”.

В это время международное положение Российской империи было крайне тяжелым. Швеция и Османская империя открыто демонстрировали готовность объявить войну, а прежде непобедимый русский флот, на содержание которого теперь не выделялось денег, гнил на берегах Невы. Многое из созданного в Петровскую эпоху (и прежде всего вооружённые силы) пришло в упадок, расстроилось, было утрачено при Петре II Алексеевиче .

Основной особенностью управления при Петре II было повышение политической роли Верховного тайного совета, состоявшего после падения А.Д.Меншикова из 5 членов (канцлер Г.И.Головкин, вице-канцлер А.И.Остерман, А.Г. и В.Л.Долгорукие и Д.М.Голицын); к нему перешли полномочия упраздненных Кабинета его императорского величества (1727 г.) и Преображенского приказа (1729 г.). В сфере местного управления главной тенденцией стало расширение функций губернаторов и воевод за счет городовых магистратов (Главный магистрат был упразднен в 1727 г.). Во внутренней политике была несколько упорядочена налоговая система, повышен статус Малороссии в рамках Российской империи, лифляндскому дворянству было возвращено право созывать собственный сейм, а духовенству запрещено носить мирскую одежду.

6 (17) января 1730 в день назначенной свадьбы у императора обнаружились признаки черной оспы и в ночь на 19 (30) января 1730 г. в Лефортовском дворце Петр скончался.

Иван Долгоруков хотел подделать почерк императора Петра на завещании, так как в своё время развлекал Петра копированием его почерка. Сфабрикованная “последняя воля императора Петра II Алексеевича ” предусматривала передачу власти его невесте – Екатерине Долгорукой. Но подпись не была заверена, так как Остерман не дал Долгоруковым ни одного шанса остаться наедине с императором.

Попытка Долгоруких закончилась для них катастрофой. Иван Долгоруков, попытавшийся выкрикнуть Екатерину Долгорукую на царство, был арестован, а Екатерина позже отправлена в пожизненную ссылку.

Сумасбродное и трагическое царствование внука Петра I закончилось. После его смерти не осталось прямых потомков династии Романовых мужского пола.

Сын царевича Алексея Петровича от второго брака с принцессой Софьей-Шарлоттой Бланкенбургской, умершей через десять дней после его рождения. В трехлетнем возрасте лишился отца. Петр I не любил внука и пренебрегал его воспитанием. После смерти в 1719 Петра Петровича, сына императора от Екатерины I, стал рассматриваться русским обществом как единственный законный наследник императорской короны. Петр I, однако, издал в 1722 указ о своем праве назначить своего преемника, тем самым нарушив установленный порядок престолонаследия. После кончины Петра I всесильный А.Д.Меншиков добился провозглашения императрицей Екатерины I; попытка старой аристократии (Долгорукие, Голицыны, Г.И.Головкин, А.И.Репнин) возвести на трон десятилетнего Петра потерпела неудачу. Тем не менее императрица приблизила к себе Петра и в течение всего своего царствования оказывала ему знаки внимания.

Предвидя скорую смерть Екатерины I, не желая перехода престола к ее дочерям и учитывая популярность Петра в народе и среди знати, А.Д.Меншиков, стремясь обеспечить свое будущее, решил поддержать кандидатуру царевича, замыслив женить его на своей старшей дочери Марии, и убедил умирающую императрицу подписать завещание в его пользу.

Петр II вступил на престол 7 (18) мая 1727. Первое время он целиком находился под влиянием А.Д.Меншикова, который перевез его в свой дом на Васильевском острове и 24 мая (4 июня) обручил со своей дочерью; должность воспитателя при нем сохранил А.И.Остерман , которому помогали А.Г.Долгорукий, академик Гольдбах и Феофан Прокопович . В июле 1727 во время болезни А.Д.Меншикова против него образовалась сильная придворная оппозиция (А.И.Остерман, Долгорукие и цесаревна Елизавета Петровна), которая, умело используя недовольство юного императора деспотичным временщиком, добилась в начале сентября его падения. 8 (19) сентября Петр II объявил о начале своего самостоятельного правления и о разрыве помолвки с Марией Меншиковой.

После опалы А.Д.Меншикова двор стал ареной борьбы за влияние на юного Петра II между А.И.Остерманом, Голицыными и Долгорукими. А.И.Остермана поддерживала Наталья Алексеевна, сестра императора, Голицыны привлекли на свою сторону его тетку Елизавету Петровну, к которой он испытывал нежные чувства, а Долгорукие использовали дружескую привязанность Петра к молодому Ивану Долгорукому. В начале 1728 двор переехал в Москву, где 24 февраля (7 марта) состоялась коронация тринадцатилетнего императора; в изданном по этому случаю манифесте объявлялось об облегчении налогового бремени и о смягчении наказаний для осужденных. Несмотря на усилия А.И.Остермана, других деятелей петровской эпохи, австрийского и испанского послов побудить Петра II вернуться в Петербург, тот до конца своих дней не покидал древнюю столицу.

Император практически не занимался государственными делами, все свое время посвящая развлечениям, особенно охоте с собаками и соколами, травле медведей и кулачным боям; попытки А.И.Остермана убедить его продолжить образование не увенчались успехом. Потакая всем желаниям Петра II, Долгорукие к началу 1729 приобрели на него неограниченное влияние, оттеснив всех своих соперников; тем не менее контроль над текущими государственными делами оставался в основном в руках А.И.Остермана. Пиком успехов Долгоруких стала обручение Петра II с дочерью А.Г.Долгорукого Екатериной 30 ноября (11 декабря) 1729; церемония бракосочетания была назначена на 19 (30) января 1730. Однако 6 (17) января у императора обнаружились признаки оспы и в ночь на 19 (30) января в Лефортовском дворце он скончался. Попытка Долгоруких передать престол его невесте закончилась для них катастрофой.

Основной особенностью высшего государственного управления при Петре II было повышение политической роли Верховного тайного совета, состоявшего после падения А.Д.Меншикова из пяти членов (канцлер Г.И.Головкин, вице-канцлер А.И.Остерман, А.Г. и В.Л.Долгорукие и Д.М.Голицын); к нему перешли полномочия упраздненных Кабинета его императорского величества (1727) и Преображенского приказа (1729). В сфере местного управления главной тенденцией явилось расширение функций губернаторов и воевод за счет городовых магистратов (Главный магистрат был упразднен в 1727). Что касается внутренней политики, то была несколько упорядочена налоговая система, повышен статус Малороссии в рамках Российской империи (упразднение Малороссийской коллегии и передача ее дел в ведение Иностранной коллегии, восстановление гетманства); лифляндскому дворянству возвращено право созывать собственный сейм, а духовенству запрещено носить мирскую одежду. Во внешней политике основным являлся вопрос о курляндском престолонаследии.

Несмотря на надежды сторонников старины, при Петре II не произошло возврата к допетровским порядкам. Можно говорить лишь об общей дезорганизации системы государственного управления, вызванной постоянным соперничеством дворцовых группировок; меры, принимавшиеся в 1727–1729, не представляли собой целенаправленного и последовательного политического курса; они не были самостоятельными решениями императора, но часто диктовались конъюнктурными мотивами его ближайшего окружения.

Иван Кривушин

Биография, история жизни Петра II

Детство и юность

Пётр был единственным сыном Алексея Петровича Романова, царевича и старшего сына , и его венчанной супруги, в девичестве Шарлотты-Софии Бланкенбургской, немецкой принцессы. Мать Петра умерла вскоре после его рождения (через 10 дней), а в возрасте трёх лет в 1718 году Пётр потерял и отца.

В 1719 году после смерти царевича Петра Петровича, сына от второго брака, маленький царевич стал рассматриваться в русском обществе в качестве единственного законного наследника императорской короны. в 1722 году о своем неотъемлемом праве лично назначить своего преемника издал указ, тем самым он нарушил установленный традиционный порядок престолонаследия. После смерти Александр Данилович Меншиков, светлейший герцог Ижорский, добился провозглашения императрицей. Попытки старой аристократии (Голицыны, Долгорукие, граф Гавриил Головкин и др.) возвести на престол десятилетнего Петра потерпели неудачу. Однако императрица приблизила Петра Алексеевича к себе и оказывала царевичу знаки внимания в течение всего своего шестилетнего царствования.

Как при царствовании деда, так и при правлении воспитанию царевича Петра Алексеевича не уделялось должного внимания. Из всех его учителей известны только двое – Иван Зейкин и Семен Маврин, которые обучали царевича географии, истории, латинскому языку и математике.

В 1727 году граф Андрей Иванович Остерман, фактически при руководивший внешней политикой Российской Империи, был назначен на должность обер-гофмейстера великого князя Петра.

Светлейший герцог Ижорский Александр Данилович Меншиков предвидел скорую смерть . Он не желал перехода российского престола к дочерям императрицы и, принимая во внимание популярность Петра Алексеевича как в простом народе, так и среди знати, решил поддерживать кандидатуру царевича на трон. Светлейший замыслил женить его на Марии Меншиковой, своей старшей дочери. Он убедил умирающую подписать собственноручно завещание о престолонаследии в пользу великого князя Петра Алексеевича Романова.

ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Пётр II Алексеевич Романов вступил на престол Российской Империи 18-го числа (7-го числа по старому стилю) в мае месяце 1727 года. Он находился первое время под влиянием Александра Даниловича Меншикова, который очень скоро перевёз молодого императора на Васильевский остров в свой дом и 4-го числа июня месяца (24-го числа мая месяца по старому стилю) устроил обручение Петра II со своей дочерью.

Остерман сохранил при Петре II должность воспитателя, ему помогали князь Алексей Григорьевич Долгорукий, академик Христиан Гольдбах и архиепископ Феофан (в миру Елеазар) Прокопович.

В июле месяце 1727 года, используя болезнь Александра Даниловича Меншикова, а также и недовольство светлейшим герцогом Ижорским юного императора, оппозиция при дворе в лице Андрея Ивановича Остермана, цесаревны Елизаветы Петровны и князей Долгоруких добилась отстранения Меньшикова от власти. Таким образом, 19-го числа (8-го числа по старому стилю) в сентябре месяце 1727 года Пётр II объявил наконец-то о начале собственного самостоятельного правления, а также о разрыве своей помолвки с Меншиковой Марией. Сам Меншиков, лишённный всех чинов, был сослан в Сибирь.

Императорский двор в конце 1727 года переехал в Москву. 7-го числа в марте месяце (24-го в феврале по старому стилю) в 1728 году состоялась коронация тринадцатилетнего императора Петра II.

Князья Долгорукие – отец, Алексей Григорьевич, и сын, Иван Алексеевич, приобрели в Москве неограниченное влияние на императора. Пётр II не занимался практически государственными делами, рано пристрастился к алкоголю, попытки же Остермана убедить императора продолжить его образование успехом не увенчались.

Долгорукие желали женить Петра II на княжне Екатерине, старшей дочери Долгорукого-отца. 11 декабря (по старому стилю – 30 ноября) в 1729 году произошло обручение, бракосочетание было назначено на 30-е число (по старому стилю – 19-е) в январе 1730 года.

Однако 17-го числа (или 6-го по старому стилю) в январе месяце у императора Петра II обнаружились признаки оспы и в Москве (в Лефортовском дворце) в ночь на 30-е число (19-е число по старому стилю) в 1930 император Пётр II скончался.

Пётр II Алексеевич Романов был похоронен в Москве в Архангельском соборе Кремля. С момента его смерти род Романовых прервался по мужской линии.